Личность с максимально пассивной жизненной позицией

Из книги "Путеводитель по жизненным ориентациям: личность и ее жизненный путь в художественной литературе"

Человек-животное – человек, превращенный в животное, либо наоборот, в силу чего комплекс биологических потребностей становится доминирующим для личности.

Грегор Замза  (Ф. Кафка. "Превращение")

Общая характеристика. В новелле Ф.Кафки детально прослежен обратный процесс – превращение человека в животное, молодого коммивояжера Грегора Замзы – в огромное отталкивающее насекомое, продолжающее жить в кругу семьи. Многозначная метафора превращения в новелле имела различные толкования, в особенности в связи с популярной экзистенциальной идеей отчуждения и трагического одиночества человека. Согласно замыслу Ф.Кафки, естественная жизнь для человека – человеческая, свобода животного существования для него неприемлема. С течением времени у героя новеллы происходит постепенное снижение уровня бытия, которое все более приближается к инстинктивному, однако оно сочетается с элементами уровня, который был свойственен Замзе-человеку, вплоть до гибели от переживания безысходности.

Отношение к жизни. Отношение к жизни Грегора, внезапно заключенного в физическую оболочку насекомого, вначале отличается острым переживанием разобщенности с людьми, невозможности заботиться о семье и работать. Постепенно растет его отчужденность от прежней жизни, а отношение к жизни начинает сводиться к оценке возможности удовлетворения инстинктивных потребностей. Так, он полюбил ползать – и ему стала мешать мебель, и он начал забывать свое человеческое прошлое. Он был уже близок к этому, только давно не слышанный голос матери его пробудил. Страх превратиться в насекомое и внутренне побудил его, рискуя, оставить свой портрет при себе. По ночам он предавался воспоминаниям о людях, "все они появлялись вперемежку с незнакомыми или уже забытыми людьми, но, вместо того чтобы помочь ему и его семье, оказывались все, как один, неприступны, и он оказывался рад, когда они исчезали". Со временем у Грегора появилось желание заботиться только о себе. У него стал неопрятный вид, весь покрытый пылью, он таскал на себе мусор -  "слишком велико было его равнодушие ко всему, чтобы ложиться, как прежде, по нескольку раз на день на спину и чиститься о ковер". Считая свое положение безысходным, чтобы не быть в тягость семье, Грегор в состоянии полного изнеможения гибнет.

Поступки. Поступки Грегора вначале обусловлены заботой о семье и своем добром имени. Он старается вести себя максимально тактично, как можно меньше огорчать и так находящуюся в стрессовом состоянии в связи с его внешним видом семью. Позже его начинает беспокоить лишь забота о себе, в соответствии с усиливающимся действием инстинктов.

Поле жизнедеятельности  сразу после превращения характеризуется взаимосвязью привычных человеческих забот и максимально осторожным, щадящим других поведением – насколько это возможно в его ситуации; позже – усиливающейся заботы о своих биологических потребностях и соответствующих ситуативных поступков.

Дифференциальный диагноз жизненных ориентаций и жизненной позиции.

Тип жизненных ориентаций: динамика от, скорее всего (для точных суждений мало информации), типа личности, причастной к бытю, к "непричастному" потребителю. Жизнь постепенно все более утрачивает смысл, все большую роль начинают играть инстинкты.

Внешний локус контроля проявляется в выжидательной тактике в разных ситуациях. Например, когда его застали выползшим к играющей сестре, "он не сомневался, что с минуты на минуту на него обрушится всеобщее негодование, и ждал".

Жизненная позиция: приспособительная направленность на удовлетворение инстинктов (первоначально – на единство с бытием посредством добросовестного труда и заботы о близких).

Жизненная ситуация превращения из человека в насекомое с изменением первоначально внешнего облика, а затем и внутренней сути.

Нравственные характеристики. Единственной заботой Грегора Замзы было содержание своей обанкротившейся семьи. Он усердно трудился и тайно мечтал отдать сестру, хорошо игравшую на скрипке, в консерваторию. Добрый, скромный и деликатный, Грегор, обнаруживший свое бедственное положение, вначале озабочен исключительно судьбой своей семьи (родителей и сестры), а также мнением начальства и сотрудников о его мнимой недобросовестности, поскольку он не смог отправиться в командировку на поезде. Он был обеспокоен не своим болезненным состоянием, а судьбой семьи, ее благополучием, довольством, работой, сохранением места и уважительного отношения. Он считал, что должен терпеть и постараться тактом облегчить тяжелое впечатление семьи от его превращения. Грегор испытывает стыд и горе оттого, что родители, и особенно сестра, должны теперь работать. Страдал он и из-за того, что не может поблагодарить сестру за уход. Но в процессе внутреннего превращения он "…в последнее время стал относиться к другим не очень-то чутко; прежде эта чуткость была его гордостью". Так, он переполнил чашу терпения родных тем, что выполз из своей комнаты к игравшей сестре, стремясь насладиться музыкой и вообще планируя захватить ее и навсегда поместить в своей комнате. Ранее он шипел от злости из-за того, что не закрыли дверь в его комнату и не избавили его от зрелища и шума очередной суеты и переполоха родных.

Направленность (жизненная задача). Направленность на единение с людьми вначале постепенно сменяется стремлением удовлетворять инстинктивные побуждения – ползать по потолку, находиться в пустой комнате. "Неужели ему и в самом деле хотелось превратить свою теплую, уютно обставленную наследственной мебелью комнату в пещеру, где он, правда, мог бы беспрепятственно ползать во все стороны, но зато быстро и полностью забыл бы свое человеческое прошлое?". Изменились пищевые привычки и вкусы, появилось влечение к несвежим продуктам. Актуализировалась потребность в безопасности: он не понимал, почему его комната, в которой он жил уже пять лет, пугала его, но под диваном почувствовал себя уютно. Будучи гоним членами семьи, испытывавшими к нему отвращение, все силы он сосредоточил на физическом выживании. "А потом он опять терял всякую охоту заботиться о семье, его охватывало возмущение плохим уходом, и, не представляя себе, чего бы ему хотелось съесть, он замышлял забраться в кладовку, чтобы взять все, что ему, хотя бы он и не был голоден, причиталось".

Организация внутреннего мира Грегора основывается на все более преобладающей системе инстинктивных потребностей, в то же время прежний внутренний мир также оказывает сильное влияние. Однако под конец все же "о своей семье он думал с нежностью и любовью. Он тоже считал, что должен исчезнуть, считал, пожалуй, еще решительней, чем сестра", – чтобы вернуть покой близким.

Способ взаимосвязи внутреннего и внешнего мира. Грегор очень старается приспособиться к жизни и в новом состоянии, старается вести себя так, чтобы быть понятым – он-то понимал людей прекрасно, но об этом они не догадывались и не понимали его. Видя выход в уходе из жизни, он несколько часов пребывал в "состоянии чистого и мирного раздумья", пока не умер от изнеможения.

Внешняя реализация внутреннего мира. Внутренний мир Грегора постепенно приходил в соответствие внешнему виду. Сразу непонятной для окружающих стала его речь, воспринимаемая как "голос животного", хотя ему она казалась вполне ясной. Пытаясь понять, как ему поступить, Грегор слушал разговоры из-за двери. Некоторое время была привычка глядеть в окно, но он перестал это делать, чтобы не пугать родителей. Когда хотелось есть, подмывало попросить еды, но он сдерживал себя. Последние два факта свидетельствуют о первоначальной сохранности саморегуляции. Постепенно он приобрел привычку ползать по стенам и потолку, испытывая на потолке "почти блаженное состояние". По ночам, однако, он думал, что, может быть, вдруг все изменится и он снова возьмет в руки дела семьи. Затем инстинкты брали свое. Когда он, пренебрегая установленным им правилом, выполз к играющей сестре, "был ли он животным, если музыка так волновала его? Ему казалось, что перед ним открывается путь к желанной, неведомой пище. Он был полон решимости пробраться к сестре и, дернув ее за юбку, дать понять, чтобы она прошла со своей скрипкой в его комнату, ибо здесь никто не оценит ее игры так, как оценит эту игру он. Он решил не выпускать больше сестру из своей комнаты, по крайней мере до тех пор, покуда он жив; пусть ужасная его внешность сослужит ему наконец службу; ему хотелось, появляясь у всех дверей своей комнаты одновременно, шипеньем отпугивать всякого, кто подступится к ним; но сестра должна оставаться с ним не по принуждению, а добровольно; пусть она сядет рядом с ним на диван и склонит к нему ухо, и тогда он поведает ей, что был твердо намерен определить ее в консерваторию и что об этом, не случись такого несчастья, он еще в прошлое рождество – ведь рождество, наверно, уже прошло? – всем заявил бы, не боясь ничьих и никаких возражений". Неподвижный, он лежал на том месте, где его застали жильцы. Это была его последняя вспышка активности: "Разочарованный неудачей своего плана, а может быть, и от слабости после долгого голодания, он совсем утратил способность двигаться".

Развитие личности. Грегора – это динамика превращения из человека в насекомое, последовательно проявляющаяся во внешнем виде, в речи, в переживаниях, в поведении. Добросовестный скромный служащий, Грегор был и в военной службе в звании лейтенанта. На его плечах в течение пяти лет лежала забота о всей семье. Однажды утром, проснувшись, он обнаружил, что  превратился в огромное насекомое. Читатель наблюдает, как происходит постепенное превращение в животное и по внутренней сути. Например, каждый день он все хуже видел отдаленные предметы; приобрел привычку ползать по потолку; сначала поневоле пробирался сквозь рухлядь, которой заставили его комнату, а потом с удовольствием.

Норма и патология личности. Автор сосредоточивается на описании многих физических затруднений и неудобств, связанных с непривычной телесной оболочкой. Например, Грегору становится трудно покинуть постель. По его выговору окружающие поверили, что с ним творится неладное. В попытке приспособиться к новой жизни он получает многочисленные физические повреждения, включая тяжелое ранение яблоком, а также душевные страдания, в том числе и не без помощи ближних (особенно отца). Помимо испуга, Грегор переживал и нравственные страдания. Он был в отчаянии оттого, что мать упала в обморок при его виде. От переживаний он почти не спал и не ел. "...Для забавы брал кусок в рот, а потом, подержав его там несколько часов, большей частью выплевывал".

Познание и помощь личности. Познание личности Грегора происходит посредством наблюдения за его драматическим переживаниями. От вполне понятного отчаяния он применял "звериные" способы – так, облазил все в своей комнате. Но, пытаясь бороться с медленным превращением в животное и по внутренней сути, Грегор стремился, насколько это возможно, сохранить привычный, человеческий образ жизни. Так, хотя мебель и мешала ему ползать, он был против ее удаления из комнаты. "Ничего не следовало удалять; все должно оставаться на месте; благотворное воздействие мебели на его состояние было необходимо; а если мебель мешала ему бессмысленно ползать, то это шло ему не во вред, а на великую пользу". Но он был бессилен против отвращения изнемогающих близких, все более обижавших его.


Страница 5 - 5 из 6
Начало | Пред. | 2 3 4 5 6 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру