«Евгений Онегин» роман А. С. П у ш к и н а (По материалам 6-го издания: М., 2005) Составитель А.А. Аникин. Текст публикуется с сокращениями

Часть первая.

От составителя

Книга профессора Николая Леонтьевича Бродского, крупного литературоведа, начавшего свою деятельность еще до Октябрьской революции 1917-го года, можно сказать, открыла этот особый жанр — подробное комментирование отдельного хрестоматийного произведения. Бродский определил ставшие позже привычными подходы к такого рода изданиям: история создания, восприятие в критике, главный раздел — построчный разбор текста. В этой основной части книги идет разбор художественного целого прежде всего с исторической точки зрения: многое становится просто непонятным в великих книгах, когда их читают уже в XXI веке. Большое место занимают историко-литературные связи, разбор разного рода перекличек с другими текстами. В комментарий входит и стилистический анализ фрагментов и отдельных фраз, и  — что было традиционным для отечественного литературоведения  — идейная оценка, развитие смысла, который видит исследователь в тексте романа.

Все вместе это образует самый широкий диалог читателя с живым произведением, все это ведет к пониманию классики.

Первое издание комментария было еще в 1932 году, затем книга переиздавалась многократно — последний раз в 1964 году. Несколько поколений учителей, к которым непосредственно обращена книга, несколько поколений школьников и студентов открывали для себя глубины пушкинского романа, читая "Евгения Онегина" вместе с комментарием Н.Л. Бродского.

Жанр оказался настолько востребованным, что постепенно к этой книге стали прибавляться другие исследования, написанные в том же ключе: комментарии к "Войне и миру", "Герою нашего времени", "Преступлению и наказанию", "Горю от ума" и др. — так сложилась целая библиотека комментариев, у истоков которой был именно труд Н.Л. Бродского.

Н.Л. Бродский задал и высокий научный уровень изданиям для школы. Здесь нет никаких намеренных упрощений, повторений и пересказов, что так часто встречается в школьной библиотеке. Наоборот, видна оригинальность трактовок, новизна для своего времени таких фактов, которые необходимы не только школьнику, но и любому историку литературы. За многое можно быть только благодарным книге и ее автору. Преподаватели старшего поколения прекрасно помнят эту книгу и отдают должное ей уважение. Не раз высказывались пожелания вновь издать комментарий Н.Л. Бродского.

Но как быть, если с 1980-х годов издавали только комментарий к "Евгению Онегину", написанный Ю.М. Лотманом? А в 1999 году вышел на русском языке комментарий В.В. Набокова, начала издаваться и Онегинская энциклопедия.

Скажем прямо, эти издания менее доступны, чем в свое время, когда большими тиражами выпускались комментарии издательством "Просвещение": очень малые тиражи и очень высокие цены. Но дело и в другом. Н.Л. Бродский сумел создать контуры жанра, он образцово воплотил их. Большая доля наблюдений и фактов, которые есть у Бродского, просто повторяется в поздних изданиях. Словно пытаясь затушевать это, поздние комментаторы иногда умеренно (Ю.М. Лотман), иногда недопустимо грубо (В.В. Набоков) принижают значение находок первого комментатора.

Теперь уже  справедливость требует, чтобы книга Бродского была переиздана, могла бы говорить сама за себя.

Основу нашего издания, конечно, составляет текст Н.Л. Бродского, который ценен и как некий литературный памятник. Мы позволили лишь снять несколько крайне незначительных фрагментов, которые слишком отдают духом времени, поминают, скажем, марксистско-ленинскую методологию, что едва ли будет востребовано ныне. Заметим, что это действительно единичные случаи — они помечены в тексте знаком <...>. В толковании текста, конечно, остаются приметы советской эпохи, некоторый общественный, даже отчасти революционный пафос. Но приметы советского взгляда на отечественную историю есть и у позднего Лотмана: как, например, устарело выглядит стойкое отвращение к российской государственности, императорской политике, к самим великим русским самодержцам (просто смешно читать, что Николай I — мелочный тиран и проч.). А ненавидящий Бродского за советскость Набоков, как ни странно, будет самым упорным образом доказывать хронологически приведение Онегина к декабристам — самую главную догму советской пушкинистики... Думается, что именно у Бродского меньше выражен сам пропагандистский пафос: только чтение и понимание.

Комментарий Бродского как авторское произведение, конечно, принадлежит своему времени: он показывает в главном все же необычайную степень развития литературоведения и той же пушкинистики после 1917-го года, когда, собственно, и были сделаны основные открытия. Печать времени сейчас придает даже особый колорит книге — колорит первых обобщений, первых находок.

Бродский сумел соблюсти выдержанность в комментировании романа: ни сам комментатор не заслоняет собою Пушкина, ни детали быта не становятся чем-то самостоятельным, вне Пушкина, когда роман — лишь повод для описания старины. И если не во всем можно принять видение пушкинской позиции в книге Бродского (а где мы найдем последнее слово о Пушкине? В чьих прогулках с Пушкиным!), то сам метод выстраивания авторского художественного кредо из наблюдений над текстом — это самый естественный подход как для преподавания, так и для всякого глубокого, заинтересованного прочтения Пушкина. Точка зрения комментатора здесь только побуждает к обоснованию своего собственного взгляда.

В ряде случаев редакторы издания ввели в текст комментария некоторые уточнения и даже своего рода аргументы в защиту его автора — от его не всегда благодарных последователей (выделено особым шрифтом, со ссылкой на позицию редакторов). Мы не старались дописать или дополнить Бродского, сказанного им достаточно. Расширять же поле исторических деталей, уводящих от романа в быт пушкинской эпохи, можно бесконечно. Но два вопроса, касающиеся не отдельных нюансов, а целостного восприятия пушкинского романа все же будут рассмотрены особо — в приложении. Это толкование внутренней хронологии романа и истории его десятой (сожженной) главы. Здесь речь не о деталях, а о восприятии художественного целого, и это должно только обогатить комментарий, показать живую жизнь пушкинского текста, неисчерпаемость романа.

Для пользователей интернет-версией книги особо поясним, что основной текст комментария является интерпретацией отдельных фрагментов романа, которые выделены курсивом, если цитируются автором, или обозначены номером соответствующей строфы. Главы комментария соответствуют главам романа. Оглавление находится в конце книги.

Первым комментатором романа стал, безусловно, сам его автор — А.С. Пушкин, в заметках и примечаниях. В 1877 году появилась небольшая, незавершенная книжка малоизвестного автора — А. Вольского "Объяснения и примечания к роману...". Уже вошли в пушкинистику, с тем или иным значением, упомянутые книги В.В. Набокова и Ю.М. Лотмана. В наши дни создаются комментарии В.С. Непомнящего, В.А. Кошелева. Словом, комментирование романа — бесконечная стезя. Книге Н.Л. Бродского все же здесь будет принадлежать особое значение — это первое достижение и во многом образец жанра как по широте и объективности наблюдений, так и по выверенности в методическом и литературном исполнении.

 А. А. Аникин
 


Страница 1 - 1 из 10
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру