Полководцы и витязи Древней Руси. Статья пятая
Великий полководец Древней Руси Александр Ярославич, народом прозванный Невским, родился в ноябре 1220 года (по другой версии 30 мая 1220 года) в семье великого князя владимирского Ярослава Всеволодича и княжны Ростиславы (в крещении Феодосии) Игоревны, дочери прославленного воителя Мстислава Удалого. Назвали младенца в честь доблестного воина и мученика Александра Фракийского, такое имя стало первым в роду Рюрика. Александр был вторым сыном Ярослава и Ростиславы, братом их первенца Федора Ярославича, умершего в 14 лет. В 1236 году Александр стал князем новгородским, а в 1252 году - великим князем владимирским. >>

Полководцы и витязи Древней Руси. Статья четвертая
Юрий (Георгий) Всеволодич (1188-1238) стал последним великим владимирским князем, единодержавно правивший Северо-Восточной Русью в домонгольское время. Он был третьим сыном великого князя владимирского Всеволода Юрьевича (Большое Гнездо) и его супруги чешской королевны Марии Шварновны. После долгой войны с братом Константином, Юрий в феврале 1218 года стал великим князем. Одним из важных событий его дальнейшего правления стало основание им в 1221 году на восточных границах Владимиро-Суздальской земли на Дятловых горах, около места впадения Оки в Волгу Нижнего Новгорода, ставшего впоследствии одним из славнейших русских городов. >>

Полководцы и витязи Древней Руси. Статья третья
Славя силу полков этого знаменитого в нашей истории князя Всеволода Юрьевича Большое Гнездо, автор "Слова о полку Игореве" записал, что воины его могут "Волгу веслами раскропить (разбрызгать), а Дон шеломами вычерпать". Но его путь к власти и могуществу был долог и труден. >>

Полководцы и витязи Древней Руси. Статья вторая
Князь Мстислав Храбрый унаследовал воинский дар своего великого деда Святослава, прославившись как грозный и непобедимый ратоборец. Князь Тмутараканский и Черниговский, Мстислав Владимирович Храбрый был старшим сыном Владимира Святославича (Святого) от полоцкой княжны Рогнеды. В крещении он получил христианское имя Константин. >>

Полководцы и витязи Древней Руси. Статья первая
С легкой руки Александра Сергеевича Пушкина Вещий Олег прославлен в нашем Отечестве как победитель хазар, обрекший мечам и пожарам "их села и нивы". Однако о походах киевского князя на Волгу в далекую Хазарию ничего не известно, с грозным врагом он бился недалеко от Киева, в землях северян и радимичей, освобождая, а не сжигая славянские веси и деревушки. Простим поэту его ошибку, тем более, что он совершенно правильно указал главную заслугу одного из самых славных воителей Древней Руси. >>

Русский каганат на Дону
Кто создал государство на Руси, какие корни имеет великая культура домонгольского периода? От ответа на эти вопросы зависит и видение будущего России. Конечно, ни один специалист уже не отрицает, что в процессе образования Киевской Руси и древнерусской народности участвовало несколько различных этносов, и название "Русь" имеет изначально неславянское происхождение. Кто были эти русы, как повлияли они на формирование социально-экономической и политической системы Руси - все это порождает узел пока не разрешенных до конца проблем, неразрывно вплетенных в общую картину истории Юго-Восточной Европы конца I тысячелетия от Рождества Христова. Именно изучение данной территории, особенно областей, соседствовавших с землями восточных славян, может внести некоторую ясность в вопрос об истоках Руси.
Вполне понятно, почему проблеме этнической принадлежности племени "русь" уделяется столько внимания. Ведь русы, как свидетельствуют современники событий, являлись социальной верхушкой Древнерусского государства (об этом писали и арабские географы еще в IX веке, и византийский император Константин Багрянородный - в Х в., и другие).
>>

Поход князя Владимира на Корсунь
Из книги "Владимир Святой" Летом 988 года, "на другое лето по крещении", как сообщает "Память и похвала" Иакова мниха, князь Владимир "ходил к порогам" - надо полагать, навстречу невесте, которая, согласно договоренности с императором Василием, должна была прибыть на Русь. Однако Анны князь так и не дождался. Если верить сообщению Асохика о том, что к "царю булхаров" (Владимиру?) взамен порфирородной принцессы была отправлена другая женщина, то здесь, на Днепре, и состоялась его встреча с "Лжеанной". Сразу ли князь распознал подлог, или позже, в Киеве, - гадать не имеет смысла. Можно безошибочно предположить лишь одно: Владимир был разгневан. Cмыть подобное оскорбление князь мог лишь кровью.
Владимир стал готовить свое войско к войне, вероятно, сразу же после возвращения в Киев. Объектом нападения был выбран не далекий Царьград, а более близкий и лучше знакомый русским Херсонес - древняя греческая колония, столица византийского Крыма. В своем гневе князь умел быть расчетливым - несомненно, экспедиция в Крым преследовала и чисто политические цели: Русь рассчитывала сильно укрепиться на своих причерноморских рубежах, совсем недавно возвращенных под власть Киева.
>>

Крещение князя Владимира Святославича
Из книги "Владимир Святой" Крещение князя Владимира - главное, поворотное событие не только в его личной жизни, но и в жизни всего Русского государства, во всей истории восточных славян. Однако о самом крещении киевского князя мы знаем очень мало. Византийские историки того времени - и это кажется невероятным! - ни единым словом не упоминают о нем, хотя очевидно, что для судеб их Империи крещение Руси явилось событием первостепенной важности. Русские же источники содержат крайне противоречивые сведения, которые к тому же по-разному интерпретируются современными исследователями. >>

Древнее русское предание, ожившее в сказке Пушкина
Каждому русскому человеку с детства знакомы великолепные сказки Александра Сергеевича Пушкина, удивительные и чудесные по своему сюжету и литературному слогу. Все они прекрасны, но одной из самых любимых, пожалуй, можно назвать "Сказку о царе Салтане". Остров Буян и мудрый царь Гвидон, тридцать три богатыря и белочка с золотыми орешками - это образы, ставшие близкими и родными, сохранившиеся на всю жизнь. Они как будто затрагивают в душе живую память, скрытую в подсознательной глубине под спудом ежедневной суеты и бытовых проблем. Вновь и вновь перелистывая страницы этой пушкинской сказки, не перестаёшь удивляться её внутренней красоте и глубокому смыслу.
Считается, что в детстве Пушкин услышал народные сказки от своей няни Арины Родионовны, а впоследствии создал произведения на основе детских воспоминаний. Это не совсем так. К сказкам поэт обратился в зрелом возрасте, когда сформировался его интерес к древнерусской истории и русскому фольклору. Живой миф переплетается в пушкинских сказках с живой историей.
Исследователи не раз предпринимали попытки приблизить "Сказку о царе Салтане" к историческим реалиям, стремились переложить её действие на географическую карту. Но многие из них уже свыклись с мыслью, что это почти бесполезно - слишком иносказательным кажется на первый взгляд это пушкинское произведение! Литературовед М.К. Азадовский отмечал, что "очень труден вопрос об источниках "Сказки о царе Салтане". И сложность, конечно, состоит не только в том, чтобы выяснить, к каким источникам обращался непосредственно Пушкин. Важно понять, откуда берёт начало сама сказочная традиция, увлёкшая поэта.
>>

Эсхатологические ожидания в Киевской Руси в конце XI - начале XII в.
Как известно, древняя Русь приняла Крещение в 80-е гг. X в., или около 6496 г., согласно принятой тогда в Восточной церкви системе летосчисления. Иными словами, христианский мир пребывал в самой середине седьмого - последнего - тысячелетия своей истории и на исходе первой тысячи лет после Рождества Христова. Как отмечал еще в XIX в. исследователь древнерусской эсхатологической литературы В. Сахаров, в то время в Византии и других христианских государствах "вопрос о близкой кончине мира был в полном разгаре".
Эта эсхатологическая концепция была усвоена Русью вместе с христианством как одна из составляющих христианского учения. Если верить рассказу Повести временных лет, то именно слова греческого философа о грядущем всеобщем воскресении из мертвых, подкрепленные демонстрацией "запоны" (полотнища) с изображением Страшного суда, во многом определили выбор князя Владимира Святославича в пользу христианской веры. Впрочем, в преломлении книжников древней Руси эсхатологическая концепция мира не могла не подвергнуться некоторой корректировке, по крайней мере, в одном отношении. Как народ новообращенный, только что пришедший к Христу, Русь оказывалась даже в более выигрышном положении, нежели "старые" христианские народы. Идея торжества Руси, "последней" пришедшей к служению Богу (но, по слову Евангелия, "будут последние первыми, а первые последними" - Мф. 20, 16), составляет основной пафос "Слова о законе и благодати" киевского митрополита Илариона - выдающегося произведения древнерусской литературы, составленного в середине XI века (не позднее 1050 г.): "Ибо не вливают, по словам Господним, вина нового, учения благодатного, "в мехи ветхие"... - "а иначе прорываются мехи, и вино вытекает" (Мф. 9, 17)... Но новое учение - новые мехи, новые народы!".
>>