Житие преподобного отца нашего Саввы Освященного. Часть первая

1. Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, побудивши ваше преподобие приказать моему ничтожеству описать и послать к вашему преподобию богоугодную жизнь, совершивших на земле путь свой, святых отцов наших Евфимия и Саввы. Бог по неизреченному своему милосердию источил чрез них мне бедному каплю слова и отверз уста моя для исполнения столь полезного вашего приказания: и я уже написал нечто о честном Отце нашем Евфимии, написал весьма немногое и несоответствующее величию его духа. Ибо я не мог найти много сведений о нем, ибо уже восемьдесят лет прошло, как отошел он к Богу. По сей причине и немногие сказания о нем с трудом мог я собрать воедино. Я ходил по разным местам, чтобы найти и собрать сии душеспасительные сказания, и таким образом извлекал оные из глубины долговременного забвения, дабы время не истребило их для нас совершенно.

2. Теперь время побуждает меня привести в исполнение и остальное из ваших приказаний, и написать нечто о славном Отце нашем Савве. Сведения о нем я тщательно и с трудом собрал от достоверных святых мужей, которые были его учениками и сподвижниками, и которые доныне подражают его жизни и освещают нам пути к Богу. Сделать сие я обещался еще в описании жизни св. Евфимия. Впрочем, я знаю собственное свое неведение и не достоинство. Но не смотря на сие, приступая к исполнению предприятия, превышающего мои силы, я делаю сие не по гордости, но потому, что знаю худое последствие непослушания и страшную угрозу, содержащуюся в сих словах: "раб лукавый и ленивый, надлежало тебе серебро Мое отдать купцам". (Мат. 25, 26, 27). И так я умоляю всех вообще, кому случится читать сии мои сочинения, особливо же умоляю твое преподобие; честнейший и чадолюбивейший отец Георгий, во первых молить Владыку Бога, чтобы Он простил меня бедного в моей порочной жизни и во многих грехах моих; потом умоляю верить всему, что мною уже сказано или будет говорено теперь. Для сего я с точностью упоминал о времени, местах, лицах и именах, дабы скоро можно было исследовать истину моего повествования. Будучи уверен, что Бог помогает и содействует мне, я начну повествование о Савве.

3. Савва, ныне сделавшийся гражданином небесного града, родом быль из села Муталаски Каппадокийской области. Село сие зависело от Кесарии, и прежде по своей малости и неважности было неизвестно, но после, по происхождению из него сего божественного юноши, у всех сделалось весьма славным: подобно как селение Армафем, бывшее прежде неизвестным и весьма маловажным, сделалось славным во всем мире с того времени, как в нем родился Самуил, с младенчества посвященный Богу (1 Цар. 1, 1 и след.). У Саввы родители были христиане и притом весьма благородные, по имени Иоанн и София. Он от них родился в семнадцатый год правления Федосиева, как то мы верно знаем по точному исчислению лет жизни его. Вскоре по рождении Саввы, отец его взят в воинское состояние в Александрию, причислен к так называемым Исаврянам, и по сему случаю с своею супругою переселился из Каппадокийской страны в Александрию. Священный юноша Савва, будучи тогда почти пяти лет по Божью Провидению, оставлен с родительским имением в упомянутом селении Муталаске у своего дяди по матери, именем Ермия, у которого жена была злонравная. По сей причине, чувствуя здесь неудовольствия, он удалился к Григорию, который был его дядя по отцу, и который жил в селении Сканде, отстоящем от Муталаски на три стадии.

4. По прошествии непродолжительного времени, когда дяди его Ермий и Григорий начали между собою спорить о нем и о имении его родителей, Савва, подобно великому пророку Иеремии (Иерем. 1, 5), будучи предызбран Богом от чрева матери и предузнан прежде зачатия своего, презрел все житейское, и удалился в монастырь, называемый Флавианы, отстоящий на двадцать стадий от села Муталаски. Будучи принят в оный от архимандрита и причислен к монашескому обществу, он научился строгости монашеской жизни: в короткое время изучил Псалтирь, и узнал прочие постановления общежительного правила. Между тем упомянутые его дяди помирились между собою, и многократно покушались склонить его к выходу из монастыря, дабы, как они говорили, вступил он во владение земель, принадлежащих его родителям. Сверх сего они убеждали его вступить в брак; но Савва, будучи охраняем Богом, избрал лучше, бить у порога дома Божия, нежели предаться мирским суетам (Псал. 83, 11). Почему никак не согласился оставить сию скромную жизнь, ибо он имел в мыслях сие изречение Господа: никто взявшийся за соху и оглядывающийся назад не управит себя в царствии небесное (Лук. 9, 60). Притом Савва размышлял и говорил сам в себе таким образом: тех, которые мне советуют оставить Бога, я убегаю как змей: ибо худые сообщества развращают добрые нравы (1 Кор. 15, 33); я боюсь, чтобы ослабевши от непрерывных забот, не подпасть проклятию пророка, который говорит: прокляты уклоняющиеся от заповедей Твоих (Псал. 118, 21). Таков был Савва из детства в ревности к благочестию!

5. Некогда, он работал в монастырском саду, родилось у него желание съесть прежде определенного часа яблоко, которое по виду было красиво и весьма вкусно. Будучи воспламенен сим желанием, он сорвал яблоко с дерева, но раздумавши, мужественно преодолел себя, и благочестивыми мыслями упрекал себя таким образом: красив был для взора и приятен для вкуса тот плод, который умертвил меня чрез Адама. Адам предпочел духовной красоте то, что казалось приятным для телесных очей, и насыщение чрева почел драгоценнейшим духовных удовольствий, но чрез сие он ввел смерть в мир. И так я не должен презирать добродетель воздержания, не должен отягчаться душевною дремотою. Ибо как появлению всяких плодов предшествует цвет, так воздержание предшествует всякой добродетели. Сими благочестивыми мыслями Савва преодолел свою похоть, бросил яблоко на землю и топтал оное ногами, попирая вместе с яблоком и похоть. В сие время он положил себе за правило не вкушать яблока до смерти. После сего случая он получил силу свыше, и предался воздержанно; поелику оно обуздываете злые мысли и прогоняет тяжесть сна. При воздержании он трудился и телесно, ибо помнил песнь Давида, который взывал к Богу: воззри на страдание мое и изнеможете мое, и прости все грехи мои (Псал. 24, 18). Почему со всяким смирением и ревностью душу свою очищал постом, а тело изнурял трудом до изнеможения; и имея в упомянутом монастыре Флавианах шестьдесят или семьдесят сподвижников, всех их превзошел смирением, послушанием и благочестивыми трудами.

6. В повествованиях о его юношеских подвигах находится и сие. Монастырский хлебник в зимнее время, когда не было солнца, разославши мокрые одежды свои в теплой печи, чтоб они там высохли, забыл о них. Чрез день, когда недостало хлебов, некоторые из братьев, в числе которых был и чудный Савва, по приказанию настоятеля, работали в хлебне. Когда они затопили печь, тогда хлебник вспомнил об одеждах. Сделалось беспокойство, и никто не смел войти в печь, поелику она была велика и уже весьма разгоралась. Юный Савва, будучи старцем но несомненной вере, укрепившись оною и вооружившись знамением креста, вскочил в печь, и взявши одежды, вышел из нее невредим. Бог, сотворивший чудо в Вавилоне и сохранивший невредимыми от огня трех Отроков с их одеждами и головными покрывалами, сохранил в печи и одежду невредимою от огня, а чрез нее возвестил всем о Божественной благодати, которая имела воссиять в рабе Его, отроке Савве. Отцы, увидевши сие необыкновенное чудо, прославляли Бога и говорили: каков будет сей юноша, который в молодых летах удостоился такой благодати! Сие известие я написал точно так, как слышал оное от Григория Пресвитера и его двоюродного брата по отцу; написал с тем намерением, чтобы имеющим читать сие показать, какова была в юном Савве вера, каков разум, и сколь велики были его преимущества пред другими. Савва, стараясь возрастать от славы в славу и восхождения в сердце своем полагал (Псал. 83, 6), провел десять лет в семь монастыре, и возымел богоугодное желание посетить святой град, и остаться в пустыне, лежащей близ оного, ибо надлежало сей пустыне быть созданной от него, и таким образом исполниться словам, сказанным о ней красноречивым Исаиею (Иса. 58, 12). Почему пришедши к архимандриту, просил его, чтобы он отпустил его с молитвою. Когда архимандрит не хотел отпустить его, то открылось ему божественное видение, в котором сказано ему: "Отпусти Савву послужить Мне в пустыне". После сего архимандрит призвал его к себе, и тайно сказал ему: "По побуждению от божественного видения отпущаю тебя, сын мой; иди в мире, но так, чтобы никто из братий не знал о сем; Господь да будет с тобою". Таким образом, Савва, будучи путеводим Богом, пришел в Иерусалим на осьмнадцатом году жизни, в конце царствования благочестивого Маркиана, во время Ювеналиева патриаршества в Иерусалиме. Здесь принял его некоторый каппадокийский старец в монастыре аввы Пассариона, находившемся тогда под управлением архимандрита Елпидия. Раб божий Савва, проведши в сем монастыре зиму, не согласился долее оставаться в нем, хотя старец и убеждал его к тому. Подобным образом и другие многие приглашали его в различные места монашеских общежительных сословий, но он ни к одному из них не присоединился, потому что с детства любил спокойствие и посвятил себя Богу.

7. Но когда почти от всех слышал о великом Евфимии, который подвизался тогда в пустыне, лежащей к востоку от святого града, и сиял на подобие светила, и везде испускал лучи чудес своих: то воскрылившись умом своим, возжелал увидеть сего святого. И так пришедши к блаженному Елпидию, объявил ему свое желание и, по молитве, отпущен был от него с некоторым проводником. Пришедши в показанное место и постоянно пребывая с отцами, там находившимися, он в субботний день увидел великого Евфимия, идущего в церковь, и со слезами просил его, чтобы он причислил его к находящимся под его смотрением, братьям. Но великий Евфимий отсоветовал ему и говорил: "Сын мой! Я думаю, что неприлично тебе столь молодому оставаться в лавре; да и лавре нет никакой пользы иметь у себя юношу, и тебе юноше неприлично быть между отшельниками; и так поди к авве Феоктисту в обитель лежащую ниже; там ты получишь себе великую пользу". На сие блаженный Савва ответствовал: "Честный отец! Я знаю, что промышляющий о всех Бог, желая моего спасения, сам показал мне путь придти под святые руки твои. И так я сделаю, что ты мне приказываешь". Тогда великий Евфимий послал его к блаженному Феоктисту, и уведомил сего последнего, чтобы он имел попечение о Савве, поелику сей благодатью Христовою имел прославиться в монашеской жизни. Сие, как мне кажется, великий Евфимий сделал не просто, но по прозорливости. Он предвидел, что Савва будет архимандритом всех палестинских отшельников, что сверх сего он устроит весьма великую и весьма славную Лавру, которая будет превосходнее всех палестинских Лавр; что он будет начальником и законодателем всех отшельников, которые уединяются в самих себя. Посему он дал ему закон не принимать никого без бороды, и сей древний закон, бывший у древних отцов в силе, приказал предать настоятелям и других Лавр: известно же, что все, отличающееся своею древностью, находится в уважении.

8. Поступивши под начальство блаженного Феоктиста, отец наш Савва всего себя предал Богу. Все, что принадлежало ему, как собственность, он отдал в руки Феоктиста, и посвятил себя на всякое дело подвижника. Проводя дни в телесном труде, он в основание и в начало своей жизни полагал смирение и послушание. Будучи способен и весьма ревностен к совершению божественного служения, он прежде всех входил в церковь, и выходил из ней после всех; при великих душевных силах, он и телом был велик и силен. Почему когда все монахи рубили в пустыне только по одной связке прутьев для корзин и носили в киновию, то Савва рубил и носил по три. Притом он усердно служил при богослужении. Сверх сего иногда носил и воду, и дрова, и таким образом старался всем услужить. Был он довольно долгое время смотрителем над лошаками, исправлял и другие различные должности, и все сие исполнял безукоризненно и беспорочно, так что отцы киновии удивлялись столь великому усердию и услужливости юного Саввы.

9. Некоторый брат в киновии, родом Александрианин, по имени Иоанн, часто просил блаженного Феоктиста, чтоб он отпустил его в Александрию привести в порядок родительское имение: ибо сей Иоанн слышал, что родители его не задолго пред тем временем скончались. Притом просил, чтобы он позволил ему взять с собою из монахов спутником Савву с тем, чтобы он принял участие в его трудах и заботах. Блаженный Феоктист согласился на просьбу Иоанна, и послал с ним Савву в Александрию. Когда они туда прибыли и старались отыскать родительское имение, то мать блаженного Саввы София и отец его Иоанн, который там переменив свое имя, назывался Кононом и начальствовал над отрядом исаврян, узнали его; убеждали остаться в Александрии и вступить в воинскую службу, так чтобы быть ему первым в отряде. Но он отвергнул их убеждения и сказал: "Я вступил в военную службу к Царю всех — Богу, и не могу оставить сей службы. Тех, которые хотят отвлечь меня от него и всеми силами стараются принудить к селу, я не могу называть своими родителями. Я твердо намерен пребыть в сих мыслях до последнего издыхания, и надеюсь скончаться в святой жизни подвижничества". Итак, при всех своих стараниях не могши ослабить его твердости и удержать его у себя, родители давали ему двадцать каких-то монет для издержек: но он не принимал их, Впрочем видя, что они сим очень опечалились, в угождение им взял только три монеты, и потом скоро вышел из Александрии вместе с Иоанном, с которым он был послан. Пришедши в киновию, три монеты он отдал в руки великого Феоктиста.

10. Когда оканчивался десятый год пребывания Саввы в сей киновии, скончался преблаженный Феоктист в третий день месяца сентября, в четвертый индиктион. Великий Евфимий пришедши в киновию похоронил победоносное тело Феоктиста, и приемником правления его поставил некоего чудного Мариса. Но как и сей после двухгодичного правления богоугодно скончался, то опять пришел великий Евфимий, похоронил его в одной могиле с блаженным Феоктистом и начальство над киновиею вручил некоему добродетельному Лонгину. Тогда отец наш Савва, будучи уже на тридцатом году жизни, но не смотря на сие, превосходя всех старших его по летам в киновии пощением, бдением, незлобием, смирением и послушанием, просил авву Лонгина, чтобы он позволил ему жить в пещере, которая находилась вне киновии к югу в утесе. Авва Лонгин, видя его отличную добродетель, постоянство и чистоту нравов, ревность и усердие к молитвам, донес о его желании великому Евфимию, и поелику сей сказал: не препятствуй ему подвизаться так, как он хочет, то Лонгин позволил Савве жить в пещере к югу по пяти дней в неделе. Отец наш Савва, получивши желаемое позволение, провел пять лет следующим образом: в день воскресный в вечеру выходил он из киновии с таким количеством пальмовых ветвей, которое достаточно было для работы на неделю, оставался в пещере пять дней, не принимая никакой пищи, и в субботу поутру возвращался в киновию, и приносил с собою пятидневное рукоделие — пятьдесят отделанных корзин. Великий Евфимий, узнавши о такой его жизни, брал его с собою вместе с блаженным Дометианом в большую пустынь, Руву, месяца января четырнадцатого дня. Ибо Евфимий уверен был в нем; он называл его отроком-старцем, и как искусный воспитатель детей руководствовал его к высшим добродетелям и упражнял в оных. В сей пустыне, будучи отделены от всякого обращения с людьми, они оставались до праздника Ваий.

 


Страница 1 - 1 из 3
Начало | Пред. | 1 2 3 | След. | КонецВсе

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру