Полководцы и витязи Московской Руси. Статья седьмая

Московская Русь

Полководцы и витязи Московской Руси. Статья седьмая

ИЗ НОВОГО ЛЕТОПИСЦА

283. О присылке из Нижнего Новгорода к князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому и о приходе в Нижний и о собрании ратных людей.

Во всех же городах Московского государства слышали такое душевредство под Москвою и о том скорбили и плакали и креста не целовали ни в котором городе, а помощь никто не мог содеять. От всех же градов во едином городе, называвшемся Нижний Новгород, те же нижегородцы, поревновав православной христианской вере и не хотя видеть православную веру в латынстве, начали мыслить, как бы помочь Московскому государству. Один же от них нижегородец, имевший торговлю мясную, прозывавшийся Сухорук, вскричал перед всеми людьми: "Если хотим мы помочь Московскому государству, то тогда не пожалеть нам имущества своего; и не только имущества своего, но не пожалеть и дворы свои продать, и жен, и детей своих закладывать, и бить челом тому, кто бы вступился за истинную православную веру и был бы у нас начальником". Нижегородцам же всем его слово любо было, и надумали они послать бить челом к стольнику к князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому Печерского монастыря архимандрита Феодосия, да изо всех чинов всяких лучших людей… Князь же Дмитрий Михайлович в то время был у себя в вотчине, где он лежал израненный, от Нижнего /в/ 120 поприщ. Архимандрит же и все нижегородцы пришли к князю Дмитрию Михайловичу и били ему челом со слезами, чтобы к ним ехал в Нижний Новгород и стал бы за православную христианскую веру и помочь бы учинил Московскому государству… Он же пришел с ними в Нижний…

284. О приезде из городов ратных людей и доставке казны из городов.

В Нижнем же казны оставалось мало. Он же (кн. Д.М. Пожарский – В.В.) начал писать по городам в Поморские и во все Понизовые, чтоб им они помогли идти на очищение Московского государства. В городах же, прослышав о собрании в Нижнем, рады были и посылали к нему людей на совет и многую казну к нему присылали и свезли к нему из городов многую казну. Слышали же в городах ратные люди, что в Нижнем сбираются все свободные чины, и пошли из всех городов. Первыми пришли коломничи, потом рязанцы, потом же из украинных городов многие люди и казаки и стрельцы, которые обороняли Москву при царе Василии. Они же им давали жалованье. Бог же призрел ту рать и дал им между собой совет великий и любовь, чтоб отнюдь между ними не было вражды никакой…

291. О приходе в Ярославль.

Князь Дмитрий же Михайлович и Кузьма... сами пошли в Ярославль… Ярославцы же их приняли с великой честью и принесли дары многие. Они же не взяли у них ничего и, став в Ярославле, стали промышлять, как бы им идти под Московское государство на очищение. К ним же начали из городов приезжать многие ратные люди и посадские люди привозить на помощь денежную казну; и хотели идти под Москву вскоре…

311. О приходе под Москву.

...Пошли под Москву. Князь Дмитрий же Тимофеевич с ратными людьми встретил его и звал его стоять к себе в острог. Он же ему отказал, что отнюдь вместе с казаками не стаивать. И придя, стали у Арбатских ворот и расположились по станам возле Каменного города, возле стены, и сделали острог и окопарли кругом рвом и едва укрепиться успели до гетманского прихода…

312. О приходе гетманском под Москву и о первом бою (Имеется в виду поход великого гетмана литовского Я. Ходкевича, направленного королем Сигизмундом III на помощь осажденному в Москве польскому гарнизону. – В.В).

На утро же /после/ прихода своего под Москву, послал /князь Дмитрий Михайлович Пожарский/ о гетмане проведывать по всем городам. И августа в 21 день прибегоша /посланные/ под Москву и сказаша, что гетман, с Вязьмы поднявшись, идет под Москву. Гетман же, пришел под Москву и стал на Поклонной горе. На утро же, перейдя Москву реку под Новым Девичьим монастырем, /польское войско/ пришло к Чертольским воротам. Князь Дмитрий же со всеми ратными людьми вышел против него, а князь Дмитрий Трубецкой стоял на другой стороне Москвы реки у Крымского двора… С гетманом же был бой конный с 1-го часа до восьмого, от князя Дмитрия же Трубецкого из полка и из таборов помощи не учинилось ни малейшей, лишь казаки ругались, говоря: "Богатые пришли из Ярославля, и сами одни отстоятся от гетмана". Гетман же наступал всеми людьми, князь же Дмитрий и все воеводы, которые с ним пришли с ратными людьми, не могли против гетмана стоять конными людьми, и повелели своей рати сойти с коней и начали биться пешие: едва руками не бились… Атаманы ж Трубецкого полка: Филат Межаков, Афанасий Коломна, Дружина Романов, Макар Козлов пошли самовольством на помощь и говорили князю Дмитрию Трубецкому, что "в вашей нелюбви Московскому государству и ратным людям пагуба становится". И пришли на помощь к князю Дмитрию в полки и по милости всещедрого Бога гетмана отбили и многих литовских людей побили. На утро же собрали трупов литовских больше тысячи человек и повелели их закопать в ямы. Гетман же, отойдя, стал на Поклонной горе, а с Поклонной горы перейдя, стал у Пречистой Донской.

314. О побое гетманском и об отходе гетмана от Москвы.

И августа в 24 день, на память святого отца нашего Петра митрополита, пошел гетман с запасом на прорыв в Москву. Князь же Дмитрий Тимофеевич Трубецкой с ратными людьми стал от Москвы реки, от Лужников. Князь Дмитрий же Михайлович с своей стороны стал у Москвы реки, у Ильи пророка Обыденного, а воевод, которые с ним пришли из Ярославля, поставил /там/, где был деревянный град по рву. А против гетмана послал сотни многие. И бой был великий с утра до шестого часа. Гетман же, видя против себя крепкое стояние московских людей, напал на них всеми людьми, сотни и полки все смял и втоптал в Москву реку. Едва сам князь Дмитрий с полком своим /у/стоял против них. Князь Дмитрий же Трубецкой и казаки все пошли в таборы. Гетман же, придя, стал у Екатерины мученицы Христовой и таборы поставил. И острожок, что был у /церкви/ Климентия, папы Римского, /где/ сидели казаки, литовские люди взяли и посадили своих литовских людей. Людей же охватил великий ужас и посылали к казакам, чтобы сообща промышлять над гетманом. Они же отнюдь не помогали. В то время прилучилось быть в полках у князя Дмитрия Михайловича Пожарского троицкому келарю Авраамию Палицыну, и пошел /он/ в таборы к казакам и молил их посулил многую монастырскую казну. Они же, его послушавшись, пошли и придя с обеих сторон от Трубецкого полка и от Пожаского и соединившись вместе острожок Клементьевский взяли и литву побили: одних венгров побили семьсот человек, и опять сели в остроге, а иная пехота залегла по ямам и по крапивам на пути, чтобы не пропустить гетмана в город…К окончанию дня, ближе к вечеру, Бог положил храбрость на немощного: пришел Кузьма Минин к князю Дмитрию Михайловичу и просил у него людей. Князь Дмитрий же ему говорит: "Возьми, кого хочешь". Он же взял ротмистра Хмелевского да три сотни дворянские, и, перейдя за Москву реку, и стал против Крымского двора. Тут же стояли у Крымского двора рота литовская конная да пешая. Кузьма же с теми сотнями напустился впрямь на них. Они же были Богом гонимы и, помощью Пречистой Богоматери и Московских чудотворцев, не дождавшись их, побежали к таборам Хоткевича, рота роту смяла. Пехота же /русская/, видя то, из ям и из крапив пошла /на/тиском к таборам. Конные же все напустились. Гетман же, покинув многие копья и шатры, побежал из таборов… На утро же побежал от Москвы. Срама же ради своего прямо в Литву пошел.

315. О съезде бояр и воевод.

Начальники же начали действовать сами по себе из-за того, что князь Дмитрий Трубецкой хотел, чтобы князь Дмитрий Пожарский и Кузьма ездили к нему в таборы. Они же к нему не ездили в таборы, потому что боялись казачьего убийства. И приговорили всей ратью съезжаться на Неглинке. И тут начали съезжаться и земским делом промышлять….

318. О взятии города Китая.

Литовским же людям в городе была теснота великая: никуда их не выпускали. Был же у них такой великий голод, что выпустили они из города всяких людей. По милости же Всещедрого Бога в день памяти Аверкия Великого пошли /земские люди/ приступом и Китай взяли, и многих литовских людей побили…

320. О выводе боярском и о сдаче Кремля города.

Литовские же люди, видя свое неизнеможение и голод великий, город Кремль сдавать начали и начали уговариваться, чтоб их не побили, полковникам же и ротмистрам, и шляхтичам чтобы идти /сдаваться/ к князю Дмитрию Михайловичу в полк Пожарскому, а к Трубецкому отнюдь не хотели идти в полк. Казаки же, видя, что пришли на Каменный мост все бояре (Члены "Семибоярщины" - Московского правительства, сотрудничавшего с поляками, и их домочадцы. - В.В.), и собрались все, с знаменами и с оружием пришли и хотели с князь Дмитриевым полком биться, едва у них без боя все закончилось. Казаки пошли к себе в таборы, а бояре из города вышли. Князь Дмитрий же Михайлович принял их с честью и воздал им честь великую. Наутро же полковник Струсь с товарищами Кремль город сдали. И Струся в полк к князю Дмитрию Тимофеевичу Трубецкому со всем полком его. Казаки же весь полк его побили, немногие остались. Будилов же полк взяли в полк князя Дмитрия Михайловича Пожарского и их послали по городам, ни единого не убили и не ограбили их. Сидение же их было в Москве жестокое: не только собак и кошек ели, но и людей русских побивали. Да не только русских людей побивали и ели, но и сами друг друга побивали и ели. Да не только живых людей побивали, но и мертвых из земли раскапывали: как взяли Китай, то сами видели очами своими, что многие чаны солониной человеческой полны были.

326. Об отходе королевском из /русской/ земли …

/Польский/ король же, видя мужество и крепкое стояние московских людей и срам свой и поражения литовским и немецким людям, пошел наспех из Московского государства... Народы Московского государства охрабренные Богом, стали против злодеев, и очистил Бог Московское государство начальников радением и ратных людей службою и радением и послали во все города. Во всех же городах радость была великая…

330. Царство государя царя и великого князя Михаила Федоровича всея Руси в лето 7121 /1613/ года.

Пришли же из всех городов и из монастырей к Москве митрополиты и архиепископы и из всяких чинов всякие люди и начали избирать государя. И многое было волнение всяким людям: каждый хотел по своему желанию делать, не вспоминая Писания, где сказано: "Бог не только царство, но и власть, кому хочет, тому даст; и кого призовет, того и прославит"… Бог же призрел православную христианскую веру и хотел утвердить на Российском государстве благочестивый корень и как древнему израильскому роду царя Саула, так и на наши слезы, глядя, призрел Бог и дал нам праведного государя. "Род праведных благословится, - говорит пророк, - и семя их в благословении будет". Так благословил Бог и прославил племя и родство царское, достославного и святого и блаженной памяти государя царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси племянника, благоверного и Богом соблюдаемого от всех скорбей царя государя и великого князя Михаила Федоровича, всея Руси самодержца, сына великого боярского рода боярина Федора сына Никитича Юрьева.

(Полное собрание русских летописей. Т. 14. СПБ., 1910.)

МИНИН И ПОЖАРСКИЙ

Русская историческая песня

Как в старом то было городе,

Во славном и богатом Нижнем,

Как уж жил тут поживал богатый мещанин,

Богатый мещанин Кузьма Сухорукий сын,

Он собрал-то себе войско из удалых молодцов,

Из удалых молодцов – нижегородских купцов.

Собравши их, он речь им взговорил:

"Ой вы гой еси, товарищи, нижегородские купцы!

Оставляйте вы свои домы, покидайте ваших жен, детей,

Вы продайте все ваше злато-серебро,

Накупите себе вострых копиёв,

Вострых копиёв, булатных ножей,

Выбирайте себе из князей и бояр удалого молодца,

Удалого молодца воеводушку.

Пойдем-ко мы сражатися

За матушку за родну землю,

За родну землю, за славный город Москву.

Уж заполонили-то Москву проклятые народы, поляки злы.

Разобьем их, много перевешаем,

Самого-то Сузмунда-короля их в полон возьмем;

Освободим мы матушку Москву от нечестивых жидов,

Нечестивых жидов, поляков злых!"

Уж как выбрали себе солдатушки, молодые ратнички,

Молодые ратнички – нижегородские купцы,

Выбрали себе удалого молодца,

Удалого молодца воеводушку

Из славного княжеского роду-

Князя Димитрия, по прозванию Пожарского.

Уж повел их славный князь Пожарский

За славный Москву-город сражатися,

С нечестивыми жидами-поляками войной бранитися.

Уж привел-то славный князь Пожарский своих храбрых воинов,

Привел ко московским стенам;

Становил-то славный князь Пожарский своих добрых воинов

У московских у крепких стен;

Выходил-то славный князь Пожарский перед войско свое,

Как уж взговорил он своим храбрым воинам:

"Ой вы гой еси, храбрые солдатушки,

Храбрые солдатушки, нижегородские купцы!

Помолимся мы на святые на врата на Спасские,

На пречистый образ спасителя!"

Помолившись дело начали.

Как разбили-проломили святые врата,

Уж взошли-то храбрые солдатушки в белокаменный Кремль,

Как и начали солдатушки поляков колоть, рубить,

Колоть, рубить, в большие кучи валить;

Самого-то Сузмунда в полон взяли,

В полон взяли, руки-ноги ему вязали,

Руки-ноги вязали, буйну голову рубили.

Собралися все князья, бояре московские,

Собралися думу думати,

Как и взговоруют старшие бояре – воеводы московские:

"Вы скажите, вы бояре, кому царем у нас быть?"

Как и взговоруют бояре – воеводы московские:

"Выбираем мы себе в цари

Из бояр боярина славного –

Князя Дмитрия Пожарского сына!"

Как и взговорит к боярам Пожарский-князь:

"Ой вы гой еси, бояре – воеводы московские!

Не достоин я такой почести от вас,

Не могу принять я от вас царства Московского.

Уж скажу же вам, бояре – воеводы московские:

Уж мы выберем себе в православные цари

Из славного, из богатого дому Романова –

Михаила сына Федоровича".

И выбрали себе бояре в цари Михаила сына Федоровича.

(Русская историческая песня. Л., 1987. С. 131-133.)

О проекте Авторы Карта портала Ссылки Контакты

Веб-студия Православные.Ру