Полководцы и витязи Древней Руси. Статья первая

КНЯЗЬ ОЛЕГ ВЕЩИЙ

С легкой руки Александра Сергеевича Пушкина Вещий Олег прославлен в нашем Отечестве как победитель хазар, обрекший мечам и пожарам "их села и нивы". Однако о походах киевского князя на Волгу в далекую Хазарию ничего не известно, с грозным врагом он бился недалеко от Киева, в землях северян и радимичей, освобождая, а не сжигая славянские веси и деревушки. Простим поэту его ошибку, тем более, что он совершенно правильно указал главную заслугу одного из самых славных воителей древней Руси.

Князь Олег был братом жены князя Рюрика Ефанды (Энвинды), "истинным основателем величия нашего государства". На Русь Олег прибыл вместе с Рюриком в 862 году. Согласно Повести временных лет, после смерти Рюрика стал регентом при его малолетнем сыне. Олег оказался хорошим пастырем для новой отчизны. Держава его крепла и росла. Олег строил города (существует предание об основании Москвы князем Олегом в 880 году) и устанавливал дани, заключал договоры с соседними странами, торговал с ними.

Все же князь Олег прославился как полководец, могучий боец и прозорливый государь. Три года понадобилось новгородскому князю на подготовку похода на юг — в земли днепровских славян. Лишь весной 882 года, с большим войском, набранным среди всех подвластных народов, он выступил в поход. Один за другим покорялись лежавшие у него на пути города: стольный град днепровских кривичей Смоленск, лежавший в земле северян Любеч. Могучая река несла корабли Олега на юг, во владения полян, к Киеву, где уже двадцатый год правили Аскольд и Дир, воеводы и родичи Рюрика, с дружинами своими покинувшие его ради самостоятельного княжения в отвоеванных у хазар землях.

По-видимому, отношения новгородских и киевских князей были столь враждебными, а военная сила полян столь значительной, что Олег не решился дать им сражение, а пошел на хитрость, выдав свое двигавшееся на ладьях вниз по Днепру войско за торговый караван. Аскольд и Дир, вышедшие встречать купцов к Угорскому урочищу, были убиты, а Киев захвачен. Вознесшийся над Днепром город так полюбился Олегу, что он поспешил сделать Киев своей новой столицей, дав ему ставшее знаменитым название: "Мать городов русских".

Озабоченный безопасностью Киевщины, Олег в 883 году покорил землю древлян, постоянных соперников полян, обложив их тяжелой данью ("по черной кунице с дыма"). Затем он присоединил к своему государству земли плативших дань хазарам северян и радимичей. Здесь он проявил себя гибким политиком, обложив новых подданных данью легкой, особенно в сравнении с теми поборами, которые взимали с северян и радимичей слуги черного кагана.

В 898 году Олег воевал с венграми, напавшими на русские пределы. Вражеское нашествие удалось отразить.

Объединив под своей властью почти все восточнославянские племена и овладев всеми землями, расположенными по великому водному пути "из варяг в греки", Олег задумал и совершил грандиозный поход на Константинополь.

 В путь огромное войско киевского князя выступило по летописи в 907 году, в действительности — в 911 году. Вместо себя править Русью Олег оставил племянника князя Игоря. К далекому Царьграду русские рати двигались и по суше и по морю, на конях и на кораблях, число которых, если верить летописцу, доходило до 2 тысяч.

Осадив Константинополь, Олег встал лагерем под стенами города. Устрашившись огромного русского воинства, византийский император Лев Философ и его брат Александр II поспешили заключить с его предводителем мир, откупившись от врага богатыми дарами — по 12 гривен на каждую уключину каждого русского корабля и дань на города Киев, Чернигов, Переяславль, Полоцк, Ростов и Любеч. Согласно известной легенде, в знак победы над греками, Олег укрепил на вратах Царьграда свой щит с изображением всадника. Заключая мир, он, будучи язычником, поклялся грекам оружием и богами Перуном и Волосом. Летописец упоминает имена некоторых из воевод Олега — Карла, Фарлофа, Вельмуда, Рулава и Стемида. Очевидно, что командный состав русского войска был весьма интернациональным.

За свои подвиги князь получил прозвище "Вещий", то есть мудрый. Умер Олег по наиболее распространенному представлению в 912 г., хотя Новгородская I летопись младшего извода относит его кончину к 922 году. Скончался знаменитый воитель от укуса змеи. Такая смерть была предсказана ему волхвами. Похоронили Олега в Киеве на горе Щековице. Преемником этого князя стал Игорь Рюрикович (Игорь Старый).

ЛЕТОПИСНАЯ ПОВЕСТЬ О ПОХОДЕ ОЛЕГА НА ЦАРЬГРАД

В лето 6415 (907 г.). Иде Олег на Грекы, Игоря оставив /в/ Киеве, поя же множество варяг, и словенъ, и чюдь, и кривичи, и мерю, и деревляны, и радимичи, и поляны, и северо, и вятичи, и хорваты, и дулебы, и тиверци, яже суть толковины: си вси звахуться от грекъ Великая скуфь. И съ сими со всеми поиде Олегъ на конех и на кораблех, и бе числом кораблей 2000. И прииде къ Царюграду; и греци замкоша Судъ (Суд — старорусское название гавани Золотой Рог в Константинополе. — В.А.), а градъ затвориша. И выиде Олег на брег, и воевати нача, и много убийства сотвори около града греком, и разбиша многы полаты, и пожгоша церкви. А их же имаху пленникы, овех посекаху, другиа же мучаху, ины же растреляху, а другыя в море вметаху, и ина многа зла творяху русь греком, елико же ратнии творять.

И повеле Олег воем своим колеса изделати и воставляти на колеса корабли. И бывше покосну ветру, въспяша парусы съ поля, и идяше къ граду. И видевше греци и убояшася и реша выславше ко Олгови: " Не погубляй града, имемъ ся по дань, яко же хощеши". И устави Олегъ воя, и вынесоша ему брашно и вино, и не приа его: бе бо устроено со отравою. И убояшася греци, и реша: "Несть се Олегъ, но святый Дмитрей, послан на ны от Бога". И заповеда Олег дань даяти на 2000 корабль, по 12 гривен на человекъ, а въ корабли по 40 мужъ.

Древняя русская литература. М., 1980. С. 10.

ПЕРВЫЙ РЮРИКОВИЧ — КНЯЗЬ ИГОРЬ

Годом появления на свет князя Игоря, по некоторым косвенным данным, следует считать 877 году После смерти отца, умершего в 879 г., спустя два года после рождения сына, воспитателем и наставником Игоря стал его дядя по матери опытный воитель и суровый государь князь Олег. На фоне этой яркой личности его воспитанник, а по достижении совершеннолетия, и соправитель выглядел тускло и бледно. Долгие годы молодой князь находился, хотя и рядом, но в тени Олега, трудами которого было продолжено дело Рюрика — создание на бескрайних просторах восточнославянского мира Русского государства. Летописи содержат скудные сведения о происходивших тогда событиях. Лишь несколько записей полулегендарного характера рисуют основные этапы взросления Игоря и становления его как государственного деятеля. В 903 году он женился на изборской княжне Ольге, внучке Гостомысла, девичьим именем которой было Прекраса. Но о сколько-нибудь самостоятельной политической роли достигшего совершеннолетнего возраста князя можно говорить лишь с 911 году, когда, отправляясь войной на Византию, Олег оставил Игоря править Киевом и Русью.

После смерти в 912 (по другим сведения в 922) году Олега его племянник стал полноправным правителем обширного, но еще очень непрочного в политическом отношении княжества. Не случайно первым самостоятельным шагом Игоря стало усмирение в 914 году восставших против киевской власти древлян. Подавив этот бунт, князь наложил на побежденных древлян еще более тяжелую дань. Тогда же к Киевскому государству были присоединены земли обитавших на самых южных окраинах восточнославянского мира уличей.

Еще одной заботой Игоря стала борьба с набегами степняков. Именно в правление Игоря возобновились набеги печенегов, когда-то, еще при Аскольде и Дире попытавшихся разграбить земли полян. Теперь они прочно осели в причерноморских степях. И если в 915 году, в первый спустя 50 лет приход печенегов на Русь, князю удалось избежать столкновения с ними, заключив с печенежскими ханами мир, то спустя пять лет на всем протяжении границы со степью уже бушевала настоящая война, изредка сменяющаяся коротким настороженным затишьем.

Подобно Олегу воспитанный Игорь думал о походе на славящуюся своими богатствами Византийскую империю. Однако осуществлению этого предприятия предшествовал период достаточно мирных отношений с великой средиземноморской державой. В 935 году ладьи и полки Игоря ходили даже с греками на Италию. В 941 году князь Игорь решил поднять свой меч на Византию. По сообщению В.Н. Татищева, поход был предпринят им потому, что греки перестали выплачивать Руси дань, обещанную Олегу. Собранный Игорем флот из 10 тысяч ладей достиг Босфора. Правивший Византийской империей узурпатор Роман I Лакапин был в то время с армией на Востоке, отражая очередное арабское вторжение, и не мог помочь своей столице. Но оповещенные болгарами о русском вторжении византийцы не убоялись многочисленности врагов и выступили навстречу неприятелю. оборону Константинополя протовестиарий Феофан приказал починить остававшиеся в гаванях торговые суда и установить на них сифоны для метания "греческого" ("живого") огня. С помощью этой, не тушившейся водой зажигательной смеси, Феофан, лично возглавивший византийский флот, в сражении 8 июля 941 г. у входа в Боспорскую гавань смог уничтожить часть кораблей Игоря. Понесший большие потери князь был вынужден вернуться назад. Однако часть русского войска, отступив к побережью Малой Азии, на протяжении 4 месяцев продолжала воевать с преследовавшей их армией греческого полководца Варды Фоки.

Следующий поход на Византию киевский князь тщательно готовил на протяжении почти 4 лет. Он собрал еще более многочисленное войско, призвал из Заморья варяжские дружины и нанял печенежское конное войско, предусматрительно взяв у них заложников. В 944 году Игорь вновь двинул свои полки на юг, на этот раз не только "в ладьях", но и "на конях". Предположительно под его стягом собралось до 80 тысяч воинов. Узнав готовящемся походе, жители Херсонеса поспешили сообщить в Константинополь о надвигающемся нашествии "северных скифов". Их послание гласило: "Идут русы, не счесть кораблей их, покрыли все море корабли". О приближающемся к границам империи конном русско-печенежском войске ромеям сообщили болгары. Роман I Лакапин решил не искушать судьбу и поспешил направить навстречу Игорю посольство с просьбой о мире и обещанием богатых даров. Греческие послы нашли русское войско уже на Дунае. Здесь и произошли переговоры. По обычаю Игорь обратился за советом к дружине. И услышал в ответ: "Чего нам еще нужно, — не бившись взять золото и серебро и паволоки? Разве знает кто, кому одолеть: нам или им? Или с морем кто в союзе? Не по земле ведь ходим, но по глубине морской: всем общая смерть". Князь, последовал совету и, взяв с греков богатые дары на всех своих воинов, согласился прекратить поход и возвратился в Киев.

Замирившись с греками, Игорь решил упрочить свою власть над подвластными Киеву славянскими племенами. Начал он с древлян, продолжавших сохранять известную автономию и своих собственных древлянских князей. Осенью 945 года Игорь со своей дружиной отправился в полюдье, но, прибыв в Древлянскую землю, не ограничился данью, положенной ему по праву, а, отослав ее в Киев, потребовал новой дани. Летопись сохранила единодушное слово, сказанное о требовании Игоря древлянских старцев, собравшихся на думный совет со своим князем Малом: "Если повадится волк ходить за овцами, то унесет все стадо. Так и сей, если не убъем его, то всех нас погубит". Противостоять, собравшемуся со всей восставшей древлянской земли народному войску малая дружина Игоря не смогла, и полегла в злой сече под мечами древлян у стен Искоростеня. Погиб и сам князь. Когда остатки дружины Игоря были оттеснены в болото немногие уцелевшие попали в плен, вместе с ними оказался и князь. По сообщению византийского хрониста Льва Диакона он был предан злой казни — разорван на части согнутыми деревьями (березами), к верхушкам которых его привязали (Лев Диакон История. М., 1988. С. 57.).. Похоронен он был около Искоростеня под высоким курганом.

"МУЖ КРОВИ"

(КНЯЗЬ СВЯТОСЛАВ ИГОРЕВИЧ)

Яркий след оставил в русской истории князь Святослав Игоревич. Всего 8 лет правил он Киевской землей, но эти несколько лет хорошо запомнились на долгие последующие века, а сам князь Святослав стал образцом ратной доблести и мужества для многих поколений русских людей. Первый раз имя его прогремело в русской летописи в 946 году. После гибели в древлянской земле отца князя Игоря он, тогда трехлетний мальчик, первым начал битву с восставшими древлянами, выехав перед киевскими полками и бросив в сторону врага боевое копье. И хотя, брошенное некрепкой детской рукой, оно упало на землю перед ногами его же коня, но уже тогда этот поступок Святослава означал очень многое . Не княжич, но князь! Не мальчик, но воин! И символично звучат, записанные летописцем, не нуждающиеся в переводе слова старых рубак-воевод :"Князь уже почал. Потягнем, дружино, по князи!".

Воспитателем, наставником Святослава был варяг Асмуд, учивший юного своего воспитанника быть первым и в бою, и на охоте, крепко держаться в седле, управлять ладьей, плавать, укрываться от вражеских глаз и в лесу, и в степи. По всему видно, что лучшего наставника чем дядька Асмуд, княгиня Ольга не могла найти своему сыну — он воспитал его настоящим воином. Полководческому искусству обучал Святослава главный киевский воевода Свенельд. Несомненно, что этот варяг, лишь огранил незаурядный талант князя, объяснив ему хитрости воинской науки. Святослав был ярким, самобытным полководцем, интуитивно чувствовавшим высокую симфонию сражения, умевшим решительным словом и личным примером вселить мужество в своих воинство, предугадывающим действия и поступки врагов.

И еще один урок извлек Святослав из наставлений своих воспитателей-воевод — быть всегда заодно со своей дружиной. По этой причине отверг он предложение матери — княгини Ольги, в 855 году принявшей христианство и захотевшей крестить и сына. Киевские дружинники, почитавшие Перуна, были настроены против новой веры, и Святослав остался со своими витязями.

"Когда Святослав вырос и возмужал, — записано в летописи, — начал он собирать множество воинов храбрых, и легко, как пардус (гепард), передвигаясь в походах, много воевал. В походах же не возил за собой ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко изрезав конину, или зверину, или говядину жарил на углях и так ел. Шатров у него не было; ложась спать, клал под себя потник с коня, а под голову седло".

Святослав совершил два великих похода.

Первый — против огромной хищной Хазарии — темного царства, владевшего землями от Кавказских гор до заволжских степей; второй — против Дунайской Болгарии, а затем, в союзе с болгарами, против Византии.

Еще в 914 году в хазарских владениях на Волге погибла рать князя Игоря, отца Святослава, пытавшаяся обезопасить волжский торговый путь. Отомстить неприятелю и завершить дело, начатое отцом — возможно именно это и бросило в дальний поход молодого киевского князя. В 964 году дружина Святослава покинула Киев и, поднявшись по реке Десне, вступила в земли вятичей, одного из больших славянских племен, бывших в ту пору данниками хазар. Не тронув вятичей и не разоряя их земли, лишь повелев им платить дань не хазарам, а Киеву, Святослав вышел на Волгу и двинул свою рать против старинных врагов Русской земли: волжских болгар, буртасов, и самих хазар. В окрестностях Итиля, столицы Хазарского каганата произошла решающая битва, в которой киевские полки разбили и обратили в бегство хазар. Затем уже он двинул свои дружины против других данников северокавказских племен ясов и касогов, предков осетин и черкесов. Около 4 лет продолжался этот беспримерный поход. Побеждая во всех битвах, князь сокрушил всех своих врагов, захватил и разрушил столицу Хазарского каганата город Итиль, взял хорошо укрепленные крепости Саркел (на Дону), Семендер (на Северном Кавказе). На берегах Керченского пролива в захваченном хазарском селении Таматархе он основал форпост русского влияния в этом крае — город Тмутаракань, центр будущего Тмутараканского княжества.

Вернувшись в Киев, Святослав лишь около года пробыл в своем стольном граде и уже в 968 году отправился в новую военную экспедицию — против болгар на далекий голубой Дунай. Туда настойчиво звал его Калокир, посол византийского императора Никифора Фоки, надеявшегося столкнуть в истребительной войне два опасных для его империи народа. За помощь Византии Калокир передал Святославу 15 кентинариев (455 килограмм) золота, однако было бы не правильно считать поход русичей против болгар рейдом наемных дружин. Прийти на выручку союзной державе киевский князь был обязан по договору, заключенному с Византией в 944 году князем Игорем. Золото было лишь даром, сопровождавшим просьбу о военной помощи...

Всего 10 тысяч воинов взял с собой в поход русский князь, но не числом воюют великие полководцы. Спустившись по Днепру в Черное море, Святослав стремительно атаковал высланное против него тридцатитысячное болгарское войско. Разгромив его и загнав остатки болгар в крепость Доростол, князь взял город Малую Преславу (Сам Святослав называл этот город, ставший его новой столице Переяславцем) , заставив объединиться против него и врагов и вчерашних друзей. Болгарский царь Петр, лихорадочно в своей столице Великой Преславе собиравший войска, вступил в тайный союз с Никифором Фокой. Тот, в свою очередь, подкупил печенежских вождей, охотно согласившихся в отсутствие великого князя напасть на Киев. В отчаянной, кровавой сечи изнемогали киевляне, но печенежский натиск не ослабевал. Лишь ночная атака небольшой рати воеводы Претича, принятую печенегами за передовой отряд Святослава, вынудил их снять осаду и отойти от Киева. С этой историей связано первое в нашей летописи описание героического деяния, свершенного оставшимся безымянным киевским отроком. Когда "осадили печенеги город силой великой — было их бесчисленное множество вокруг города. И нельзя было ни выйти из города, ни вести послать. И изнемогли люди от голода и жажды. И собрались (ратные) люди той стороны Днепра в ладьях, и стояли на том берегу. И нельзя было ни тем пробраться в Киев, ни этим из Киева к ним. И стали печалиться люди в городе, и сказали: "Нет ли кого, кто бы смог перебраться на ту сторону и передать им: если не подступите утром к городу — сдадимся печенегам". Исказал один отрок: " Я проберусь". И ответили ему: "Иди". Он же вышел из города, держа уздечку, и пробежал через стоянку печенегов, спрашивая их: "Не видел ли кто-нибудь коня?" Ибо знал он по-печенежски, и его принимали за своего. И когда приблизился он к реке, то, скинув одежду, бросился в Днепр и поплыл. Увидев это, печенеги кинулись за ним, стреляли в него, но не смогли ничего с ним сделать. На том берегу заметили это, подплыли к нему в ладье, взяли его в ладью и привезли к дружине. И сказал им отрок: "Если не подойдете завтра к городу, то люди сдадутся печенегам". Воевода же их, по имени Претич, сказал на это: "Пойдем завтра в ладьях и, захватив княгиню и княжичей, умчим на этот берег. Если же не сделаем этого, то погубит нас Святослав". И на следующее утро, близко к рассвету, сели в ладьи и громко затрубили, а люди в городе закричали. Печенегам же показалось, что пришел сам князь, и побежали от города врассыпную".