Куда ведут дорожные карты

Документ о «дорожных картах образования» разрабатывался анонимной группой. По признанию тех, кто пытался его прочитать, этот многостраничный текст сложен для восприятия. Портал «Слово» обратился за разъяснениями к Сергею Геннадьевичу Косарецкому - директору Центра социально-экономического развития НИУ ВШЭ, доценту Департамента образовательных программ, кандидату исторических наук.

- Разработка «дорожных карт образования» велась анонимной группой. Почему анонимно и есть ли информация хотя бы о том, люди каких профессий их разрабатывали?

- Обычно документы федерального уровня разрабатываются соответствующими ведомствами, которым это поручено. Формируются рабочие экспертные группы. Туда привлекают специалистов из разных научно-экспертных организаций. Этот документ (распоряжении Правительства Российской Федерации от 26 ноября 2012 г. №2620-р) в данном случае не отличается от других. Вы не найдете ни одного распоряжения, утверждающего Программу и Комплекс мер программы федерального уровня, на которой написано, например «Разработана Российской Академией Образования» или «разработана Высшей школой экономики. Это традиционно, и здесь нет никакой конспиралогии или стремления уйти от ответственности.

- А вы принимали участие в разработке «Дорожных карт»?

- Да, я на определенном этапе привлекался к этой работе, как и представители других организаций.

- Что такое «децильный коэффициент»?

- Децильный коэффициент характеризует различие в качестве образования между школами. У нас сегодня единственным независимым инструментом оценки результатов обучения является единый государственный экзамен. Соответственно децильный коэффициент - это отношение среднего балла ЕГЭ (в расчете на 1 предмет) в 10% школ с лучшими результатами ЕГЭ к среднему баллу в 10% школ с худшими результатами. Он впервые появился не в дорожных картах, а в государственной программе развития образования на 2013-2020 годы. Показатель - вещь всегда уязвимая с точки зрения внешней оценки. Сейчас ведутся дискуссии о том, насколько показатель адекватно отражает достижение задачи, в том числе и в нашем сообществе. Он, конечно, неидеален. В прессе говорят, что достижение сокращения этого коэффициента будет достигаться за счет ухудшения результатов лучших школ. Чисто математически это, конечно, возможно. Но мы с вами должны понимать, что ситуация с результатами ЕГЭ на уровне школ, во-первых, достаточно прозрачна, а во-вторых, находится в зоне внимания родителей и общества. Я полагаю, что никакой управленец ни на региональном уровне, ни на муниципальном уровне - при том, что у нас есть примеры манипулирования отчетными показателями, данными ЕГЭ в том числе - никакой руководитель не возьмет на себя риска отчитаться за рост показателя «дорожной карты» за счет того, что у него ухудшатся результаты в лучших школах. Это же будет видно! Мы можем привести дополнительную линейку данных, на которой будет показано, что не улучшились результаты в нижней части, а ухудшились в верхней. Это легко, потому что показатель рассчитывается, когда мы видим данные в верхнем дециле и в нижнем дециле, и при раскладке этого показателя будет очевидно, что произошло не подтягивание слабых к сильным, а снижение уровня сильных.

- Но какой смысл в этом новшестве?

- Этот показатель, как и любой другой, в логике программ целевого направления связан с решением конкретной задачи. Одна из задач госпрограммы и дорожных карт - это обеспечение высокого качества образования независимо от места жительства, от социально-экономического статуса семьи, от здоровья учащихся, от территориальных факторов; снижение разрыва в качестве образовательных результатов между школами. Мы сегодня видим, что, начиная с 90-х годов, у нас усиливается дифференциация. У нас есть школы, обеспечивающие высокое качество образования, и есть школы, которые его не обеспечивают. Большой разрыв - это ненормально для любой страны, для ее развития. Мы не можем иметь на выходе из школ 2 разные группы населения: одни имеют перспективу обучаться в хороших школах и впоследствии иметь хорошую работу, другие могут не попасть в вузы или могут попасть на неквалифицированную работу в силу дефицита знаний. Я уверен, что децильный коэффициент, хоть и не является идеальным показателем, но стимулирует органы власти на местах работать над улучшением качества образования, во всех школах реализовывать специальные программы поддержки слабых школ. И эта задача ставится впервые. Еще ни разу так откровенно не ставилась проблема различия в качестве образования в нашей стране. И никогда индикатором качества образования не были шансы детей на получение хороших, качественных знаний независимо от того, могут ли они позволить себе обучение в элитной школе или нет. У нас должны все школы обеспечивать высокое качество. Это очень непростая задача, она многим представляется идеальной, утопичной. Я встречал и такую позицию, что и не нужно нам этого, что это нормальная ситуация, когда нет у детей равных шансов, поскольку некоторые родители занимаются своими детьми, а некоторые – нет, и это отражается на результатах. Конечно, семейный фактор играет существенную роль, но тем важнее роль школы, которая признана компенсировать дефицит семейных ресурсов. Эффективная реализация данной роли предполагает поддержку школ. А исследования показывают, что, к сожалению, уровень квалификации педагогов и ресурсов школ, в которых концентрируются дети из подобных семей, напротив, ниже среднего.

- Общее убеждение, что дорожные карты внедряются с целью сокращения количества вузов и преподавательского состава. Это действительно так? И каким образом это может улучшить эффективность образования?

- Я честно признаюсь, что я не являюсь экспертом в области высшего образования. Мой профиль - это проблематика общего образования, поэтому здесь мое суждение может быть уязвимым. Мое мнение заключается в том, что задача состоит в формировании сети эффективных качественных вузов. Задача сокращения как таковая не стоит, но формирование сетей качественных вузов может решаться за счет закрытия неэффективных или за счет присоединения неэффективных к более эффективным. То есть я не вижу в дорожных картах механической задачи: нам нужно меньше вузов. Количественный вопрос здесь не стоит. Нет и такого показателя. Напротив, есть показатель роста заработной платы преподавателей вузов. Нам нужно больше качественных вузов. Как можно обеспечить качество? Есть два варианта. Первый – повышать это качество в каждом из отдельных вузов. Второй, который, на мой взгляд, реализуется сегодня – повышать качество за счет формирование точек роста, куда при сохранении количества мест будут попадать те же самые студенты. При этом надо иметь в виду, что с 2012 по 2018 годы прогнозируется уменьшение численности молодежи в возрасте 17-24 лет почти на треть в силу демографических причин. И в этой ситуации естественно будет востребован баланс между численностью обучающихся и преподавателей.

- Как будут трудоустроены неизбежно появившиеся «лишние» кадры? Предусмотрено ли создание для них рабочих мест? Если да, то в какой сфере?

- Вот это действительно серьезный вопрос: что делать с лишними кадрами, куда их девать. На мой взгляд, сегодня отчетливого представление о судьбе тех кадров, которые будут высвобождаться при реализации программы, не выработалось. По факту в тех вузах, где есть недостаток в качестве образования, соответственно есть определенная часть педагогов, которые также не являются достаточно квалифицированными. И в этом смысле, если эти планы будут реализованы, то значительная часть преподавателей будет искать себе другие места приложения усилий. Обсуждались сюжеты, связанные с переходом этих преподавателей в школы. Но мне кажется, здесь есть вопрос, насколько вузовский педагог способен преподавать в школе, ведь это другая целевая группа, другие методы работы. Конечно, определенная часть кадров оказывается уязвимой. По-человечески этих людей жаль, но в каком-то смысле без предъявления требований к качеству преподавания нам в перспективе придется жалеть нашу молодежь, которая с дипломами, не обеспеченными знаниями, будет испытывать серьезные проблемы с трудоустройством и карьерой.

- Расскажите об отдельном понятии «региональные дорожные карты». В чем разница между ними и собственно понятием «дорожные карты»?

- У нас по закону об образовании между органами власти России и субъектов РФ, разграничены полномочия в области образования. И в этом смысле целый ряд задач не может решаться Министерством Образования Российской Федерации. Полномочия по финансированию общего и дошкольного образования лежит на регионе, поэтому задачи, поставленные в «дорожных картах», связанные с этими уровнями образования, будут решаться на региональном уровне. Это же касается и дополнительного образования детей, и начального, и среднего профессионального образования, поскольку сеть этих учреждений находится в основном в регионах. А задачи высшего образования – это преимущественно полномочия федерации, так как вузов регионального уровня у нас немного. Поэтому федеральная карта в части дошкольного, общего и дополнительного образования детей, НПО-СПО является модельной, образцом для разработки региональных дорожных карт. Региональные карты должны на основе этих типовых решений дать более конкретное планирование мероприятий, сроков, исполнителей, представить финансово-экономическое обоснование.

- Какие задачи заложены в «региональной дорожной карте» и как они будут реализованы субъектами?

- Ключевая задача – это повышение заработной платы педагогов, и средства для этого должны найти в своем бюджете субъекты Российской Федерации. Задача по педагогическим работникам общего образования в значительной степени уже решена к концу 2012 года: за последние 2-3 года достигнут существенный рост заработной платы учителей, их средняя зарплата доведена до средней зарплаты по экономике. В 2013 году до среднего уровня по экономике должна быть доведена и средняя зарплата педагогов дошкольного образования. А дальше заработная плата будет последовательно повышаться у преподавателей начального, среднего и высшего профессионального образования, педагогов дополнительного образования детей, с тем чтобы к 2018 году также достичь средней по экономике региона. Таким образом, зарплаты у разных категорий педагогов вырастут в среднем на 25% от текущего года. И такой рост уже обеспечен в отношении учителей, а в части регионов – в отношении всех педагогических работников школ. Нам надо удержать в ближайшие годы достигнутый уровень. Это грандиозный, не имеющий прецедентов за последнее двадцатилетие рост. Понятно, что мы наблюдаем сейчас различного рода сложности, возникающие сегодня. Где-то это происходит за счет роста нагрузки, в каких-то учреждениях это может иметь неравномерный характер. Но такого роста зарплат мы не наблюдали никогда.

Помимо зарплаты особо важной является задача с ликвидацией очередности дошкольников – к 2015 году ста процентам детей от 3 до 7 лет должна быть предоставлена возможность получать услуги дошкольного образования. И это – в отличие от ситуации с молодежью и вузами – в условиях роста численности данной возрастной группы! Задача, подчеркну, крайне важная для решения проблем с демографией в целом и в целом для развития страны. В дорожных картах есть еще задача роста охвата детей услугами дополнительного образования. Замечу, что и здесь впервые за последние годы мы видим столь определенно заявленную позицию государства в отношении этой «заброшенной сферы». Однако, возвращаясь к началу нашей беседы, обращу внимание, что для всех уровней образования сформулированы и задачи повышения качества. Сложность здесь состоит в том, что средства на резкий рост зарплат, на масштабное строительство детских садов регионы должны находить в своих бюджетах. Благодаря дорожным картам станет очевидно, готов ли регион, есть ли у него в бюджете соответствующие средства. То есть мы видим там построчно, какие ресурсы регионов требуются для решения таких-то задач. Регион должен будет рассматривать дорожную карту как основу для формирования своего бюджета для обеспечения мероприятий и выполнения показателей, связанных с зарплатой. В этом плане дорожная карта – это не просто план решения задач, но инструмент обеспечения.

Беседовала

Дарья Крупенко