Муж и жена

Из книги "Последняя крепость"

1. Слово "брак" означает не только семейную жизнь, но и испорченность, искажение, ошибку. Есть в этом какой-то смысл, ведь еще с апостольских времен считается, что монашество предпочтительнее брачных отношений?

Самые разные слова бывают омонимами, и это явление грамматического, а не духовного порядка. Поэтому я бы не стал заниматься прикладной филологией и доморощенной этимологией. Другое дело, что каждая церковная семья становится полноценной и неущербной, если члены ее понимают, что монашество есть высший и достойнейший путь служения Богу. Впрочем, и монашество становится полным и благодатным тогда, когда настоящий подвижник принимает то, что оно не есть антитеза семье, не есть превозношение над брачным союзом, а есть один из двух путей спасения, указанных Господом. И каждый в своем состоянии, будь то монах или семейный человек, должен видеть преимущество другого пути, не превозноситься над ним, а поставлять его выше. Да, мы знаем из Житий святых подвижников и просто из византийской и российской истории, как в прежние века супруги, достигавшие маститой старости или просто зрелых лет, вырастившие детей, стремились к тому, чтобы хотя бы некоторую часть своей жизни предать Богу в монашеском чине. Мы знаем дивный пример родителей преподобного Сергия Радонежского, которых мы не случайно почитаем как покровителей семейной жизни, преподобных схимонаха Кирилла и схимонахини Марии. Воспитав таких разных детей в услужении Богу и Родине, они в разных обителях, но в совместной молитве друг за друга кончили путь своей земной жизни в чине схимонашества. Конечно, сейчас это не является сколько-нибудь распространенной практикой, однако определенного рода возрастание семьи, когда душевное, не говоря уже о телесном, начинает уступать место духовному в отношениях между мужем и женой, непременно должно быть. Если этого не происходит, если то, что давалось нам как подпорки, как временный каркас, для того, чтобы нам устояться на правильном пути, потом начинает восприниматься самоценным и главным, то нечто очень важное в жизни семьи разрушается. Если супруги год за годом плотское и телесное ставят в центр своего общения, а душевное и тем более духовное отодвигают на второй план, то это говорит о внутренней неполноте, если не сказать червоточине, которая есть в семье, несмотря даже на все внешнее благополучие отношений. В этом смысле идеальная семья, как и идеальное монашество, становится единой в некотором правильном своем устроении. В семье должно быть все то же, что и в монастыре: отказ от своей воли ради другого, не стяжание, а желание уступить ближнему, целомудрие, то есть чистота отношений, хранение меры и воздержанности. И начиная с какого-то возраста – чистота отношений без утраты любви. В жизни наступает такой период, когда по естеству плотское отходит на второй, на третий план. Но как часто при этом получается, что муж и жена становятся друг к другу равнодушными. Как много таких семей, которые по привычке живут не ссорясь, не ругаясь, посуду не бьют, теперь уж и не изменяют – куда там, радикулит замучил, не до того. Конечно же, замысел Божий о семье подразумевает не то, чтобы люди стали равнодушны, а чтобы они научились любить друг друга духовно, чтобы главное вышло на первый план. Не то же ли и в монастыре? В этом смысле духовный аскетический идеал жизни един и для мирян, и для монашествующих. Православие принципиально не знает старого католического разделения норм христианской этики на заповеди, общеобязательные для всех, и евангельские советы (нестяжательство, послушание, целомудрие), которые даны для желающих быть совершенными. Аскетический идеал должен являться нормой жизни для каждого христианина.

2. Апостол Павел говорит: "…Жена да боится своего мужа" (Еф. 5, 33). Что это значит?

Многие мужья любят приводить эти слова из Послания апостола Павла к ефесянам, но почему-то предыдущие слова из этой цитаты, которая читается на Таинстве Венчания, опускают. А прежде, чем говорится: "…жена да боится своего мужа", сказано: "…каждый из вас да любит свою жену…" (Еф. 5, 33). И только в этой двуединой правде следует воспринимать эти апостольские слова. Но обычно первая часть как критиками этой точки зрения, в основном со стороны жен, так и любителями, в основном со стороны мужей, забывается. В то время как апостольское, то есть церковное сознание, церковное богословие предполагает непременное сочетание этих двух положений. С одной стороны, как говорит апостол Петр: "…мужья, обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследницам благодатной жизни…" (1 Пет. 3, 7). С другой, как говорит апостол Павел: "Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви…" (Еф. 5, 22–23). Освящение брака в Таинстве Венчания – это освящение союза между мужчиной и женщиной во образ того союза, который есть между Христом и основанной Им Церковью. И в том смысле, в каком мы, составляющие полноту церковного Тела, взираем на Христа – главу Церкви, жена должна мыслить себя по отношению к своему мужу как к главе семьи. Но и муж должен быть таким главой по отношению к ней, каким является Христос по отношению к Церкви. И в этом плане иерархия семейных отношений апостолом на века установлена. Поэтому в христианской семье значительно больше обязанностей возлагается на мужа. Именно обязанностей, а не прав начальствовать и топать ногами: "Делай, как я хочу!"

3. А муж не должен бояться своей жены?

В том смысле, если он поздно возвращается домой, а жена встречает его со скалкой, да еще если сильно ударит, то да, должен бояться или, по крайней мере, позаботиться о том, чтобы не дошло до телесных повреждений. Но это все-таки ситуация скорее для юмористических журналов. Если же говорить по сути, то муж тоже должен бояться жены, чтобы своим поведением никак не досадить ей и никак ее не оскорбить, не раздражить. И вот о таком хранении и бережении семейных отношений муж обязан печься. Святые отцы, когда говорят о страхе Божием, приравнивают его к памятованию о Боге, то есть к такого рода жизни, чтобы грехом своим Христа не оскорбить. Ту же аналогию можно перенести и на отношения мужчины и женщины, поскольку их освященный союз – это союз во образ единства Христа и Церкви.

4. Если один из супругов неверующий или невоцерковленный, то является ли его непонимание церковной жизни искушением для другого?

Если при этом он сознает себя христианином, то нужно его сознание, волю, совесть побуждать к тому, чтобы по доверию к Церкви он располагал себя к принятию в ней того, что пока выше его разумения. И тут апелляции не к авторитету конкретного священника или конкретных книг и текстов, но именно к Церкви с большой буквы, как мне кажется, могут оказаться и разумными, и действенными.

Если же речь идет о человеке вовсе неверующем, то эти аргументы не подойдут. Скорее, нужно напоминать ему о том, что коли он принимал и принимает своего спутника жизни таким, как он есть, с устоявшимися взглядами, правилами жизни (так же, как и тот его), то невозможно идти иным путем, чем путь взаимного снисхождения и достижения компромисса по отношению к убеждениям друг друга. Нет иного способа для сохранения мира в семье.

5. Если взгляды мужа противоречат христианским воззрениям жены?

Послушание жены мужу, что любимому, что нелюбимому, не должно простираться на те области, которые напрямую связаны с верой. Во всем остальном жена должна уступать мужу, вплоть до тех бытовых вещей и мелочей, в которых она заведомо считает себя более опытной и более трезво мыслящей. Ну, пусть обои будут того цвета и того рисунка, которые мужу приятней, пусть вы поедете отдыхать туда и так, как ему хочется, а не туда, куда жена считает разумным при данном количестве детей и данных финансовых возможностях. Тут уступи во всем. Но в том, что касается веры и того в нашей жизни, что из нее непосредственно вытекает, стой стеной. Ибо здесь компромисс есть вред не только твоей душе, но и душе близкого человека. Проявляя податливость, отступая от веры, ты на самом деле не становишься ближе другому человеку, то есть если и становишься, то в том, что вместе вас отдаляет от Бога, и в этом, напротив, выражается твоя нелюбовь к нему. Потому что христианская любовь по сути своей означает желание ближнему вечного спасения – не только ему здесь с тобой хорошо прожить, но главное – вечности не лишиться. И это то, чем отличаются отношения в семье христианской от отношений в семье светской. Люди светские, по большому счету, желают друг другу благополучия и хорошего состояния в этой жизни. Христиане прежде всего желают спасения души.

6. Сказано, что для жены муж – господин, но как ей вести себя, когда не только его мнения, а и его указания расходятся с евангельскими заповедями?

Апостол Павел не говорит о том, что муж жене господин и что она должна быть его рабой, он говорит, что жена должна слушаться своего мужа по образу того, как это происходит между Христом и Его Церковью. Так что, если муж и жена будут стараться следовать этому принципу, когда в семье есть начальствующий и есть тот, кто при частных (материальных или каких-то иных) несогласиях должен смиряться, то в главном – в их отношениях – это даст колоссальное приобретение. И даже если на секунду оставить за скобками то, что применимо к вечности, такое смирение в этой земной жизни даст ту мирность отношений, которая с точки зрения здравого элементарного рассудка стоит куда больше, чем все иные конкретные тактические выигрыши. Так что уступающий на самом деле всегда побеждает.

7. Что делать, если, воцерковляясь, ты теряешь возможность поделиться с самым близким тебе человеком тем, что становится для тебя важнее всего?

Принять это как крест на сегодня, терпеть, молиться, не унывать и не считать про себя, что вот я теперь "у разбитого корыта", не вспоминать с тоской – как было у нас в юности и в первые годы супружеской жизни, когда душа душе была открыта, и ничто между нами не стояло, мы обо всем могли говорить. Да, мы теперь на время оказались разными. Но это не значит, что это будет навсегда. У тебя еще есть та жизнь, которая впереди и которая тебе для того и дана, чтобы вам и здесь, и потом в вечности оказаться вместе. Трудись, молись, не отступайся. Господь тебя не оставит.

8. Если один из супругов пришел к Богу и в Церковь, должен ли он стараться другого обращать в веру? И если да, то как?

Конечно, как же можно не стараться поделиться самым главным, что есть в нашей жизни, с тем, ближе кого у нас нет? Невозможно представить себе в отношении верующей жены такую ситуацию, когда она, исходя из некоего принципа прав человека или самостийности каждой личности, говорит мужу: я православная христианка, а ты, милый, как хочешь сам; я тебе ничего не навязываю, и убеждать тебя ни в чем не пытаюсь, у меня свои убеждения, у тебя какие-то свои, но мы ж не по убеждениям сошлись, а на каких-то других жизненных основаниях. В Евангелии говорится о том, что нельзя свечу поместить туда, где она никому не видна, ее надо на свещницу ставить, чтобы она всем светила. Христиане должны быть солью мира, а если конкретно, то хотя бы для самых близких своих. Но при этом весь опыт Церкви говорит о том, что, пытаясь свидетельствовать о Христе, нельзя просто зачитывать Катехизис нашим родным и близким и призывать их повторить наш путь: делай, как я! По большей части те, кто не бесконечно много о себе думают, очень скоро убеждаются, что своими проповедями никого не обратят, и дело это, как пустое, оставляют.

Еще чаще происходит вторая подмена, когда за желанием человека помочь ближнему стать христианином на самом деле стоит другое, более сильное желание: будь там же, где я, будь в Церкви не потому, что в Церкви Христос, а потому что мне будет хорошо, если ты будешь рядом со мной (в случае властного темперамента – под моим присмотром, под моим руководящим оком). И если в нашем отношении к нашим близким начинает преобладать эта интенция, то она все разрушает. Господь не даст нам успеха, так как это и для нас окажется неполезным, да и близкого мы приведем в Церковь не ко Христу, а к себе. Если же мы сможем отсечь от себя такое желание: видеть мужа или жену, сына или дочь, мать или отца в Церкви, потому что мы там, и у нас будет лишь одно желание быть в Церкви, потому что там Христос, но с нами ли, без нас ли, в этом ли приходе, в том ли, и этим ли или иным путем будет проходить христианская жизнь нашего близкого – неважно, главное, чтобы он – любимый, родной – был со Христом, вот тогда Господь благословит и наше предстояние, и нашу молитву. А дальше все очень просто и очень сложно – дальше нужно просто жить рядом по-христиански. И это свидетельство жизнью неопровергаемо, и оно, если не отступаться, всегда приводит к успеху. Любой священник или мирянин, долгое время проживший в Церкви, может привести огромное количество свидетельств исполненных молитв. Кто только ни обращался в христианскую веру – от бывших секретарей парткома до мусульман – через жизнь во Христе их близких. Не отступайтесь, и Господь не оставит вас.

9. Как верующий супруг может помочь воцерковиться другому, который считает: Бог в душе, и в храм ходить незачем, но годы идут, а пример его жизни явно не действует?

Здесь не может быть каких-то конкретных методических приемов, уроков, потому что человеческие отношения в каждой семье бесконечно своеобычны. Но я все же стою на том, что существует общий принцип христианской жизни рядом друг с другом, и это первое. Второе – конечно же, молитва за нашего ближнего: Господи, обрати его к Церкви, то есть дай ему покаяние, какими Ты знаешь путями и какой ради этого нужно ценой. И молитва эта прежде всего должна быть с верой. Если молиться, подсказывая Богу, и не важно, даже если это только внутренне, не проговаривая словами, но таким примерно образом: "Господи, обрати моего супруга, чтобы он меня послушался, стал ходить в тот же приход, что и я, читать отобранные мною книги, чтобы пошел к этому духовнику и обрел некое количество жизненных правил", то такое может и не произойти. Такое скорее всего и не произойдет. Здесь, как и во всем остальном, нужно целиком доверяться Тому, в Кого мы веруем: "Господи, какими знаешь путями, дай моему мужу (моей жене) покаяние". И молитва эта должна быть ответственной и мужественной, потому что этими путями могут быть и жизненные скорби, и болезнь, и профессиональное неустройство.

Я хочу привести пример из другой области. Но он наглядно показывает, о чем идет речь. Бывает, что к священнику приходит человек состоятельный, желающий помочь храму и что-то на него жертвующий, который говорит: "Ну вот теперь, батюшка, молитесь за меня". И он обещает ему молиться, но не об успехе его бизнеса или политической и деловой карьеры, а о спасении его души. Результатом же такой молитвы может оказаться разорение этого человека или то, что его больше никогда не выберут депутатом. И когда священник это говорит, люди по-разному на это откликаются. Однако каждому нужно понять, что и наша молитва о ближнем должна быть такая же: "Господи, я готов (или готова) буду принять и понести то, что с ним потом будет, раз это дается ему для душевной пользы".

Ну и третье. Мы должны верить, что Господь нас слышит. И не забывать об евангельской притче о вдовице, которая ходила к судье и надоедала ему, и ей дано было. Почему? Потому что она не оставила своей просьбы. "Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их?" (Лк. 18, 7). Не враз все делается. И не переключением кнопки проснется назавтра любимый нами человек другим, он же при этом самим собой останется. Да мы и не хотим, чтобы он стал неким механизмом с набором положительных качеств, мы хотим, чтобы, воцерковляясь, он остался той личностью, которую мы когда-то полюбили. Самое главное – трудиться, не ослабевать молитвы, тем более, что, быть может, происходящие в том, о ком ты молишься, изменения тебе как рядом находящемуся менее заметны, чем другим. Чтобы увидеть, как человек меняется, нужна дистанция. Поэтому все нужно делать с помощью трезвой оценки сегодняшнего состояния его души, совета с духовником, если он у вас есть. И еще очень важно не попускать себе брать паузы. Вот, мол, мы сейчас в отпуск едем, а это не время для духовных упражнений, и мы будем есть, пить и развлекаться. Так ничего не получится. Уж если беретесь рядом жить по-христиански и стремитесь вашего близкого к Церкви привести, то без пауз. Как христианину нельзя перестать быть христианином на месяц, нельзя взять отгул от вечернего и утреннего правил, так и в такого рода делании нельзя отпусков брать.

10. Если твой супруг ходит в другой приход, и тебе кажется, что от этого его церковная жизнь беднее, так как он не окормляется у того священника, которому ты так доверяешь, не слышит его проповедей, и ты очень сокрушаешься по этому поводу, то что нужно делать, чтобы тебя не мучили эти сожаления?

Тут нужно доверять Богу, а не своему опыту положительного в Церкви, который у каждого из нас есть. У многих из нас есть духовник, приход, который мы выбрали, храмы, которые нам дороги, есть опыт, которым нам бы хотелось поделиться. Но по большому счету, везде в Церкви – один и тот же Христос, живой и действующий и вчера, и сегодня, и в вечности, альфа и омега, и мы должны смелее в руки Божии отдавать наших близких. Смелее.

11. Когда муж и жена душевно или духовно становятся все более чуждыми друг другу, они все равно должны стремиться сохранить семью?

Если нет причины, которая признается Церковью как основание для развода, а есть, скажем, духовное несоответствие (к примеру, вышла какая-нибудь девушка замуж за лейтенанта, со временем уверовала и воцерковилась, а он, дослужившись до полковника, остался простым военным служакой, и все, что для нее стало самым важным, ему неблизко), то, конечно, женщина-христианка воспримет это как крест, который она перед Богом должна понести. И поэтому она не может сказать: ну что мне этот грубый, недуховный, неинтеллигентный человек, у меня же теперь совсем другая жизнь, между нами нет ничего общего. Как, ничего общего? А ее ответственность за этого человека, которого кто, кроме нее, может привести к Царствию Небесному? И если она жизнь свою не положит за то, чтобы в его душе семена веры зародились, то кто другой это сделает? И такую ответственность никто не вправе с себя, оставаясь верующим, сложить.

12. Как быть, если в семье, где оба супруга новоначальные, жена ездит по монастырям и старцам, часто бывает на службах, читает много духовной литературы и не уделяет должного внимания мужу и детям?

Здесь необходимо напомнить о том, что бремя ответственности за то, как жить семье, прежде всего лежит на муже. Это именно не власть распоряжаться, а бремя ответственности. Бывает, что, вместе придя в ограду церковную, супруги обретают некоторую разность своих подходов к церковной жизни. Право и обязанность мужа – в мире, с любовью выслушав аргументы жены и ту правду, которая лежит на ее сердце, тем не менее определить, как жить семье, в какой храм ходить, какую меру совместной домашней молитвы иметь, когда быть вместе, а когда быть в разделении, сколько времени супруга может выделить для сугубо личного благочестия. Здесь ей можно привести пример святой праведной Иулиании, которая, несмотря на внутреннее чрезвычайное побуждение к монашеской жизни, внимала словам своего супруга и всю его жизнь разделяла с ним и труды по воспитанию детей и по ведению домашнего хозяйства, а подвигом благочестия занималась так, чтобы этого не знал никто, кроме Самого Господа. Такое напоминание о жизненном пути той или иной праведной жены-христианки может оказаться небесполезным и для неразумно ревностной новообращенной.

13. Случается, что когда один из супругов принимает очень активное участие в жизни Церкви, то семья распадается. Кто тут виноват, кто согрешил?

Ответить на этот вопрос при такой предельно общей его постановке невозможно, потому что ситуация, когда распадается семья, всякий раз индивидуальна, и мера ответственности, греха, вины, слабости определяется в каждом конкретном случае совестью человека и правдой Божией. Но если один из членов семейного союза в сознательном возрасте пришел в Церковь, а второй находится еще далеко от ее ограды, то, конечно, от человека церковного требуются величайшее терпение и такт по отношению к своему еще не воцерковленному супругу. И ни в коем случае нельзя настаивать на своих убеждениях, навязывать их. Скажем, нельзя заставлять поститься человека, который еще не живет церковной жизнью, ведь пост имеет смысл только в том случае, если мы добровольно приносим самостеснение ради Христа и правды Божией. Но какой же смысл приготовления постных блюд для наших сродников, которые еще не поняли всю радость и сладость узкого пути ига Христова? И, конечно же, наша молитва не должна быть нарочитой и показной, чтобы не соблазнить близких. Мне запомнились слова одного священника, который говорил, что с нашими неверующими родственниками мы должны быть тверды в вере и одновременно бесконечно мягки в обращении. То есть, попросту говоря, идете воскресным утром в храм – вынесите прежде ведро с мусором, оставьте приготовленный завтрак на столе и придите домой не с усталостью и неохотой, а с радостной улыбкой той любви Христовой, к которой вы приобщились во время Божественной литургии. Тогда вера православного христианина не окажется соблазном, отталкивающим его близких и разъединяющим семью. Но это, безусловно, требует терпения и большого смирения.

14. Прав ли муж, ограничивающий социальную свободу жены или ее религиозно-общественную занятость?

Наиболее правильным, естественным, можно сказать, Богом установленным принципом семейной жизни является главенство, но не самодурство, не деспотизм, а именно главенство мужа и добровольный отказ жены от попыток взять эту главенствующую роль на себя, что означает ее готовность – после изложения своей точки зрения и приведения всех разумных аргументов (в том случае, когда речь не идет о принципах веры или нравственной жизни христианина) – уступить точке зрения мужа, если он эти аргументы не принял: ты знаешь мои сомнения или мое несогласие, но глава – ты, и этот вопрос никогда больше не будет между нами препятствием. Такая линия поведения жены, безусловно, мудрая, так как она согласуется с апостольским словом. Эта область уступок может иной раз распространиться и на те или иные сферы социальной жизни жены, когда увлечение, если и не карьерой, то неким профессиональным деланием, может затмевать в ее глазах более важные вещи и становиться приоритетом большим, чем внутрисемейные интересы. И конечно же, здесь долгом мужа будет остановить ее и вернуть к обязанностям жены и матери. Что касается отношения к церковной жизни, то здесь послушание жены скорее такое: мужа нужно и должно слушаться тогда, когда повиновение ему не приходит в противоречие с заповедями Божиими и принципиальными церковными установлениями. Если же в этом намечается диссонанс, то, несомненно, любого из человеков следует слушать меньше, чем Бога. Что мужа, что царя, что президента. Послушание им отменяется, если они зовут к чему-то, неприемлемому для нас с точки зрения веры.

15. Считается, что Православие учит женщину подчиняться мужчине, это действительно так?

Когда с женщины снято бремя главной ответственности за принятие общесемейных решений, это настолько оздоровляет, настолько легче делает бытие самой женщины! И это то, что так хотят сегодня обрести женщины в нецерковных семьях, когда их мужья, увы, склонны устраняться от любых решений и несчастные жены берут на себя эту ответственность, оказывающуюся им часто не по силам – отсюда взаимные обиды, далеко не всегда приводящие к осознанию неестественности ролевых функций каждого из супругов в таком союзе.


Страница 1 - 1 из 9
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру