Непридуманные истории безымянных людей

Разговор с будущей свекровью. Как оно будет

Вы будущая свекровь и будущая теща.

– Да, если Бог даст.

А Вы хотите стать этой самой свекровью?

– Да, потому что это жизнь. Потому что это сюжеты, которых не придумаешь. Настоящее переживание. Хочется конечно, чтобы бы оно было не сверх меры, не паче естества.

– Не успели мы начать разговор, как эти переживания уже вклинились. Когда имеешь сына, приходит время с ним расстаться. Это такое естественное развитие событий, а с другой стороны это больно. Никуда от этого не денешься. Вы к этому готовы или Вы не думаете о том, что будете испытывать?

– Я прекрасно знаю уже сейчас, что я буду испытывать боль, и я как-то стараюсь себя к этому готовить заранее. Я себе говорю, что это больно, что это неизбежно и возникают разные образы того, как это будет. Эти разные образы будущих жизненных ситуаций возникают в зависимости оттого, что на душе в данный момент. Они сводятся к трем основным моделям, что ли. В зависимости от того, что произошло, хорошее или плохое, начинаешь экстраполировать: вот, так-то оно все и будет.

Какие же это модели?

–Когда мне в жизни было очень тяжело, детям тоже было неуютно,  мы играли в игру. Я эту игру периодически вспоминаю, потому что всем в этой игре было хорошо. Мы придумывали сюжеты, как древние придумывали мифы, для того, чтобы разрешить трудно разрешимые вопросы: как преодолеть страх смерти, еще что-то. Так и мы с детьми. Рассказать в подробности наверное не смогу, потому что жаль с этой сказкой расставаться. Мне хочется, чтобы эта сказка была пока еще моей. В этой сказке я была, и внуки у меня были, и дочь была, и ее друзья, и сын, и его друзья, и родственники, и каждому находилось место замечательное совершенно в этой сказке.

И иногда, когда хочется представить себе какую-то светлую картинку, как эпизод нашей большой сказки, я представляю себе летний вечер или даже день, дача, где все мои прутики наконец стали большими деревьями. (Большое дерево – это знак, это время прошедшее, когда дерево стало зрелым и за него не надо бояться. Дети, видимо, тоже должны вырасти, заматереть, чтобы страх и тревога отпустили.) Я сижу в комнате, я старая, и я слышу, как в саду раздаются голоса детей и внуков. Они что-то кричат, им всем весело. И я дремлю под эти звуки в своем саду. Мне очень нравится такая картинка.

– А невестка там есть?

– Да, невестка есть. Я их всех слышу прекрасно. Она занята своими делами. «Жужжит» там где-то.

– А дел у нее много?

– Да, дел у нее много. Она трудится, как пчелка. Но в то же время в этом саду и для меня есть место. Они придут, мы поговорим, и я, может быть, тоже смогу для них что-то сделать. По крайней мере, это своя отдельная жизнь, в которой есть и место для меня.

– Другой сценарий?

– Он возникает обычно, когда меня обидели, когда меня дети не хотят слышать, тогда тревога берет за горло и понимаешь, что ситуация может развиваться совсем по другому пути. Когда злые силы – эгоизм или что-то еще – возьмет верх в моих детях, несмотря на мои усилия и просьбы к Всевышнему. И тогда видишь, как подступает старость, болезни побеждают, а я с ними почти не борюсь, потому что это все равно неизбежно, старость наступит, как ты с ней ни воюй. И я страдаю не столько от немощи и болезней, сколько от одиночества. Когда очень хочется эмоциональной близости и, в то же время не хочешь  навязываться.

Мне на память приходит когда-то виденный отрывок из какого-то американского фильма, в котором дама утверждает, что люди женятся не для того, чтобы заводить детей, а чтобы у тебя был свидетель твоей жизни, которому небезразлична твоя жизнь: Если кто-то готов идти рядом, тогда жизнь становится более значимой. В этом рассуждении есть то, с чем я могла бы согласиться. Верующий человек знает, что вся его жизнь проходит перед Богом, что он любим Богом, но только ты не всегда Его лично слышишь. А человека ты слышишь всегда. И мы вместе переживаем радость или обиду, так мы, по крайней мере, чувствуем, что мы живы.

И в старости, я думаю, очень хочется, чтобы кто-то по своей воле, не тяготясь тобою, тебе позвонил. Итак, мой грустный сценарий: квартирка на окраине Москвы и я одна со своими болезнями.

Третий сценарий тоже малосимпатичный. Его однажды озвучила моя сестра, когда, я, вернувшись из Крыма, рассказала ей, как там замечательно весной и как недороги квартиры. «Ну, вот, – сказала она, – будем старые, купим квартирку у теплого моря, будем друг за другом горшки выносить». Это сценарий ситуации, когда люди находят утешение в общении в своей среде, в своей возрастной группе, находят занятие себе по силам, а общение с детьми приобретает более легкий характер, поскольку не возникает ненужной эмоциональной зависимости.

– Невестка у нас почти из всех трех сценариев выпадает. Это не тот персонаж, о котором хочется думать? А ведь когда-нибудь он окажется значимым.

– Я очень надеюсь, что мы с ней будем как-то совпадать внутренне.

– Гарантий никаких.

– Никаких, абсолютно. Но жить с человеком, с которым я не совпадаю, я тоже умею. Тяжело, но выносимо.

– А она должна будет уметь жить с человеком, с которым не совпадает?

– Самый лучший вариант, когда люди живут отдельно, но если выбора не будет, будем смиряться.

– Вы как-нибудь готовите сына к тому, что он будет чьим-то мужем?

– К этому нельзя подготовить, наверное. Можно только молиться, чтобы Господь послал ему человека, который будет ему полезен. Мы же не знаем, какой человек будет нам полезен – тот, с которым у нас будет гармония, или тот, которого надо терпеть.

– Не знаем, верно. Но вот Ваша идеальная невестка, она какая? Вот дал Вам Господь абсолютный Ваш идеал, он какой?

– Во-первых, чтобы базовые ценности совпадали.

– Девушка православная?

– Не знаю. Но чтобы у человека обязательно было понятие чести, долга, чтобы человек был порядочный. Сразу ли она будет православной или она будет дрейфовать плавно в эту сторону, что неизбежно для человека с совестью…

– То есть девушка в платочке и с рюкзачком не является предметом заботливой мысли матери и будущей свекрови?

– Нет. Это уж совсем точно, нет. Кого выберет. Но основные позиции должны совпадать. И чтобы был долговременный вектор общего развития, чтобы они не разошлись в своих внутренних исканиях, как в море корабли.  Люди же меняются в течение жизни. Еще хочется, чтобы девушка была человеком внутренне сильным. Супруги ведь в одной упряжке, и упряжку эту надо тянуть не одному. И чтобы внуков родила!

– Хорошо, значит в одной упряжке тянуть лямку жизни нашей. А вот по поводу того, что муж – голова, а жена – сердце, помощница…

– Мне кажется это несколько примитивно. В динамике жизни бывает по-разному. Если я посмотрю на своих родителей, то ясно: папа всегда был главой семьи по-настоящему, но настал момент, он заболел, растерялся в новой для себя ситуации, и тогда благодаря своей энергии, мама сумела занять его, отвлечь…

– Выходит, она сыграла роль помощницы?

– Да нет, она просто рулила в тот момент! Придумала, что папе нужно делать, например он дом строил, еще что-то, мама продыху ему не давала. Я не могу сказать, что кто-то глава, кто-то не глава. Сегодня Господь вразумит жену, завтра мужа. Потом, я смотрю, мужчины такие инфантильные сейчас, женщины кажутся взрослее, ответственнее. И, боюсь, мой сын не будет исключением из современного правила. Ему, в силу тех обстоятельств, в которых он растет, вообще кажется, что в жизни все решают женщины.

– Но если идеальная невестка – человек чести и долга, стало быть, те же качества в тем большей степени должны быть и в сыне и должны накладывать свой отпечаток на его отношения в семье с женой и детьми. Вы хотели бы, чтобы невестка командовала сыном?

– Я знаю семьи, в которых на службе мужа слушалось много людей, а придя домой, он просто хотел бы отдыхать, предоставляя жене решать почти все вопросы кроме, может быть, стратегических. Если мужчина дома позволяет собой командовать, это не умаляет его мужского достоинства. Поэтому я не вижу ничего ужасного, если в чем-то жена будет командовать.

– Но вот инфантилизм, о котором Вы не без сожаления упомянули, разве не возникает оттого, что всюду командуют женщины?

– Мне кажется, что когда женщина берет на себя не свойственные ей функции – это следствие инфантилизма. Когда женщина понимает, что корабль без руля, она принимает на себя роль этого самого рулевого.

– Кажется Вы сама – человек с сильным характером. Вы предпочли бы мужчину со слабым или с сильным характером?

– Сильного. Сила бывает не в том, чтобы руководить и командовать. Сильному человеку хочется подчиниться. Мне бы хотелось, чтобы кто-то принимал решения, но ситуация сложилась по-другому: мне их самой приходится принимать. Пожалуй, для меня будет более ценно не то, чтобы за сыном было последнее слово, а чтобы в семье было принято правильное решение.

– Это очень искусственная ситуация: за ним всегда последнее слово. Это последнее слово, за ним или за ней, пускай будет принято обеими сторонами. А не то что, топоча ногами или впадая в истерику, человек силой своего напора заставляет другого махнуть рукой, сдаться: ну и пускай.

– Да. Когда я говорила о базовых ценностях, еще одной будет не утверждать себя всеми доступными способами. Гордыня действительно может все разрушить. Когда мужчина со светофора первым срывается, согласитесь, это глупо. То же самое и в отношениях.

– Допустим, Вам придется жить с невесткой. Что могло бы оказаться для Вас нетерпимым, неприемлемым в общежитии?

– Я часто с первых минут общения понимаю мой или не мой человек – комфортный  эмоционально он для меня или нет. Если невестка будет такой – это будет даром Божиим. А неприемлемо – грязь как внутренняя так и внешняя.

– А Вы хотели бы невестку чему-нибудь поучить?

– Я по жизни училка. Но мне хотелось бы возлежать в кресле и созерцать, что у них происходит.

– А Вам понравилось бы, если бы ей самой захотелось чему-то у Вас поучиться?

– Это бы мне очень понравилось.

– Почему?

– А потому что по характеру я терпеть не могу людей заставлять и что-то им навязывать. Нельзя насильно дать, насильно можно только отнять. И когда человек искренне хочет что-то от тебя узнать, понимает, что твой опыт – это ценно, то это дает такое вдохновение, такой заряд, что я расскажу ему все, что я знаю.

– Наверное, заряд любви к этому человеку?

– Да-да. Ведь он говорит, что твоя жизнь значима, что ты прожил не зря. Здесь возникает эта самая трансляция ценностей, которая и есть культура, если говорить о высоких таких вещах. А что касается какого-то ответственного для семьи выбора, решения, в принятии которого они бы спрашивали моего мнения, то я настолько привыкла к тому, что дети относятся скептически к моим словам, что не представляю, как это они будут со мной советоваться, когда вырастут. Я знаю, что тут надо только крепко молиться. И уж тогда Господь сам им на сердце положит. Давно когда-то, я вела дочку из детского сада, в коляске плакал грудной сын, дочь упиралась, не хотела идти,  скандалила, потом совсем остановилась на дороге. Я пошла дальше в расчете, что она испугается и побежит. Прошла большое расстояние, а она не двигалась с места. Возвращаться было бы проявлением слабости и не педагогично. И я просто сказала: «Ангел-хранитель, приведи мне ее, пожалуйста, сюда. Ты же видишь, что я с ней не справляюсь. Господи, Ты мне ее дал – вот и помогай». В то же мгновение она прекратила вопить и пошла ко мне. Когда она дошла до меня, то стала говорить на постороннюю тему, как будто бы ничего и не было. И это был для меня такой урок! Урок, что можно опосредовано не то что влиять на детей – это не способ манипуляции, а, приложив горячую молитву, знать, что что-то изменится и не как я хочу, а как правильно.




© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru