Монархизм И.С. Аксакова

Пытаясь определить роль и место славянофилов в истории русской общественной мысли, многие исследователи считают необходимым снять с них «обвинения» в «реакционности», якобы неизбежно вытекающей из приверженности русских мыслителей консервативным принципам, и объявляют их либералами (1). Не вступая в полемику, можно лишь отметить то обстоятельство, что в консервативном, так называемом «охранительном лагере» в период 1840–1890 гг. были и западники и славянофилы, религиозно индифферентные люди и деятели Церкви, аристократы и простолюдины, русские и «инородцы», государственные чиновники и люди свободных профессий, которых объединяло одно — следование общим консервативным принципам, главными из которых были антибуржуазность, религиозное мировоззрение, «роевое начало», вера в свой, «особый путь» России, противостоящие рационализму, индивидуализму, с его «неотъемлемыми правами», и «общечеловеческим ценностям». Здесь черты сходства превосходили степень различий, делая несущественными «отстаивание классовых интересов», «тягу к капитализму», «сходство с руссоизмом» тех или иных русских консерваторов, чьи политические предпочтения укладывались в универсальную формулу «самодержавие, православие, народность».

Как славянофил и политический мыслитель консервативного направления Иван Сергеевич Аксаков (1823–1886) руководствовался рядом идеологических принципов, отличавших русский консерватизм от современного ему западноевропейского и, в упрощенном виде, сводимых к формуле «православие, самодержавие, народность».

Тезис консерваторов гласил, что самодержавная монархия является единственным институтом русского государства, который за всю его историю не претерпел изменений, поэтому без него не может существовать весь социально-политический строй России. Такая позиция консерваторов подкреплялась политической доктриной православной церкви, согласно которой Церковь должна существовать только вместе с царской властью, которая есть Божественное учреждение на земле. Во второй половине XIX века религиозная трактовка самодержавия была дополнена идеей надклассовой народной сущности русского самодержавия, обоснованием идеала неограниченной народной монархии. В своих политических воззрениях И.С. Аксаков исходил из убеждения, что наилучшей из форм государственного устройства является самодержавие, поскольку именно оно может дать народу свободу. При этом имелась в виду не политическая свобода в либеральном смысле этого понятия, а внутренняя духовная свобода (2). И.С. Аксаков, как и остальные славянофилы, придерживался концепции «народного самодержавия», вытекавшей из их представлений об истории России, о месте и роли в ней государства. Согласно их воззрениям, народ не должен государствовать, а сама государственная власть обязана своим бытием народу. Добровольно призывая власть, народ наделяет ее неограниченными полномочиями, а сам живет своей внутренней духовно-материальной жизнью (3). Монарх, в представлениях славянофилов, — выразитель интересов всего народа, а не отдельных его сословий (4). Считая исторически неоправданными попытки создания в России политической аристократии, И.С. Аксаков противопоставлял аристократическо-монархический тип государства, присущий Западу и являющийся органическим продуктом его развития, народно-монархическому, свойственному России (5).

Однако славянофилам вообще, и И.С. Аксакову в частности, не было свойственно отождествление идеала самодержавия как формы правления с реально существующим в России самодержавием. Взглядам И.С. Аксакова был присущ резко критический настрой по отношению к преобразованиям Петра I и по отношению к современному ему бюрократическому самодержавию. Основания для подобных настроений у Аксакова были вполне существенные: в России после 1861 г. бюрократия превратилась в значительную силу, действующую во многом самостоятельно, руководствуясь своими корпоративными интересами. Рост управленческого аппарата усиливал бюрократизацию общества, приводил к неэффективности управления и требовал вложения огромных денежных средств. Умение бюрократии доводить до абсурда правительственные распоряжения, саботировать государственные мероприятия подрывало авторитет власти в глазах общества, порождало личные конфликты издателей, писателей и многих, болеющих о судьбе России людей, с различными влиятельными правительственными чиновниками. История издания И.С. Аксаковым славянофильских журналов и газет являет тому яркий пример.

Нужно подчеркнуть, что традиционные для славянофильства упреки в формализме, относящиеся к западной цивилизации, И.С. Аксаков распространяет и на современное ему русское правительство, считая, что чуждые бюрократические начала пропитали и отравили «русскую самородную жизнь». Развернутое определение бюрократизма И.С. Аксаков дал в 1865 г.: «Что такое бюрократизм в обширном смысле слова? Это преобладание государственного начала над жизнью, это притязание заменить новые силы народного организма искусственным механизмом администрации; это господство теории или теоретической благонамеренности, опирающейся на власть и понимающей жизнь как послушный материал, как tabula rasa, как белую бумагу, на которой можно начертить что угодно усердным резцом администрации» (6). В 1882 г., признавая, что «обличение прискорбных фактов нашей административной практики и общественной жизни» нужно и полезно, мыслитель предостерегал от либеральных выводов из этих фактов и обобщений — подобного рода обобщения, как верно подметил И.С. Аксаков, обычно «переходят в грубое отрицательное отношение ко всем проявлениям русского народного духа, — в проповедь об его беспомощности и бессилии — вне европейской культуры и всего, что мыслится в связи с нею» (7).

Критика формализма, канцелярщины, казенщины, в целом бюрократии, у И.С. Аксакова не была огульной, основывалась на личном опыте и чутком анализе явлений и тенденций русской жизни. Это не была критика ради самой критики. И.С. Аксаков выдвинул и конструктивную программу борьбы с формализмом, которую коротко и ясно назвал «личным подвигом для преуспеяния гражданской жизни». Задавшись вопросом «Что делать?», в одной из статей он формулирует простые правила: «Делать честно то, что предлежит каждому делать — в кругу его гражданских обязаностей; делать все то, что только возможно сделать; хотеть неослабно и горячо, сделать все то благое, что по-видимому, даже нет возможности сделать, — полагать душу в дело, не скучать препятствиями, не свыкаться и не мириться со злом... Вот что прежде всего надлежит делать, а потом можно будет думать и о том, что еще делать следует» (8). Этим правилам сам И.С. Аксаков следовал всю свою жизнь.

Следуя в рассмотрении самодержавия как формы правления за братом, К.С. Аксаковым, отделившим сферу деятельности государства от народной жизни, он идет дальше, называя современное ему бюрократическое правление, распространяющее свое влияние на духовную и бытовую жизнь народа, «тиранией». «Действие самодержавия, — заявлял И.С. Аксаков, — простирается только на государство: вот его область. Но что лежит вне этой области (в нравственном смысле), лежит вне круга самодержавия. Если самодержавие переступает эти пределы, вторгаясь в сферу церковную и частную, вторгаясь в область личной совести и личной свободы человека, то оно переходит в уродство, становится узурпацией, тиранией. Так оно и есть в России со времен Петра» (9).

Задаваясь вопросом о том, как удержать самодержавие в пределах государственной сферы, как воспрепятствовать его вторжению в область частной жизни, минуя при этом известные конституционные формы, И.С. Аксаков самым простым и надежным считает метод нравственного ограничения. О нравственном ограничении самодержавия писали и Н.М. Карамзин, и М.П. Погодин, и многие другие русские консерваторы, считавшие единственным средством ограничения деспотии и тирании — нравственные качества, добродетели монарха, чья монаршая доля — всегда «испытание» ее носителя. Однако И.С. Аксаков расширяет сферу нравственного ограничения самодержавия до масштабов общества. Для него идеален монарх, «который ограждается не внешней формальностью, не буквой только, а сознанием всего общества» (10).

Народный характер самодержавия, о котором говорили славянофилы, предполагал равенство перед троном всех сословий. Такая позиция основывалась на принципиальном консервативном постулате, гласящем, с одной стороны, о неравенстве людей и необходимости в обществе иерархии, с другой — о недопущении самостоятельной роли любого сословия (которое в силу этой своей самостоятельности может ограничивать самодержавие). В исследовании проблемы изменений общественной структуры И.С. Аксаков использовал славянофильскую историософскую методологию: для решения насущной проблемы он предлагал изучить историю вопроса, учесть предшествующий опыт.

Опираясь на концепцию мирного происхождения русского государства (преимущественно в интерпретации К.С. Аксакова, в свою очередь опиравшегося на разработки М.П. Погодина), И.С. Аксаков исходил из положения о том, что в условиях отсутствия завоевания сословия образовывались не по происхождению, а согласно роду и виду занятий, сопряженных с элементом наследственности. Сословные границы в этом случае не становились непроницаемыми, так как сохранялась возможность перемены занятий.

Выделяя два основных сословия древней Руси — народ и дружину, земское и служилое сословие, И.С. Аксаков показывал, что их разделяет род занятий и отношение к государству. Служилое сословие исполняло государственную службу, а земское — возделывало землю, занималось промыслами и торговлей, несло повинности по отношению к государству: платило подати, поставляло войско, содержало служивых людей. Основа существования земства — община, с ее обычаем и поземельным владением. Деятельность служилых людей была личная, землю они получали за службу от государя в пожизненное или потомственное владение. Принадлежность к служилому сословию сначала была наследственной по обычаю, впоследствии такой порядок был закреплен законом, однако сами чины не передавались по наследству.Согласно воззрениям И.С. Аксакова, такой порядок не приводил к образованию аристократии. Сравнив дворянство и другие сословия de facto и de jure, он не находит существенных отличий между ними (11). Он полагает, что объем и определение земства теперь расширяются, говорит о возможном объединении в земстве личного и общинного начал. Но возвращению в земство препятствуют как призраки прежней исключительной сословности, за которые крепко держится дворянство, так и недоверие крестьян к помещикам (12).

В решении вопроса о социальном устройстве России И.С. Аксаков призывает действовать согласно методологическому консервативному принципу следования за велениями жизни, а не навязывания ей новых форм и правил. Показателен в этой связи аксаковский проект «самоуничтожения дворянства как сословия» начала 1860-х гг., сводящийся, в конечном счете, к требованию распространения остающихся у дворянства привилегий на все остальные сословия. Он предлагает: «Чтобы дворянству было позволено: торжественно, пред лицом всей России, совершить великий акт уничтожения себя, как сословия.

Чтобы дворянские привилегии были видоизменены и распространены на все сословия в России» (13).

И.С. Аксакову видится следующий вариант социально-политического переустройства: всех дворян следует разделить на два разряда — владеющих землями и безземельных. Последние, по его мысли, либо должны состоять на государственной службе, либо заниматься ремеслом и торговлей, поступая в один разряд с лицами, имеющими с ними одинаковые занятия, либо причисляться к городам и селам, в которых живут в качестве обывателей. Владеющие землей входят в разряд землевладельцев, образующийся без различия происхождения и имущественного ценза (14). Осуществлению этих преобразований, которые расцениваются И.С. Аксаковым как «необходимая ступень общественного развития», должно способствовать учреждение специального Комитета, в состав которого вошли бы представители всех уездов. Этот Комитет осуществлял бы подготовку необходимых документов, а также широкое обсуждение их в печати, чтобы избежать односторонности в решении столь трудной задачи.

Несмотря на определенную поддержку, оказанную некоторыми мыслителями (в частности, Ф.И. Тютчевым), аксаковская идея самоупразднения дворянства и превращения его в совершенно земское сословие в момент выдвижения ее в качестве политического проекта, не нашла сочувствия в рядах единомышленников и подверглась нападкам оппонентов. Этот проект вызвал бурную дискуссию, в которой, в частности, выступили либерал Б.Н. Чичерин, сторонники дворянского конституционализма Н.А. Безобразов, В.П. Орлов-Давыдов и др.

Много позже, в 1880-е гг., откликаясь на будоражащие общество идеи о грядущей «дворянской эре» (15), И.С. Аксаков развенчал попытки противопоставления дворянства и земства. Исходя из того, что «никакого «дворянского вопроса» у нас в России не существует, и ничего нет в современной нашей жизни такого, что подавало бы даже повод возбуждать подобный вопрос» (16), И.С. Аксаков вновь настаивает на необходимости различения дворянства, понимаемого как общественная группа, как бытовое явление, несомненно, имеющее право на существование, и дворянства, рассматриваемого в качестве привилегированного душевладельческого сословия, имеющего собственную организацию. На последнее дворянство утратило право, так как в качестве душевладельческой корпорации «не дало народу ни воспитания, ни образования, даже не приучило его к лучшим формам хозяйства» (17). Однако И.С. Аксаков не был склонен умалять заслуги дворянского сословия перед Отечеством — именно дворяне двигали вперед науку, искусство и литературу, именно им принадлежит огромная роль в освобождении крестьян. И.С. Аксаков видит высокое призвание и широкое поприще, которое раскрывается русскому дворянству вне обычной области казенной службы — это «служба государству и народу в качестве интеллигентного слоя русской земли, в качестве личных землевладельцев и земских людей» (18).

Особое место в политическом творчестве И.С. Аксакова занял консервативный принцип народности. Вслед за многими консервативными мыслителями, И.С. Аксаков трактовал «народность» как «духовную самостоятельность», национальную самобытность, включающую идею патриотизма, связывал ее с ростом самосознания русского народа (19).

Славянофилы проблему народности рассматривали в контексте размышлений об особом характере русского исторического и общественного развития. Следствием признания культурной самобытности России, обусловленной принятием православия, явился их тезис о всемирно-исторической роли русского народа, который поддерживал и И.С. Аксаков (20). В качестве формообразующего признака русской нации в концепции славянофилов рассматривалась принадлежность к православию.

Наряду с принципом религиозного единства, объединявшим всех славянофилов, для И.С. Аксакова важным было и этнокультурное единство русской нации. При этом, признавая ведущим формообразующим признаком нации духовную общность (ядром которой является вероисповедание), указывая также и на особую роль языка в деле формирования российской нации, он считал необходимым учитывать и такой признак, как наличие территории (21)что русскому народу удалось создать на огромном пространстве «сплошную, христианством просвещенную русскую силу», оценивалось И.С. Аксаковым как исторический подвиг (22). Поэтому, стремление других национальных групп (поляков, балтийских немцев и других) сформировать собственные политические институты на территории России вызывало в нем протест. И.С. Аксаков, также как многие русские консерваторы-националисты, отстаивал принцип однонационального государства: «Одна господствующая национальность — русская, которой вера православная, прочие национальности и веры — польская, жидовская, латинство и Моисеев закон — могут быть в ней допущены на правах чужестранных гостей, но не могут иметь притязаний на хозяйское место» (23).

Сопоставляя две важнейшие категории славянофильской теории — «народность» и «православие», И.С. Аксаков отдает предпочтение религии. Он выдвигал тезис, согласно которому и славянофилы, и в целом народ должны «возродиться не к прежним началам (ибо многие из них противны учению Христа), а к новой жизни. Наше стремление к народности должно быть стремлением к бытовому, жизненному христианству, и любовь к народным явлениям должна проходить через христианскую оценку» (24). При этом И.С. Аксаков на протяжении всей своей творческой жизни последовательно выступал проводником той точки зрения, согласно которой, чтобы служить общечеловеческим интересам, прежде всего надо послужить своей народности, посодействовать развитию ее сил и талантов.

Вполне по-славянофильски и в соответствии с консервативными постулатами, великое значение народа усматривается И.С. Аксаковым в сохранении коренных начал, своего самобытного внутреннего строя вопреки попыткам вогнать все и вся в «заготовленные формы заграничных изделий». В политической безучастности и бездействии русского народа находит он положительные стороны — благодаря им не поддался народ опасным искушениям и соблазнам (25). Однако, исходя из того, что слаба та народность, которая «не вооружена сознанием и опирается на одну непосредственность быта», И.С. Аксаков полагал, что перед Россией и всеми славянскими народами стоит задача обретения собственного самосознания, которое выработает соответствующие органические формы жизни (26).

Полнота жизни для славянофилов — это, прежде всего самобытность народных начал. Во-первых, братство, начало христианского равенства, «при котором могут законно и свободно существовать различия в звании, положении и состоянии, предоставленные естественной переработке истории и жизни» (27). Затем «свобода быта, которую народ тщательно оберегал… от начала государственности» (28). И.С. Аксаков считал русский народ бытовым, не политическим и не испытавшим завоевания, как другие европейские народы. Свобода быта предполагает, в свою очередь, общинное устройство крестьянского мира, душой которого стало «нравственное зиждительное начало любви и братства». Именно это обеспечивало, по мнению И.С. Аксакова, духовное единство всего русского общества. Однако реформы Петра I, привив России под видом «общечеловеческих начал» распущенность нравов, немецкую бюрократию и т.п. негативные явления, разорвали единство русского общества, привели не только, как писал еще Н.М.Карамзин, к расслоению единого до того народа, когда «высшие степени отделились от низших, и русский земледелец, мещанин, купец увидел немцев в русских дворянах» (29), но и к тому, что русское общество разделилось на «публику» и «народ» (30). Об этом И.С. Аксаков, в частности, прямо заявил еще в 1849 г. императору Николаю I: «при Петре Великом верхние слои общества отчуждались от народа и поддались обаянию Запада, увлеклись блестящим соблазном его цивилизации и презрели коренные, основные начала русской народности» (31). Для И.С. Аксакова Петр I — «творец новой Российской империи», в которой «все поступило на службу идее государства, все взято в казенное ведомство, — не только жизнь и достояние людей, но и нравы», он «успел… вдохнуть во все движения общественной жизни всемогущество казенного духа…» (32). В результате петровских реформ «русский язык был весь изломан, исковеркан и нашпигован иностранными выражениями; администрация, с ее немецкими учреждениями и названиями, подавила жизнь своим формализмом; чиновники, с своими немецкими чинами, были поставлены в неискренние и странные отношения к народу, которому было трудно не только понять, но и выговорить имена их» (33).

На противопоставлении двух сил — народной, органической, и казенной, государственной основываются представления И.С. Аксакова об «обратном прогрессе». Он считал, что «непрестанное тайнодействие» народа, его «могущественных подземных исторических сил» постоянно сталкивается с «ложью», бездушием и мертвенностью государства (34). Эта ложь, проникает во все сферы жизни: «Ложь! Ложь в просвещении, чисто внешнем, лишенном всякой самодеятельности и творчества… Ложь в литературе… Ложь в порицании нашей народности, не в силу негодующей, пылкой любви, но в силу внутреннего нечестия, инстинктивно враждебного всякой святыне чести и долга» (35). Идея Петра I, это не идея прогресса, развития, напротив, это — «идея государства», идея оказенивания России. И.С. Аксаков опровергал известное изречение Петра I: «Мы от тьмы к свету вышли». С точки зрения И.С. Аксакова, исторический путь России, вопреки логике, направлен не поступательно, от плохого к хорошему, а по нисходящей — от хорошего к плохому. Еще раз подчеркнем, что речь здесь идет о состоянии «народного духа», а не о внешних материальных признаках комфорта и цивилизации (36). На Западе, указывал И.С. Аксаков, развитие есть «действительно прогресс и сила. У нас развитие есть большей частью оскуднение и ослабление, у нас вся жизненная и творческая сила сосредоточена в неразвитости и, развиваясь, слабеет и оскудевает» (37). Однако противоестественным развитие стало только в силу петровского переворота, устранившего из общественной и государственной жизни «ум миллионов», ум, который остается бесплоден», ибо «умные и способные… нередко и даже большей частью не находят себе доступа в сферы высшей гражданской деятельности» (38). Нравы, считал И.С. Аксаков, не смягчаются, как везде, а становятся еще более суровыми: «Если мы сличим нашу историю с историей западных государств, то ход нашего исторического развития представится нам в совершенно обратном направлении» (39). Он исходил из того, что развитие совершается только при взаимодействии двух исторических сил: земли и государства. Когда же союз между ними нарушился, а сила государственная подавила самобытное творчество народа и подменила народ, развитие пошло вспять. Отвечая на вопрос о том, «Какая же причина такого странного обратного прогресса?», И.С. Аксаков пришел к выводу о том, что основная причина противоречащего всему ходу мировой истории развития России заключается в отсутствии между государством и землею «среды, которую мы называем обществом и которая — независимою духовною деятельностью народного самосознания — могла бы придать силу земской стихии и сдержать напор государственного начала…» (40). Иначе говоря, причина в том, что народ не перешел от ступени непосредственного бытия к более высокой ступени — осознанного бытия.

Используя антитезу ряда важных для славянофилов понятий — «рабство» и «свобода», «жизнь» и «застой», «земля» и «государство» — И.С. Аксаков своей теорией «обратного прогресса» опровергает стереотипное, насаждавшееся со времен Петра I представление о благотворности перемен, о величии реформ, и приходит к мысли о важности независимой от государства духовной деятельности «общества» — народа самосознающего. Свою «теорию общества» И.С. Аксаков строит, опираясь на концепцию К.С. Аксакова (41), выделившего две главные составляющие русской общественной жизни — «Землю» и «Государство» («народ» и «правительство»), констатируя разрыв между ними, пытаясь показать пути возможного восстановления утраченной целостности народного организма.

Понятие «общества» употребляется И.С. Аксаковым не в привычном смысле объединения людей по образу жизни, занятию или для осуществления какой-либо цели; и не в самом широком смысле, когда значение этого слова совпадает со значением слова «народ». В свое время К.С. Аксаков определял «общество» как «союз людей, основанный непременно на единстве верований, убеждений, на единстве нравственных начал» (42). Для И.С. Аксакова «общество» — это среда, слой мыслящих людей, духовно высокоразвитых и осознающих свою задачу по отношению к народу, это, по большому счету, слой людей, имеющих национально-консервативные взгляды (43). Общество — это «народ самосознающий». Понятие «народ» рассматривается И.С. Аксаковым в двух смыслах — широком, когда этим термином обозначается «все население известной страны, представляющее целостность нравственную и физическую, единство происхождения и предания, единый общий тип физический и духовный», и узком, когда под этим термином понимается простой народ, «то народное множество, которое живет жизнью непосредственной» (44). По мысли И.С. Аксакова, простой народ является хранителем духовной особенности своей национальности. Согласно его представлениям, народ не является простой суммой составляющих его людей, он предстает как цельный духовный организм, живущий, действующий и мыслящий самостоятельно. Когда отдельные люди постигают личным сознанием мысль, выработанную народным творчеством, народ поднимается на новую ступень в своей жизни — ступень народного самосознания. По сути, И.С. Аксаков создает социально-политическую схему, где, с одной стороны — народ, в его непосредственном бытии, с другой — государство, как его внешнее определение, а между ними — общество (45). Отсутствие общества приводит к гипертрофии государственного начала, которое подвергает искажению и регламентации народную жизнь.

Рассматривая деятельность самосознания в качестве основной функции общества, Аксаков-исследователь не оставляет без внимания и внешнюю область жизни народа — сферу деятельности гражданского местного самоуправления. По славянофильской традиции для обозначения этой области деятельности народа, чтобы отличить ее от правительственной и государственной, Аксаков использует термин «Земство» (46). Как и все славянофилы, И.С. Аксаков проводил границу, разделяющую власть и «землю», или народ. Государство в его концепции наделялось всей полнотой политической власти, не ограниченной ни конституцией, ни парламентом; единственным ограничением было традиционное для славянофилов требование уважения гражданских свобод народа. При этом, интерпретируя взаимоотношения «государства» и «земли», И.С. Аксаков шел дальше тех неопределенных обобщений, которыми ограничивались его соратники. В отличие от них, он не идеализировал народ России и не считал, что тот содержит «в своей душе» секрет некой высшей правды, потерянной для образованных людей. Не разделял он и того мнения, что народ, якобы сам по себе способен создать в России действительно национальную культуру. Безграмотный и вследствие этого пассивный в культурном отношении, русский народ представлялся ему нацией в потенции. Для того чтобы эта нация могла стать реальностью, народу необходимо было поднять себя на более высокий уровень «общества» — народа самосознающего и выполняющего функцию гражданского самоуправления (47). Подъем на этот уровень сознания, как считал Аксаков, невозможен без ряда гражданских свобод: активное «общество» может быть создано «пассивным» народом только в том случае, если ему позволят образовывать себя не «сверху», а «снизу», предоставят свободу проведения дискуссий и экспериментаторства в рамках местного самоуправления (48).

Самоуправление России, понимаемое как местные правительственные центры, с которыми центральная власть делится своими полномочиями для эффективного управления страной, представляется в 1860-е гг. И.С. Аксакову по существу принадлежащим сфере чисто государственной. Опираясь на исторические факты, он показывает, что простой народ всегда смотрел на такую «общественную службу» как на тяжкую повинность. Однако гораздо больше беспокоит его иная опасность — он полагает, что насаждаемые «сверху» формы общественного самоуправления способствуют разрушающему проникновению казенного формализма в недра общественного быта (49).

Взгляды И.С. Аксакова на земство и самоуправление претерпели с течением времени ряд существенных изменений. Анализ его поздних работ позволяет сделать вывод о том, что в идеале он рассматривал земство как самостоятельное учреждение, местное самоуправление как выражение общественной мысли и интересов (50). Важность местного самоуправления, по И.С. Аксакову, обусловливается необходимостью учесть разнообразные потребности всех местностей, а задача государства — следить за тем, чтобы местный эгоизм не вредил интересам целого, чтобы права отдельной личности не попирались деспотизмом местного общества. В русле размышлений старшего брата, И.С. Аксаков полагал, что на Руси целью правительства всегда была охрана интересов черного люда, «сирот государевых», земщины в строгом смысле этого слова. В качестве базовой ячейки местного самоуправления И.С. Аксаков рассматривал сельское общество, как органическую, сословную, территориальную и хозяйственную единицу. И в этом смысле он уже склонен оценивать крестьянство как «настоящую политическую силу» (51). Сложившуюся структуру местного самоуправления И.С. Аксаков не рассматривал как данность, он призывал исследовать действительные потребности населения в различных местностях, и с учетом этих потребностей, ее реформировать (52).

Таким образом, И.С. Аксаков активно развивал идею гармоничного сочетания самодержавной власти и самоуправляющейся местной жизни. Специфический русский путь государственного развития для него заключался в формуле: «Самоуправляющаяся местная земля с самодержавным царем во главе — вот русский политический идеал» (53). По большому счету, И.С. Аксаков своей «теорией общества» пытался доказать, что национальное развитие России может совершаться по верному «русскому» пути без задержек и набирать силу, если правительство будет опираться на инициативы и энтузиазм просвещенной части граждан, а не на полицейские репрессии и бюрократический формализм.

 

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. См., напр.: Гвидо Карпи. Были ли славянофилы либералами?// Неприкосновенный запас. 2002, №3(23).

2. См.: Аксаков И.С. В русском самодержавии для нас залог истинной гражданской и социальной свободы // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 5. Государственный и Земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова,1887.С.149-150.

3. Аксаков И.С. Русское самодержавие — не немецкий абсолютизм и не азиатский деспотизм // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С.462-463.

4. Так, в 1867 г., полемизируя с теми, кто, стоял на позициях олигархического дворянства, он утверждал, что царь — не первый среди дворян, он «первый человек всей русской земли», который «стоит вне всяких сословных определений, выше их, и поэтому, только поэтому, одинаково близко ко всем сословиям без изъятия» (Аксаков И.С. Программа «Вести» о примирительном начале в России // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 2. Славянофильство и западничество. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С.355).

5. См.: Аксаков И. С. Два государственных типа: народно-демократический и аристократическо-монархический // Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С. 322-326.

6. Аксаков И.С. Идеалы “Дня” по “Современной летописи” // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России?. М: РОССПЭН, 2002. С. 297.

7. Аксаков И.С. Программа наших либералов // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С. 539.

8. Аксаков И.С. О необходимости личного подвига для преуспеяния гражданской жизни // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С.234.

9. Аксаков И.С. Самодержавие не есть религиозная истина // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С.898.

10. Аксаков И.С. Самодержавие не есть религиозная истина // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С. 898.

11. См.: Аксаков И.С. Исторический ход дворянского учреждения в России // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.623, 624 и др.

12. См.: Аксаков И.С. Дворянам необходимо определить себе — что они такое и чем могут быть // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 5. Государственный и Земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова,1887. C.205.

13. Аксаков И.С. О самоуничтожении дворянства как сословия // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.633.

14. Аксаков И.С. О самоуничтожении дворянства как сословия // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.634.

15. В рамках контрреформ Александра III готовились и были проведены мероприятия по усилению сословности в жизни российского общества, в частности была предпринята попытка выращивания особого дворянства, чему служили такие меры, как ограничение получения дворянства по чину, создание особых льгот для потомственных дворян, расширение сети закрытых привилегированных учебных заведений, и др.

16. Аксаков И.С. Сбыточна ли у нас мечта о «дворянской эре»? // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.5. Государственный и земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. М.: Типография М.Г. Волчанинова. 1887. С.530.

17. Аксаков И.С. Сбыточна ли у нас мечта о «дворянской эре»? // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.5. Государственный и земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. М.: Типография М.Г. Волчанинова. 1887. С.531.

18. Аксаков И.С. Призвание дворянства — служить государству и народу в звании землевладельцев и земских людей // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.5. Государственный и земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. М.: Типография М.Г. Волчанинова. 1887. С.551.

19. См.: Аксаков И. С. Заключительное слово «Русской беседы» // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С. 108; Аксаков И.С. Об издании в 1859 году газеты «Парус» // Аксаков К.С. Аксаков И.С. Литературная критика. М.: Современник, 1981. С. 252-255; и др.

20. См.: Аксаков И.С.[Статьи из газеты «Русь». 1885 г. (передовые статьи)]. Москва, 19 октября // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.1. Славянский вопрос. 1860-1886, М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С. 677.// Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.1. Славянский вопрос. 1860-1886, М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С. 677.

21. См.: Аксаков И.С. О секвестре польских имений // Аксаков И.С.Полное собрание сочинений. Т.3. Польский вопрос и Западно-Русское дело. Еврейский вопрос. М. : Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С. 88; Аксаков И.С. Еще о польских притязаниях на Западно-Русский край // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.3. Польский вопрос и Западно-Русское дело. Еврейский вопрос. М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С.40.

22. См.: Аксаков И.С. Каково должно быть положение Поляков в Украине // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 3. Польский вопрос и Западно-Русское дело. Еврейский вопрос. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С. 177.

23. Аксаков И.С. Каково должно быть положение Поляков в Украине // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.3. Польский вопрос и Западно-Русское дело. Еврейский вопрос. М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1886. С. 177.

24. Аксаков И.С. О служебной деятельности в России (письмо к чиновнику) // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России?. М: РОССПЭН, 2002. С. 29.

25. См.: Аксаков И.С. Народный отпор чужестранным учреждениям // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С.120, и др.

26. См.: Аксаков И.С. Возврат к народной жизни путем самосознания // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С.113, и др.

27. Аксаков И.С. О лженародности в литературе 60-х годов // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С.186.

28. Аксаков И.С. О лженародности в литературе 60-х годов // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С.185.

29. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М.: Наука. 1991. С.33.

30. На наш взгляд, блестящую характеристику, раскрывающую суть «петровского дела», дал К.С. Аксаков вписьме к Н.В.Гоголю: «Вот великая вина, — поклонение перед публикой и презрение к народу. Знаете вы знаменитое восклицание полицмейстера: публика вперед, народ назад! Это может стать эпиграфом к истории Петра». (Письма К.С. Аксакова к Гоголю (печатаются с подлинников). I. О «Переписке с Друзьями» (1848).
// Русский Архив. М. 1890, № 1. С.154).

31. Вопросы, предложенные Ивану Сергеевичу Аксакову III-им отделением // Быть России в благоденствии и славе: Послания великим князьям, царям, императорам, политическим деятелям о том, как улучшить «государственное устроение». М.: Пашков дом, 2002. С.347.

32. Аксаков И.С. Как начиналось и шло развитие русского общества // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С. 242.

33. Вопросы, предложенные Ивану Сергеевичу Аксакову III-им отделением // Быть России в благоденствии и славе: Послания великим князьям, царям, императорам, политическим деятелям о том, как улучшить «государственное устроение». М.: Пашков дом, 2002. С.347.

34. См.: Аксаков И.С. Что воздействует больше всего на развитие народных сил? // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.6. Прибалтийский вопрос. Внутренние дела России. Введение к украинским ярмаркам. М.: Типография М.Г. Волчанинова, 1887. С.189.

35. Аксаков И.С. Возврат к народной жизни путем самосознания // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002.С. 113-114. Нужно добавить, что Аксаков, также как и другие славянофилы, придавал принципиальное значение различию просвещения западного и русского. Так, в 1873 г., вспоминая об исканиях и спорах 1820-1860-х гг. И.С. Аксаков доказывал, что заслугой славянофилов была постановка «философской задачи о различии двух разнородных просвещений, западного и восточного». (См.: Аксаков И.С. Письмо к издателю // Русский архив. М. 1873. Кн.2. Стлб.2522).

36. Характерно в этом отношении высказывание Аксакова 1856 г.: «Странная земля эта Россия! Несмотря ни на что, она совершает заколдованный круг своего развития под влиянием и давлением Европы. И мы сами, поборники народности, не знаем других орудий для исцеления зла, кроме указываемых европейскою цивилизацией: железные дороги, изменение крепостного права, журналы, газеты, гласность». (Аксаков И.С. 27 сент(ября) 1856 г(ода). Николаев // Аксаков И.С. Письма к родным. М.: Наука. 1994. С. 454).

37. Аксаков И.С. Отчего безлюдье в России // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.228.

38. Аксаков И.С. Отчего безлюдье в России // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.231-232.

39. Аксаков И.С. Исторические судьбы земства на Руси // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.642.

40. Аксаков И.С. Исторические судьбы земства на Руси // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.643.

41. Об этом, в частности, свидетельствуют не только текстуальные совпадения ряда положений, но и прямое цитирование И.С. Аксаковым работ К.С. Аксакова. (См., напр., Аксаков И.С. Исторические судьбы земства на Руси // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.644-645, и др.).

42. Аксаков К.С. О современном человеке // Аксаков К.С. Эстетика и литературная критика /Сост., вступ. ст., коммент. В.А.Кошелева. М.: Искусство, 1995. С. 457-458.

43. См.: Аксаков И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.136-137.

44. Аксаков И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С. 137.

45. См.: Аксаков И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.139-140.

46. Изучению этого феномена посвящена специальная статья «Исторические судьбы земства на Руси», первоначально предназначавшаяся к опубликованию в 25 номере газеты «День» от 31 марта 1862 г., но увидевшая свет по личному разрешению императора Александра II, выступившего в роли цензора и исключившего из нее некоторые положения, только 17 апреля. (См.: Аксаков И.С. Исторические судьбы земства на Руси // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С. 642 и др).

47. См.: Аксаков И.С. О необходимости перевоспитания нашего общества в духе русской народности // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.394; Аксаков И.С. Madam Пузина // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М: РОССПЭН, 2002. С. 506. И др.

48. См.: Аксаков И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.146 и др.

49. Аксаков И.С. Смешение стихий государственной и земско-общественной // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? М.: РОССПЭН, 2002. С.380 и др.

50. Аксаков И.С. Что такое в сущности земское учреждение: самоуправление ли общественное, или новый вид правительственного управления делами земства? // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 5. Государственный и Земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова,1887. C. 406.

51. Аксаков И.С. Еще раз об уездном самоуправлении // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.5. Государственный и земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. М.: Типография М.Г. Волчанинова. 1887. С. 459.

52. См.: Аксаков И.С. В земском начале залог развития местной, а потому и общей государственной жизни // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 5. Государственный и Земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова,1887.С.578.

53. Аксаков И.С. О правильной постановке местного самоуправления // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.5. Государственный и земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. М.: Типография М.Г. Волчанинова. 1887. С. 57. См. также: Аксаков И.С. Применение к русскому «миру» европейских цивилизованных порядков // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Том 5. Государственный и Земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях. 1860-1886. М.: Типография М.Г. Волчанинова,1887. С. 590-591.


© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру