История русского искусства. Искания живописцев

История русского искусства. Искания живописцев

Скульптура  

Все течения в архитектуре и живописи повторяются в главных чертах и в скульптуре. В XVIII веке мы видим необыкновенное развитие портретного искусства и знаем такого русского мастера, как Шубин, имевшего мало соперников на Западе. Его портреты – целая поэма о екатерининском веке. С правдивостью, свойственной в XVIII веке только разве Гудону, он изобразил Потемкина, Румянцева, Безбородко и Завадовского. Только в статуе Екатерины он несколько изменил себе и искал передать образ императрицы в формах, слегка жеманных и более идущих к красивой лживости эпохи. Другой блестящий скульптор того же времени – Козловский, не обладая правдивостью Шубина, жертвует всем для красоты, которую одну признает. Он отличается огромным мастерством, но в своих статуях уже заметно приближается к идеалам надвигавшейся эпохи классицизма. Крупнейшим представителем последнего является Мартос. Малоросс по происхождению, он в своем искусстве сочетал украинскую мечтательность со строгостью и совершенством классических форм и создал свой особенный мартосовский мир, отличающий его от всех западных современников. Такой значительной статуи, как его памятник княгине Куракиной, не много найдется во всей истории скульптуры. Это не просто статуя натурщицы в платье с классическими складками и не повторение банальных, избитых "плакальщиц" старинных кладбищ, - его скульптура выросла до настоящего символа, здесь выражен "вечный покой", и вечный сон точно замер в этом чудесном мраморе.

Вместе с гибелью классических традиций медленно стал опускаться и уровень скульптуры, и в переходную пору от классицизма к романтизму только в обаятельном искусстве Витали еще трепещет творческая сила.

Националистическое течение не выдвинуло ни одного крупного дарования, как не было и в эпоху реализма таких исполинов, как Шубин, или Козловский, или Мартос, или даже Пименов-отец. Некоторое оживление в скульптуре стало замечаться только сравнительно с недавних пор, а в последнее время есть признаки, дающие право ожидать нового подъема искусства, некогда стоявшего в России не ниже, а временами и выше, чем в других странах, и позже так глубоко павшего.

Декоративное искусство  

Декоративное искусство – быть может, единственная область, в которой русский гений вылился не менее ярко, чем в архитектуре. Объяснение этого надо искать в том, что обе эти области неразрывно между собою связаны, и нередко трудно определить, где кончается творчество зодчего и где начинается искусство декоратора. Часто зодчий является и декоратором своего здания, которое он наполняет мебелью по своим рисункам, и нередко архитекторы были создателями орнаментов, входивших во всеобщее употребление и пускавших корни глубоко в жизнь народа.

Известно немало образчиков декоративного и прикладного искусства, относящихся к древнейшей эпохе России, к тому отдаленному времени, когда и самой Руси еще не существовало, но в этих образцах трудно отделить элементы общеевропейского характера от каких-либо местных, туземных их отклонений. Нелегко это сделать даже в эпоху более позднюю, так как одна культура быстро сменялась другой, и в этом отношении даже первые века после принятия христианства, как мы это видим на примере каменных узоров владимирских церквей, до сих пор еще далеко не выяснены и загадочны.

Русский народ во все времена обнаруживал инстинктивное неудержимое влечение к украшению. Огромное большинство современных специалистов, украшающих жизнь и обстановку тех, которые им это поручают, сами не чувствуют потребности украшать свою собственную жизнь. Не чувствовали ее в сущности и многие из самых больших мастеров декоративного и прикладного искусства в эпохи его расцвета. Украшая жизнь других, они иной раз до странности пренебрегали украшениями собственной, и было немало архитекторов, строивших сказочные дворцы и живших всю жизнь в дрянных домиках, не чужих, а своих, в комнатах, похожих на сараи и нередко отделанных по-мещански. И не потому, что они были бедны, - часто бывали они и богачами, - а просто не было у них той потребности видеть вокруг себя красоту, которая наполняла добрую часть жизни русского народа в его прошлом. Увы, - только в прошлом, ибо с тех пор, как все ему нужное народ стал находить на рынке, он перестал себе делать предметы, которые делал раньше, и предпочитает их покупать. Зная любовь деревни к украшению, к узорности, производители товара, идущего в деревню, украшают его сами, на фабриках и заводах, то подделываясь под народный вкус, то навязывая ему собственный. И похоже на то, что народное творчество идет по пути верного угасания, а во многом оно и угасло.

Оно теплится еще вдали от больших центров и особенно радует глаз на Севере. Там еще и теперь крестьянин  любит расцветить дугу, украсить резьбой прялку, набить узором холстину и приубрать понаряднее наличник оконца у избы. Там и сейчас ставят узорные резные кресты "на поклон" на перекрестках, и когда бродишь по кладбищу Данилова скита в Олонецкой губернии, то кресты его кажутся целым сказочным городком. До сих пор еще плетут там кружева, в которых находит выход влечение к узору. Кружева эти трактуют человечков, зверей и птиц с какой-то суровой  декоративностью. Совсем другой характер, не суровый, а, скорее мягкий и нежный носят украинские вышивки с их свободными, играющими, приветливыми и пышно нарядными узорами.

Очень разнообразное применение нашли вышивки в церковном быту, и ризницы древних монастырей сохранили нам немало дивных по шитью риз, плащаниц и пелен. Случается, что такие вышивки спорят по тонкости работы и по всему своему драгоценному, узорному складу с лучшими иконами. Среди них наиболее прекрасна знаменитая шитая пелена Кирилло-Белозерского монастыря, изображающая мученицу Ирину.

На народном узоре отразился и XVIII век, особенно забавно вылившийся в северных изделиях из кости, в которых мастерски сплетены в одну плавную узорную мысль люди, звери, деревья цветы и целые сцены, заимствованные из лубочной литературы или просто из домашней жизни. На далеком Севере до сих пор еще в ходу одежда, на которой узор набивается ручным способом с досок, изготовляемых особыми мастерами. Такие набойки бывают нередко удивительно красивы и разнообразны, и даже самые доски производят прекрасное впечатление своим узорным построением, свободной композицией и легкостью, с которой неведомый автор разрешает почти классически просто сложную задачу рождающегося, растущего, усложняющегося и переплетающегося узора, который он гнет, вьет и крутит по своей воле и ведет к его логическому концу.

Необычайно богатое и разнообразное применение декоративный инстинкт русского народа нашел в церкви, где он вылился в роскошно фантастической узорности резных иконостасов, а также в светской резьбе, которой в старину украшались наличники окон, крылечки, дымовые трубы курных изб, прялки, сани и почти все предметы домашнего обихода. Резьба, наряду с зодчеством, была любимой областью народного творчества, и идеалы его выразились здесь с такой же яркостью и полнотой, как и в былинном эпосе и в народной песне. На далекой Северной Двине в какой-нибудь отрезанной болотами от всего света церковке случается набрести на такой чудесный резной киот с шестикрылыми серафимами и с узором, льющимся в обаятельном ритме, что просто диву даешься, откуда эта вдохновенная узорная песня запала в душу немудреного резчика. Прямо ошеломляет богатство узорной фантазии в некоторых резных царских вратах в Ярославле и Ростове. Но как раз эти врата дают и некоторый ключ если не к решению вопроса о происхождении русского узора, то все же к некоторым догадкам, в каком направлении следует это решение искать. Здесь яснее, чем где-либо, чувствуется родство с Востоком, чувствуются те индо-персидские элементы, которых нельзя не видеть вообще в русском узоре и которые с совершенной определенностью дают о себе знать в особенности в XVII веке. Они попали в Русь отчасти уже вместе с византийскими началами, в создании которых, конечно, участвовал Восток, но позже в русское искусство не раз вливалась с Востока вновь свежая струя, и родство России с Персией довольно сложное.

Как и в зодчестве, эпоха барокко накладывает свой отпечаток и на декоративное искусство и приводит к украинскому, московскому и петербургскому барокко, который сменяется вычурным стилем рококо, пока он в свою очередь не уступает место классицизму. Затем повторяется та же смена классицизма – романтизмом, а  последнего – национализмом. В новейшее время оказал свое влияние на декораторов и "новый стиль", но самым крупным явлением за всю вторую половину XIX века надо признать то исключительное развитие графического искусства, которое началось с появления журнала "Мир искусства". Значение этого журнала, основанного С.П.Дягилевым и сыгравшего в русской литературе и искусстве поистине огромную роль, до сих пор еще не нашло должной оценки, и, быть может, не настало еще для нее время. Но влияние журнала в развитии графики уже вполне выяснилось: только благодаря ему этот особый вид искусства поднялся в России на такую высоту, какой он не достиг даже в странах старой графической культуры, таких как Англия или Германия. Расцвет графического искусства уже теперь оказал известное влияние на современную живопись, но это влияние, вне всякого сомнения, скажется в будущем с гораздо большей определенностью, и тогда, быть может, настанут новые ясные дни для русской живописи.

В высшей степени удачно петербургские графики и стилисты применили свой вкус и знания в области театральных постановок, в которых в России достигнуты результаты, оставившие далеко позади все попытки на Западе внести оживление в заплесневелую рутину театрального дела. Театром занялись и увлеклись впервые московские художники, с Виктором Васнецовым и Поленовым во главе, вызвавшими к жизни целую школу театральных декораторов и оказавшими сильнейшее влияние на таких мастеров, как Коровин и Головин, продолжавших начатое дело и давших длинный ряд увлекательных по красоте постановок. Петербуржцы внесли в театр то же, что они раньше внесли в талантливую эскизность и талантливое разгильдяйство московских живописцев-этюдистов, - большую строгость, стремление к стилю и к художественной дисциплине. И то, что создали в этом направлении Бакст, Бенуа, Добужинский, Рерих, Билибин и Стеллецкий, еще лишний раз говорит о счастливой звезде, под которой родилось русское декоративное чутье.


Страница 4 - 4 из 4
Начало | Пред. | 1 2 3 4 | След. | Конец | Все

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру