Монастырь на киевском Подоле

Великопостные записки

В монастырях и храмах Киева только и ощущаешь – живой город. Почему-то нет этого чувства ни на площадях, ни на знаменитых киевских улицах, словно б всё там из ламинированного картона, ненастоящие что ли; словно б вне церковных стен воздух замешен на пустоте, а то и попросту на безумии... Почему? Не знаю. Но таков новый Киев. И оттого в монастырях бывать – душе отрада.

***

Есть на Подоле, неподалёку от Андреевского спуска монастырь, древний, Флоровский. Расположен он под горой, которая когда-то называлась Хоревица, потом Замковой (там в XIV–XVII вв. находился административный центр княжества) и Киселёвка (по имени последнего главы польской администрации Адама Киселя), ныне гору называют Флоровской. Дата возникновения обители размыта в веках; первое письменное упоминание – 1566 год…

Над киевскими холмами сквозит дымок истории. Он горек. Но и сладок.

1566-й… Время было такое. В Европе – бешенство гордости – Испанская империя, налившись золотом, вывезенным из Америки, лопнула: в Нидерландах – антииспанская революция («лучше турки, чем Папа!»), Иконоборческое восстание (кальвинисты разгромили 5,5 тысяч католических церквей), начало Восьмидесятилетней войны… У нас – с золотом хуже, но русская сила не в золоте, в вере. Присмирела Казань, взят Полоцк, сожжён рижский флот, длится война за выход к Балтийскому морю; часть боярства не желает воевать, нести тяготы, в результате – начало грозной половины царствования Иоанна IV, когда «за великую измену царь учиниша опричнину».

Похоже, не без влияния политики Грозного польский король Сигизмунд II Август сделался веротерпим и подписал документ, уравнивающий в правах православных и католиков. В 1566 году это положение вошло в Статут Великого княжества Литовского, официальным языком в котором был западнорусский (руски езык)… В Киеве в ту пору воеводой сидел Константин Константинович Острожский, известный нам поборник православия и просветитель…

В мае 1566 года король Сигизмунд направил на имя князя Острожского грамоту, в которой повелевал: «Киевский девичий Флоровский монастырь на Подоле предоставляется со всем тем, что он имел, в потомственное владение или заведывание Киевскому протопопу Иакову Гулькевичу (возобновившему этот монастырь) с правом совершения в нём богослужений…»

Сильное православное царство Иоанна Васильевича как бы вразумляло и соседние государственные образования, одним фактом своего существования понуждая их власти уважать русскую веру и русский язык.

***

Очередная пора расцвета обители приходится на царствование Петра I Алексеевича.

Государь Пётр впервые посетил Киев во время передышки в Северной войне, летом 1706 года, для выбора места под строительство крепости. Изучив рельеф местности древней столицы, он согласился с мнением князя Александра Меньшикова, главнокомандующего русской армией. За основу крепости было решено взять старинные укрепления Киево-Печерской Лавры. Лично царь Пётр и начал очередное своё грандиозное строительство. К моменту вторжения армии Карла XII (1708) Печерская крепость, сосредоточив в себе большое количество войск и вооружений, уже являла собой мощную систему фортификационных сооружений, позволявших контролировать переправу через Днепр и другие транспортные магистрали. Напротив лаврских Святых ворот в ту пору располагался женский Вознесенский монастырь, которому принадлежали многие владения. После блистательной Полтавской победы строительство Печерской крепости было продолжено. Под арсенальный комплекс выбрали место напротив главного входа, монастырь подлежал упразднению. В Лавре в ту пору подвизался монах Иоанн Богуш-Гулькевич, внук о. Иакова Гулькевича. Видимо это обстоятельство повлияло на место переселения сестер Вознесенского монастыря. Они были переселены во Флоровскую обитель, к которому перешли и все имения, пожертвованные Вознесенскому монастырю в разное время. Вскоре после объединения началось строительство каменного храма во имя Вознесения Господня. Прежде все строения были деревянными. Церковь осветил в 1732 году архиепископ Рафаил Заборовский (вскоре он станет первым митрополитом Киевским и Галицким; он, уроженец Западной Руси, на киевскую кафедру был переведён за год до этого с кафедры Псковской). Монастырь теперь стал именоваться Киево-Флоровско-Вознесенским.

В первом десятилетии ХХI века Вознесенкая церковь, пережив суровые времена, остаётся пока единственным действующим храмом обители. Схоронившиеся другие церкви, более поздней постройки, подлежат восстановлению. В наши дни монастырь стал называться несколько иначе – Свято-Вознесенский Флоровский.

***

Как и в иные времена, обитель является своекоштным монастырём (необщежительным). Вероятно, из-за этой особенности здесь в разные годы подвизались женщины, принадлежавшие высшему сословию – сословию порой не столько влиятельному, сколько образованному, высококультурному.

С Флоровской обителью связано установление Четвёртого предела Богородицы на земле, возникновение Дивеевской монашеской общины…

В Киеве в тот год случилось событие воистину космического, всемирного масштаба… А год мы и не запомнили…

Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря повествует (составитель архимандрит Серафим (Чичагов), издание 1903 года): «Приблизительно около 1760 года прибыла в Киево-Флоровский монастырь некая богатая помещица Ярославской, Владимирской и Рязанской (Переяславской) губерний, вдова полковница Агафья Семеновна Мельгунова, урожденная дворянка Нижегородской губернии Белокопытова. Она владела семьюстами душ крестьян, имела капитал и громадные поместья… А.С. Мельгунова лишилась мужа еще в молодых годах и прибыла в Киев со своей трехлетней дочерью. Здесь она решилась посвятить свою остальную жизнь Богу и приняла монашество во Флоровском монастыре, под именем Александры… Подвижническая жизнь её во Флоровском монастыре продолжалась не очень долго. Достоверно одно, — свидетельствуют священники Дертев и Садовский, а также Н. А. Мотовилов, — что мать Александра однажды после долгого полунощного молитвенного бдения, будучи то ли в легкой дремоте, то ли в ясном видении, Бог весть, сподобилась видеть Пресвятую Богородицу…» Царица Небесная возвестила ей свою волю: «Я раба Моего Антония вывела из Афонского жребия Моего, Святой Горы Моей, чтобы он здесь в Киеве основал новый жребий Мой, Лавру Киево-Печерскую, так тебе ныне глаголю: изыди отсюда, и иди в землю, которую Я покажу тебе. Иди на север России и обходи все великорусские места святых обителей Моих, и будет место, где Я укажу тебе окончить богоугодную жизнь твою и прославлю Имя Мое там, ибо в месте жительства твоего Я осную такую обитель великую Мою, на которую низведу Я все благословения Божии и Мои, со всех трех жребиев Моих на земле: с Иверии, Афона и Киева…»

Как мы знаем, всё было исполнено. Дивная старица Александра, ещё будучи совсем не старых лет, продала все свои имения, ею были возобновлены и построены в тайне от всех (узнано впоследствии) 12 храмов… Она приняла на себя подвиг нищенства, умерла «в одной рубашечке и платочке». В её отпевании принимал участие тридцатилетний иеродиакон отец Серафим… Удивительно, именно во Флоровском монастыре юный Прохор Исидорович Мошнин, будущий великий Серафим Саровский, совершив паломничество в Киев в 1776 году, получил наставление идти в Китаеву пустынь к старцу Досифею, который указал место, где он станет монахом…

Преподобный Серафим Саровский так говаривал о матушке: «Это великая жена была. Я и по сей день её стопы лобызаю».

***

Во Флоровской обители хранят память о многих выдающихся подвижницах благочестия, подвизавшихся во Флоровском монастыре.

О схимонахине Нектарии (в миру княгиня Наталия Борисовна Долгорукая, дочь друга Петра I), в Киеве она занималась возобновлением Десятинной церкви. Во Флоровском монастыре подвизалась игумения Парфёния (в миру Аполинария Александровна Адабаш, 1865–1881), принадлежавшая знатному молдавскому роду; матушка – церковный писатель и поэт, её пером составлена служба святым равноапостольным Кириллу и Мефодию, а также «Сказание о жизни и подвигах старца Киево-Печерской Лавры иеросхимника Парфёния» (см. «Голосеевская пустынь – вековечная линия фронта» http://odnarodyna.com.ua/topics/11/396.html )

Здесь также спасались Августа (графиня Апраксина), Пульхерия (княгиня Шаховская), игумения Смарагда (Норова, 1800–1832), написавшая очень популярную книгу «Благоговейные христианские размышления», игумения Каллисфения (княжна Милославская)…

Когда великая княгиня Александра Петровна (в постриге Анастасия) взялась за устройство Киево-Покровского женского монастыря, она в качестве игумении для своей новой обители пригласила насельницу Флоровского монастыря инокиню Каллисфению (см. Царственная инокиня Анастасия: «Нужно уметь жить…» http://odnarodyna.com.ua/articles/14/1091.html ). Подвизалась здесь и святая Елена Киевская…

О некоторых из них, даст Бог, мы расскажем отдельно…

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru