Ранние формы древнерусского певческого искусства. Подобны

В ХV—XVII вв. число подобнов знаменного распева было намного меньше по сравнению с теми, которые были записаны в рукописи ХI—XII в. "Типографский устав с кондакарем". Состав подобнов в рукописях XVII в. мог сокращаться или расширяться, в целом же их сохранилось около полутора десятка. В певческих книгах старообрядцев XVIII—XX вв. встречаются незначительные добавления по сравнению с певческими книгами XVII столетия. Например, в старообрядческом издании Обихода 1909 г. кроме упомянутых четырнадцати добавлен подобен 1-го гласа "Ангельския предъидите силы", но отсутствует последний "Господи аще и на судище" 8-го гласа1. В рукописи XVII в. (РГБ, ф. 37, № 154) их содержится лишь 14, и это самые употребляемые в практике подобны:

1 глас - "Небесным чином", "Прехвальнии мученицы"
2 глас - "Доме Ефрафов", "Егда от древа"
4 глас - "Яко добля", "Дал еси знамение", "Хотех слезами омыти", "Иже званыи свыше"
5 глас - "Радуйся живоносный"
6 глас - "Все возложение на небеса", "В третий день воскресл еси"
8 глас - "О преславное чюдо", "Что вас неречем", "Господи аще и на судище".
 
Большинство подобнов (или правильнее — самоподобнов) содержат строго определенное количество строк, поэтому в самоподобне заключены и весь напев и вся музыкальная форма тех стихир, которые будут распеты по их образцу. Текст этих стихир должен делиться ровно на столько частей, сколько строк в самоподобне, и полностью повторить напев оригинала. Выполнение этих задач требует от исполнителя отчетливого владения формой песнопения и умения точно приспособить заданное формой подобна нужное количество строк к новому тексту стихиры.

Чтобы облегчить пение на подобен, еще в древности, с XI—XII вв., распространилась традиция выставлять точки, позже звездочки внутрь текста, которые делили песнопение на необходимое число фрагментов, соответствующее количеству строк подобна. Если в подобне 9 строк, то текст стихиры должен был быть разделен на 9 отрезков с помощью точек (или звездочек в поздних книгах), указывающих границы этих строк. Точками делились не только ненотированные тексты, но и нотированные самоподобны, причем в заглавии песнопения число строк специально оговаривалось: подобен "Доме Ефрафов" на 5 строк (или пятистрочен); подобен "Небесным чином" на шесть строк (или шестистрочен).

Точки в певческих рукописях не служили знаками пунктуации, хотя иногда они и отражали ее, поскольку музыкальная строка, как правило, соответствовала смысловому делению текста. Чаще же они выполняли роль разделительных знаков, расчленяющих подобен на музыкальные строки.

Подобны Типографского устава также имеют это деление точками на строки, которое, однако, не всегда совпадает с местоположением точек в более поздних рукописях. Так, подобен 1-го гласа "Небесным чином", названный в рукописях XVII в. шестистрочным, в Типографском уставе разделен на 8 частей; десятистрочные подобны 4 го гласа "Дал еси знамение" и "Яко добля в мученицех" делятся на 11 фрагментов. Другие подобны — пятистрочный "Доме Ефрафов" и девятистрочный "Прехвальнии мученицы" — остаются неизменными на протяжении веков.

Расположение крюков в каждой строке подобна подчинено определенной логике развития, обусловленной музыкальным строением строк, в которых обычно выделены начало и конец. Каждая строка подобна заканчивается статьей — знаком, символизирующим остановку, равным по длительности целой. В конце подобнов, как правило, стоит крыж. Концы строк подобнов несут в себе наиболее яркое мелодическое зерно, серединки же более нейтральны, речитативны, изложены преимущественно стопицами.

Структура музыкальных строк подобнов имеет определенные признаки, общие с наиболее простыми, речитативными распевами — малым знаменным (самогласнами) и чтением нараспев, однако, в отличие от них музыкальные строки подобнов мелодически более разнообразны, в них меньше речитации на одном звуке. Многострочная же форма подобнов способствует тому, что каждая музыкальная строка, имеющая индивидуальный характер, объединяется в единое целостное законченное произведение.

В каждой строке подобна существует два акцента — в начале и в конце строки, которые совпадают с первым и последним ударными слогами текста. Этим акцентам, как правило, предшествует предакцентное повышение или понижение. Мелодическое развитие строк подобнов обычно замкнуто и имеет очертание волны. Ритмика аналогична самогласнам — два ритмических акцента по краям обрамляют ровную речитацию в середине строк. Силлабика при этом нарушается лишь в конце, на последнем акценте, который имеет невматическое строение.

Напевы подобнов просты и речитативны, они легко приспосабливаются к различным текстам, придавая предложениям и их отдельным фразам стройность, логическую организованность, законченность, облегчая восприятие текста. Универсальность напевов подобнов объясняет причину их длительной жизни на протяжении девяти столетий.

Подобны, представленные в многочисленных рукописях XVII в., отмечены большим числом вариантов и разночтений, как мелодических, так и текстовых. Например, самоподобен 1 го гласа "Небесным чином".

Текст подобнов вместе с мелодией в рукописях второй половины XVII в. подвергался значительной правке. Так, в подобнах рукописи второй половины ХVII в. (РГБ, ф. 379, № 40, л. 251 об.) содержится исправленная Никоновская редакция текста: древняя форма "человеком" здесь заменена на "человеков", "прибегающих" на "прибегающая", вместо "помощнице" — "предстательство". Изменения коснулись также и пунктуации.

Подобны — это жанр, подверженный изменениям в силу особенностей его бытования. Поскольку они применяются в устной форме, в них есть свои напевки. Точность в исполнении подобнов — свидетельство большой грамотности и высокой певческой культуры.

К подобнам XVII в. близки певческие традиции старообрядцев как поповцев, так и беспоповцев, в пении которых есть своя напевка — мелодические и ритмические особенности пения подобнов. Стихира "С небесных круг" на подобен "Небесным чином" иллюстрирует напевку этого подобна, распространенную в Рижской Гребенщиковской общине. Это и опевания конечного тона, и ломка движения мелодии на терцию с последующим заполнением, а в некоторых строках вообще свой напев.

Сравнение обоих песнопений позволяет выявить технику пения на подобен по строкам. Шести строкам самоподобна "Небесным чином" соответствуют шесть строк стихиры "С небесных круг", исполняемой подобно "Небесным чином". Расположение акцентов внутри строк стихиры соответствует акцентам самоподобна. Речитативные участки, расположенные между начальным и заключительным акцентами, эластично расширяются или сужаются, в соответствии с протяженностью строк. Например, 5-я строка самоподобна состоит из 3-х слов, в подобне в 5-й строке 5 слов, следовательно ее речитативный фрагмент длиннее. Акценты строк приходятся на ударные слоги начала, особенно в концах строк. С ними связаны мелодические особенности строк, например 2 я строка — "Марии", 3 я — "радуися", 4 я — "древнеиша", 5 я — "вопиющим ти".

Классификация самоподобнов (на материале старообрядческих традиций)

Пение на подобен, как и самогласное пение малым знаменным распевом, относится преимущественно к устной традиции. Поэтому в их изучении столь важны фонозаписи, сделанные во время экспедиций к старообрядцам (поповского согласия из Нижнего Новгорода и беспоповского из Риги).

Тексты различных стихир, распетые старообрядцами на подобен, дают возможность не только понять технику их использования, но и более точно определить структуру подобнов. Благодаря фонограммам становятся ясными вопросы не только исполнительского характера, но и разного рода аналитические проблемы, например, что представляет собой подобен, сопровождающийся ремаркой "бесстрочен".

В практике нижегородской и рижской общин используются следующие 9 самоподобнов:

1. На 10 строк "Яко добля" 4-го гласа.
2. На 10 строк "Дал еси знамение" 4-го гласа.
3. На 9 строк "Прехвальнии мученицы" 1-го гласа.
4. На 9 строк "О преславное чюдо" 8-го гласа.
5. На 8 строк "Что Тя именуем" 8-го гласа.
6. На 6 строк "Небесным чином радование" 1-го гласа.
7. На 5 строк "Доме Ефрафов" 2-го гласа.
8. Бесстрочен "Егда от древа" 2-го гласа.
9. Бесстрочен "Радуйся живоносный кресте" 5-го гласа.

Музыкальные формы подобнов бывают нескольких типов — оригинального музыкального содержания, где каждая строка имеет собственный мелодический облик, не повторяющий другие строки, и с чередующимися, повторяющимися музыкальными строками. В последнем случае это может быть песнопение с точно заданным количеством строк или так называемое "бесстрочное", в котором строки могут быть повторены такое количество раз, сколько того требует размер текста. Этот тип подобнов приближается к формам самогласнов малого знаменного распева.

Музыкальные формы самоподобнов могут быть сведены к следующим схемам: самоподобны, 1) состоящие только из оригинальных строк А-Б-В-Г-Д...К; 2) где в определенном поряде повторяются мелодии строк: А-БВ-БВ...Г-К; 3) либо А-Б-ВГ-ВГ-ВГ...К.

Каждая буква означает строку, повтор буквы — повторение мелодии строки, завершается подобен обычно каденционной строкой (К).

К первой группе подобнов относятся 4 образца: "Доме Ефрафов", "Дал еси знамение", "Яко добля в мученицех", "О преславное чюдо". Эти подобны не содержат повторений строк, их музыкальное развитие основано на свободном движении мелодии, подчиненном музыкально-декламационным особенностям жанра.

Самым кратким среди подобнов этого типа является пятистрочный "Доме Ефрафов", который лишь на одну строку превышает самогласен 1-го гласа малого знаменного распева. Напомним, что самогласны 1-го гласа малого знаменного распева состоят из четырех звеньев.

Самоподобны 4-го гласа "Дал еси знамение" и "Яко добля в мученицех" — десятистрочны (в записи от нижегородских старообрядцев).

Одним из наиболее распространенных и замечательных самоподобнов является девятистрочен "О преславное чюдо" 8-го гласа2.

Мелодические строки самоподобна "О преславное чюдо" музыкально-декламационные, рельефные и выразительные. В его интонациях можно проследить определенную линию динамического развития, которая направлена к кульминации в 6 й строке (на слове "устрашаются"). Оригинальность строения этого самоподобна связана с его общим мелодическим строением, он представляет собой большую мелодическую волну, развивающуюся в объеме септимы. Его первые пять строк служат подъемом к кульминации на шестой строке, последние три строки содержат спад к нижнему звуку диапазона.

Второй тип подобнов включает такие формы, которые содержат строго определенное число строк. С точки зрения мелодии они могут содержать повторения, в результате чего образуются чередования двух-трех строчных звеньев. К этой группе относятся подобны "Небесным чином", "Что Тя именуем" и "Прехвальнии мученицы".

В их музыкальной структуре сочетаются принципы подобнов и самогласнов. От подобнов в них устанавливается точное количество строк, от самогласнов — последовательное чередование повторяющихся мелодических фрагментов. Первая и последняя строки обычно не повторяются, они служат зачином и концовкой. Так, в шестистрочном подобне "Небесным чином" повторяется мелодика второй и третьей строк, которые образуют своего рода периодичность: А-БВ-БВ-К.

По такому же принципу распеваются и другие подобны этой группы. Девятистрочный самоподобен 1-го гласа "Прехвальнии мученицы" укладывается в следующую схему: А-Б-ВГ-ВГ-ВГ-К. Его форма сходна со структурой подобна "Небесным чином", но количество звеньев в нем увеличено: во вступлении (зачине) содержится две строки (А и Б), а парные строки (ВГ) повторены трижды. Самоподобен "Прехвальнии мученицы" точно повторен в стихире Гавриилу ("Гавриил великий"), исполненной по его образцу рижскими старообрядцами.

Самоподобен 8-го гласа "Что Тя именуем" на 8 строк весьма оригинален и близок народно-танцевальным жанрам благодаря парному повторению строк: А-АА-ББ-АА-К. Элемент танцевальности также привносится разнонаправленностью мелодических строк, из которых одна (А) содержит нисходящее движение, а другая (Б) — кружащиеся интонации, опевающие конечный тон. Таким образом, в подобне ярко выраженная трехчастность, основанная на контрасте мотивов, сочетается с внутренней повторностью.

К третьему типу относятся бесстрочные подобны — "Егда от древа" 2 го гласа и "Радуйся живоносный кресте" 5 го гласа.

Техника распева бесстрочных подобнов смыкается с пением самогласнов малого знаменного распева. Здесь музыкальная форма не связана со строго определенным числом строк (вследствие чего и появился термин "бесстрочен"), она строится на повторении двух-, четырехстрочной погласиц. С помощью бесстрочных подобнов можно было распеть стихиру любой протяженности, так как количество повторов не регламентировалось. Так, самоподобен "Егда от древа" укладывается в следующую схему: АБВ-АБВ-АБВ-К. В стихирах, распетых на этот подобен, число повторов триады АБВ зависело только от длины данного конкретного текста песнопения3.

Связь бесстрочных подобнов с самогласнами малого знаменного распева, например, самоподобна 5-го гласа "Радуйся живоносный кресте, церкви красный раю", несколько сложнее по структуре. Его повторяющаяся часть состоит из четырех музыкальных строк: А-БАВГ-БАВГ-БАВ-К. Сравнение со стихирой "Радуйся живоносный кресте, благоверия непобедимое оружие", распетой на этот подобен, свидетельствует об обратной ситуации: здесь самоподобен короче ориентированной на него стихиры, структура которой укладывается в схему А-БАВГ-БАВГ-БАВГ-К.

В службе обычно на один и тот же подобен распеваются сразу несколько стихир подряд, как правило эти стихиры имеют сходное поэтическое строение, а также начинаются одинаковыми, или близкими по смыслу и звучанию словами.

Подобны можно рассматривать как тип старого знаменного распева — это особый древнейший вид знаменного осмогласия, сохранившийся в рукописях с XI—XII вв. В отличие от столпового знаменного распева, основанного на попевочно-вариационном принципе, текучей форме, ассиметричном ритме и непериодичности, подобны представляют собой вид строчного осмогласия, в котором прежде всего важна форма. По стилистике подобны родственны самогласнам малого знаменного распева, их объединяют строчная форма, родственное мелодическое строение, в них преобладает речитативный тип развития. И хотя они мелодически не столь ярки и индивидуальны, динамика их формы вполне компенсирует этот недостаток. Ранний вид осмогласия — подобны самогласны, в основе которых лежат речитативные интонации, — опирается на законченные музыкальные формы. Речитатив, имеющий огромное значение в церковном чинопоследовании в целом, как средство выразительного музыкального оформления слова, способ прояснения смысла литургических текстов, в значительной степени нейтрализовал распевы. М. В. Бражников отметил важные закономерности знаменного осмогласия раннего периода: "В напевах XII в. преобладает речитативность и повторение звуков на одной высоте. Колебаний в напеве почти не происходит, и он вращается в узких пределах нескольких звуков"4. Эти свойства и обусловили в ранних формах русского осмогласия — в подобнах и самогласнах малого знаменного распева — строгую ограниченность средств музыкальной выразительности.

Композиционный принцип подобна, столь широко распространенный в древнерусской церковной музыке, использовался в средневековой музыке всех народов, особенно в странах православного Востока — Византии, Болгарии, Македонии, Сербии. Он отразился и в западном григорианском пении и даже в певческой культуре стран мусульманской ориентации — на нем основаны мугамы и раги. На Руси подобен стал основной композиционной системой, охватившей бoльшую часть певческих жанров древнерусской музыки.

*   *   *
Принцип пения на подобен в церковной музыке смыкается с некоторыми фольклорными жанрами. Исследователи, занимавшиеся свадебными, календарными песнями, былинами, отмечали, что для отдельных групп этих песен, приуроченных к определенным обстоятельствам, были установлены особые напевы, которые применялись независимо от содержания текстов и имели характер так называемых напевов-формул. Внимание изучению этих особенностей народных песен уделял в своих работах Ф. А. Рубцов5. Он отметил, что при всем разнообразии календарных песен (особенно жнивных и весенних), в основе их лежат определенные, только им присущие музыкальные образцы. Весенние и жнивные песни строились на одной и той же характерной интонации вне зависимости от содержания текстов.

Устойчивые композиционные формулы в русском фольклоре возникли, вероятно, в дохристианское время. Они связывались с конкретным назначением песен, причина их сохранности заключается в жизненной обусловленности их зарождения и существования. Рубцов так объясняет длительную жизнь календарных мотивов-формул:

В далеком прошлом календарные песни были связаны с земледельческой обрядностью, из чего следует, что они расценивались, как одно из средств воздействия на силы природы. Можно полагать, что в пору возникновения этих песен их тексты заключали в себе прямое или косвенное обращение к силам природы. Слова таких обращений-возгласов, в целях придания им большей значимости, не произносились как в обыденной речи, но интонировались приподнято нараспев6.

В результате исследования особенностей мелодики, строфики и кадансов песенных формул, Рубцов пришел к выводу, важному не только для фольклористики, но действующему и в области наиболее древних жанров русского культового певческого искусства:

Различные напевы-формулы обладают настолько характерными признаками, сказывающимися в особенностях звуковысотного контура строфики, иногда кадансов, что дают возможность на основе этих признаков устанавливать принадлежность к той или иной жанровой группе, не взирая на содержание поэтического текста, а подчас и вопреки этому содержанию7.

Устойчивые напевы-формулы одинаково являются принадлежностью как фольклорных жанров, так и жанров церковного пения. По мелодическому рисунку, типу начала и концовок музыкальных строк церковных песнопений можно довольно точно определить их принадлежность к тому или иному жанру. Например, в чтении нараспев мелодическая формула каданса и характер речитации определяет тип чтения и характер читаемой служебной книги. Точно так же и в хоровых жанрах при пении стихир, тропарей, кондаков, ирмосов и т. п. мелодические формулы и попевки определяют жанр песнопений и их гласовую принадлежность.

Повторяющиеся напевы-формулы, погласицы, попевки не могут соответствовать тексту во много раз более богатому и разнообразному. Ни в фольклоре, ни в древнерусской церковной музыке нет эмоциональной приспособляемости напева к тексту. Два пласта — текстовой и музыкальный — сосуществуют, связь между ними проявляется на уровне речевой интонации и музыкальной декламации.

Отсюда возникает "эмоциональное несоответствие" скупых, лаконичных напевов богатейшему поэтическому содержанию. Причину этого явления обосновывают по-разному. Так, Л. Кулаковский видит ее в глубокой древности истоков фольклорных жанров, полагая, что из их напевов со временем выветрилась эмоциональность8. Полемизируя с Кулаковским, Ф. А. Рубцов придерживается другой точки зрения. Образное несоответствие текстов и напевов, в частности, в северных былинах, он объясняет в первую очередь тем, что по своей природе былинные напевы являются лишь формой музыкальной декламации, подчеркивающей структуру стиха и его синатксический склад, но вовсе не претендующий на передачу содержания, заложенного в тексте. Иначе говоря, между напевами и текстами северных былин существует лишь крепчайшая композиционная связь9.

Такое понимание в полной мере соответствует исследованным нами церковным жанрам и формам. Образная связь напева и текста в песнопениях речитативного типа — подобнах и самогласнах — не играет никакой роли, зато на первый план выступает другая сторона — связь напева и текста на более простом интонационном уровне. При наличии строфичности и твердых мелодических формул, церковные песнопения основываются на интонациях распевной речи, на музыкальном интонировании слова.

Вопрос соотношения слова и музыки в церковных песнопениях, так же как и во многих фольклорных жанрах, должен решаться не на основе их образно-эмоционального единства, а исходя из их внутреннего строения, композиции, закономерностей речевой интонации.

Распевная речевая интонация является основой не только церковных песнопений. Рубцов считает, что именно она легла в основу мелодики календарных песен, былин. Музыкальное интонирование слова стало решающим фактором мелодической организации и народных и церковных жанров: чтения нараспев, песнопений малого, столпового и большого знаменного распевов, подобнов старого знаменного распева.

К этой же системе устойчивых мелодических формул следует отнести и систему попевок (большого и столпового) знаменного распева, собранных древнерусскими теоретиками в особых разделах певческих азбук-кокизников.

Система попевок знаменного распева близка к принципу подобнов. Они так же стабильны, они повторяются внутри песнопений, соединяются, комбинируются не выходя за рамки гласовой принадлежности. С. Смоленский увидел в попевочной структуре фольклора и церковных песнопений общие черты. Народные мирские песни и церковные песнопения состоят из своего рода "моделей", которые, соединяясь между собой, тонко варьируются. Смоленский считает, что раскрытие внутренней структуры "мирских напевов (то есть песен) возможно с помощью приложения грамматики церковных напевов, — теории древнерусской музыки, давно уже составленной знатоками церковной музыки — учителями и древнерусскими распевщиками... Оба эти народные искусства, — пишет Смоленский, — в сущности своей одинаковы, оба живы, оба по-своему дисциплинированны, оба одинаково возвышенны"10.

Примечания:

1. Обиход церковного знаменного пения. Киев, 1909.
2. Текст этого самоподобна был использован Г. В. Свиридовым в его хоровом цикле "Песнопения и молитвы".
3. Погласица самогласна 2-го гласа содержит три музыкальные строки.
4. Бражников В. М. Пути развития знаменного распева. М.; Л., 1949. С. 57—58.
5. Рубцов Ф. А. Статьи по музыкальному фольклору. Л.; М., 1973.
6. Рубцов Ф. А. Соотношение поэтического и музыкального содержания в народных песнях // Статьи по музыкальному фольклору. С. 119.
7. Рубцов Ф. А. Там же. С. 118—119.
8. Кулаковский Л. Песня, ее язык, структура, судьбы. М., 1962. С. 224.
9. Рубцов Ф. А. Там же. С. 130.
10. Смоленский С. В. О ближайших практических задачах и научных изысканиях в области русской церковно-певческой археологии. СПб., 1904. С. 28.


© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру