Истоки и распространение исихазма

Наряду с сочинениями аввы Евагрия одним из основных источников формирования исихастской традиции являются творения святого Макария Египетского.

Преподобный Макарий был основателем полуобщежительного монастыря в Скитской пустыне (ныне – Вади Натрун) в Нижнем Египте. Принято считать, что из приписываемых ему сочинений в действительности ему принадлежат несколько речений и одно дошедшее до нас письмо. Его именем также надписаны многочисленные сборники "Духовных бесед". В X веке св. Симеон Метафраст (+ ок.982), высокий византийский чиновник, под старость принявший монашество и составивший жития многих святых, частично систематизировал эти тексты, расположив их по темам. В "Добротолюбие"  вошла именно эта структурированная версия.

Вплоть до 1920 года "Беседы" Макария чаще всего принимались за достоверные. Но затем Дом Виллькур, монах-бенедиктинец, занимавшийся критикой текстов, обратил внимание на то, что в этих "Беседах" практически дословно приведены высказывания, которые были осуждены как мессалианские в ходе Соборов 390-431 годов. Возник вопрос, не является ли в таком случае текст "Бесед" тем, что считалось "Подвижнической книгой" мессалиан? И поскольку некоторые указания вывели критиков на след одного из руководителей мессалианской секты, некоего Симеона Месопотамского (о котором в действительности ничего, кроме имени, неизвестно), то его и стали считать предполагаемым автором приписанных преп. Макарию текстов.

На самом деле, проблема куда более сложна. При внимательном прочтении "Бесед" становится очевидно, что они полностью православны по духу, а вменяемые в вину фразы имеют еретическое значение только если их вырвать из контекста. Действительно, вопросы, заданные "Макарию" собеседниками, порой звучат по-мессалиански, но ответы вносят все необходимые уточнения и исправления.

К тому же известно, что руководители мессалианского движения, сами родом из Месопотамии, отправлялись в свое время в Египет и обращались с вопросами к старцам, подвизавшимся в пустыне. Так, может быть, "Беседы" являются записью этих диалогов? Многое роднит "Беседы" с "Письмами" Антония Великого и аввы Аммона, творениями Исайи Отшельника и даже с "Обозрением" Иоанна Кассиана Римлянина, а также с коптской макариевской традицией. Мессалиане могли использовать этот сборник в качестве своей "Подвижнической книги", скомпрометировав его тем самым в глазах ревнителей православия и подав повод к ложной интерпретации.

Как бы то ни было, автор "Бесед", которого, бесспорно, предпочтительнее было бы называть по-прежнему преп. Макарием, является,  наряду с аввой Евагрием, одним из величайших духовных наставников раннего монашества. Евагрий, с его философской культурой, примыкает к среднему платонизму, тогда как в "Беседах" гораздо менее образованного Макария чувствуются отголоски стоицизма, но при этом само его учение, не чуждое влияния Оригена, является глубоко библейским по духу. В особенности настойчиво Макарий говорит о роли сердца в духовной жизни, и о том, какое место в ней занимает тело, а также о различных сторонах действия божественного промысла по отношению к человеку и о необходимости совместного действия божественной благодати и человеческой свободы, которое дает возможность благодати крещения проявиться в полной мере  в том "вкусе Бога", который является "достоверным ощущением действия силы Духа в сердце" ("Беседы", 15,20).

Блаженный Диадох Фотикийский

О фактах биографии Диадоха известно очень немногое. В период Халкидонского Собора (451) он был епископом Фотики в Эпире, а до этого, скорее всего был настоятелем какой-то монашеской общины. Возможно, некоторое время он прожил в Карфагене после вторжения вандалов под предводительством Гензериха в Эпир в период между 467 и 474 годами. Этим по-видимому, и объясняется то влияние, которое Диадоховы "Сто умозрительных глав" оказали на сочинение V века, "Созерцательная жизнь", принадлежащее Юлиану Померию, который жил в населенной арианами Африке и затем в Галлии стал наставником Кесария Арелатского. Умер Диадох в 474 году.

Учение блаж. Диадоха, изложенное блестящим литературным языком и основанное на глубоком личном духовном опыте, хранит отголоски традиций раннего монашества. Диадох был знаком с произведениями Евагрия, но в большей степени опирается на "Духовные беседы" преп. Макария Египетского. Как и преп. Макарий, блаженный Диадох настойчиво говорит о деятельном характере духовной жизни и выступает против мессалианской ереси.

У Диадоха описаны различные стадии невидимой брани, говорится о необходимости постоянного памятования о Боге и призывания имени Иисуса. Он пишет о том, что, по мере духовного возрастания, пробуждается "духовное чувство", благодаря которому человек может вкусить сладость Бога "ощущая ее во всей полноте".

Святой Исайя Отшельник

Многие из египетских монахов носили имя Исайя. Автор сочинений по аскетике, частично вошедших в "Добротолюбие" под именем Исайи Отшельника, по-видимому жил в Скитской пустыне в конце IV – начале V веков. Он общался с некоторыми из Отцов, чьи имена фигурируют в сборнике изречений (Apophtegmes) – преп. Макарием Египетским, Пименом и его братьями, Анубисом, Пафнутием, Лотом. Агафоном, Аммоном, Ахиллесом, Сисоем и т.д. У него самого были ученики, в том числе – некий монах Петр. Точно не установлено, когда он отправился из Египта в Газу и поселился там в затворе в одном из монастырей; Петр сопровождал его и записал его наставления, осуществляя посредничество между ним и внешним миром. Исайя умер в очень преклонном возрасте и, по-видимому, не принял решений Халкидонского Собора.

Вероятно, можно считать, хотя некоторые критики и оспаривают это предположение, что Исайя Скитский и Исайя Газский – одно и то же лицо. В любом случае, Исайя из "Добротолюбия" был современником составления первых сборников "Речений". Он и сам составил небольшой такой сборник, вошедший в полное собрание его сочинений. Во всех своих творениях он предстает верным учеником Отцов-пустынников; в них прослеживается влияние аввы Евагрия и макариевских "Бесед".

Святой Марк Подвижник

Преп. Марк Подвижник (иногда его называют также Марком Монахом и Марком Отшельником) жил  в V веке, был отшельником, а затем игуменом одного из монастырей.

Как и блаженный Диадох, он является духовным наследником  преп. Макария Египетского и Отцов-пустынников; их учение он передал последующим поколениям: "Всякий крещенный в православную веру человек в скрытом виде воспринял всю благодать. Но полноту он обретает лишь при условии исполнения заповедей […]. Божественная энергия стяжается по преимуществу молитвой […]. Все исполнение заповедей и заключается в молитве. Ибо нет ничего столь возвышенного, как любовь к Богу." "Достоверность", "энергия" - это, бесспорно, те самые слова, которыми передавал свой мистический опыт Макарий Великий. Этот опыт у Марка Подвижника предстает как полное раскрытие благодати крещения, происходящее в результате исполнения заповедей и непрестанной молитвы.

Духовные наставники Газской пустыни

В области Газской  пустыни, являющейся природным продолжением пустыни Египетской, подвизались три духовных автора, которые оставили после себя учение, являющееся синтезом доктрины отцов-пустынников, изложив его в очень конкретной, убедительной и взвешенной манере.

Монастырь аввы Серида, в котором они жили, был основан в конце V века. Духовниками обители были два старца – Варсонофий и Иоанн Пророк, жившие неподалеку от монастыря в строгом затворе и общавшиеся со своими духовными чадами только в письмах и через записки, которые Серид записывал под диктовку. Эти письма дошли до нас и являются единственным источником, по которому можно составить представление о практике духовного окормления в среде палестинского монашества.

Одним из духовных чад Варсонофия и Иоанна был монах Дорофей, от которого остался сборник наставлений, писем и изречений, где чувствуется отголосок учения двух святых затворников, изложенного более систематизировано.

Житие аввы Филимона

Об этом святом  в "Добротолюбии" сообщает только "Беседа об авве Филимоне". Исходя из различных указаний, можно предположить, что жил он между 470 и 550 годами. Большую часть своей жизни он провел в Скитской пустыне (ныне – Вади Натрун) – сначала в пещере неподалеку от Римской Лавры (ныне – монастырь Барамус), затем – в Лавре Иоанна Колова (невдалеке от нынешнего монастыря Амба Бишои), сейчас уже не существующей.

Этот краткое, но очень захватывающее повествование является яркой квинтэссенцией всей  исихастской аскетики, в том виде, в каком она сложилась в пустыне на протяжении IV и V веков. Он является веским аргументом в пользу версии о египетском происхождении Иисусовой молитвы – именно здесь, если следовать варианту, представленному в греческом "Добротолюбии", впервые встречается полная формулировка молитвословия: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня!"

II. Распространение исихазма

Синайское монашество

Импульс, в результате которого на свет появилось столько выдающихся духовных сочинений, в VI веке угас в связи с тем, что в это время большинство египетских монахов приняло монофизитское учение, а сами общины стали ареной богословских дискуссий; к тому же столетие спустя  в Египет вторглись мусульмане. V и VI века – это эпоха расцвета палестинского монашества: достаточно упомянуть святого Евфимия (377-473), святого Савву (439-532) и святого Феодосия Великого (423-529); здесь выкристаллизовалось чинопоследование греческой литургии, но значительных духовных сочинений в этой среде не возникло.

Эстафета египетских монахов была перехвачена на Синайском полуострове. Ищущие уединения встречали здесь не безбрежные песчаные просторы, а обрывистые скалы с острыми обломанными склонами и огромными глыбами красного гранита. С этими местами были связаны  ключевые события Ветхого Завета – юность пророка Моисея, встреча у колодца с дочерьми Иофора, Неопалимая Купина, исход евреев из Египта, восхождение Моисея на вершину горы, божественное видение, получение скрижалей с заповедями. Отшельники поселялись на Синае, начиная с IV века.  Император Юстиниан, желая защитить их от смертоносных нашествий бедуинов, повелел построить там укрепленный монастырь, сначала называвшийся монастырем Неопалимой Купины (Batos – по-гречески),  а затем получивший имя святой Екатерины.

Одним из первых Синайских монахов, чьи сочинения дошли до нас, является святой Нил Синайский. Он был родом из Анкиры в Галатии, учился у святого Иоанна Златоуста и, возможно, был префектом Константинополя при императоре Феодосии (379-395), а затем принял монашество на Синае. Ему приписывается обширная переписка объемом в более чем тысяча посланий.

Однако современная критика указывает на то, что авторство этих писем имеет легендарный характер, а в действительности корреспонденция принадлежит игумену одного из монастырей Анкиры в Галатии. Что же касается "Подвижнического слова", вошедшего в "Добротолюбие", то оно написано каким-то египетским монахом, также неизвестным.

Имя Нила-подвижника традиционно упоминается рядом с именем аввы Евагрия, так как именем Нила Синайского надписывались некоторые сочинения Евагрия после того, как в VI веке было осуждено учение Оригена.

Самым выдающимся из живших на Синае духовных авторов является Иоанн Лествичник, получивший это прозвище из-за написанной им "Лествицы" (годы жизни - приблизительно 575 по 650).

О подробностях его жизни нам известно очень немногое. О его происхождении нельзя сказать чего-либо определенного, но присущий ему стиль изложения позволяет предположить, что до того, как в возрасте шестнадцати лет отправиться на Синай, Иоанн получил солидное образование.

Он не присоединился к братии общежительного монастыря, построенного у подножия горы, а пошел в послушание к старцу Мартирию Святому, который, подобно многим другим монахам той эпохи, жил в отдельной келье. Постриг Иоанн принял в двадцать лет.

Так, в послушании и смирении, Иоанн прожил у своего старца девятнадцать лет. Когда же старец скончался, Иоанн отправился в уединенное место под названием Фола (Вади эль Тла), где поселился в пещере, находящейся в некотором отдалении от группы отшельников, живших в этом месте. По-видимому, его духовным отцом в те годы был  некий авва Георгий Арсилаит, мельком упомянутый в 27 ступени "Лествицы".

Невозможно точно установить, когда произошла достаточно длительная поездка Иоанна в некий крупный общежительный монастырь, который, если следовать тому, что сказано в "Лествице" (4,31), должен был находиться где-то в окрестностях Александрии. В IV и V ступенях содержится немало сведений, относящихся к этому периоду, проведенному в Нижнем Египте.

Преподобный Иоанн стал выдающимся духовником, к которому многие приходили за советом. Один монах по имени Моисей жил у него в послушании в течение двадцати лет. Но эта добрая слава преп. Иоанна стала поводом к тому, что завистливые монахи начали строить против него козни. Он вышел победителем только благодаря тому, что терпеливо сносил все и хранил безмолвие, которое нарушил только по просьбе раскаявшихся врагов.

После сорока лет отшельничества преп. Иоанн был избран игуменом общежительного монастыря на Синае. Несомненно, именно в этот период он по просьбе Иоанна, игумена Раифского составляет свою "Лествицу".

Достигнув преклонного возраста, преп. Иоанн еще при жизни назначил себе преемника, своего брата Георгия, который, впрочем, прожил лишь на десять месяцев дольше самого Иоанна.

"Лествица" преподобного Иоанна, произведение весьма самобытное, но вместе с тем созвучное всей предшествующей христианской аскетической традиции, стремительно разошлась по всему византийскому миру; в Византии именно она оказала определяющее влияние на исихастское течение, центр которого после арабского нашествия переместился с Синая на Афон. В Православной Церкви, по словам о. Иоанна Мейендорфа, Иоанн Лествичник занимает "первое место в ряду наставников подвижничества".

Значительное место в исихастской традиции принадлежит еще двум насельникам Синайского монастыря.  Это Исихий Ватосский и Филофей Синаит. Для обоих характерно стремление представить духовную жизнь как борьбу с помыслами и чтение Иисусовой молитвы. Преп. Исихий, автор "Сотниц", вошедших в "Добротолюбие", и священник Исихий Иерусалимский (V век, + ок.451) – не одно и то же лицо;  первый совершенно точно жил после  Иоанна Златоуста и Максима Исповедника (+662), на которых он ссылается. В некоторых рукописях он назван игуменом монастыря Неопалимой Купины.

До XIII века не встречается ни одного духовного писателя, который бы цитировал "Сотницы" Исихия, и ни одной рукописи, где можно было бы проследить его влияние. По этой причине точную дату написания "Сотниц" установить невозможно.

Учение преп. Исихия, которое, вероятно, дошло до нас не в изначальной форме, основано на предшествующей традиции; в "Сотницы" у него включено множество фрагментов, взятых у Марка Отшельника, у Иоанна Златоуста, у Максима Исповедника. Но заимствует он у них, главным образом, то, что касается безмолвия, духовного трезвения, практики Иисусовой молитвы. И хотя у Исихия ничего не говорится о психофизическом методе, он во многом предвосхищает опыт великих афонских исихастов XIV века, для которых он станет одним из любимых авторов.

Преп. Филофей, как и преп. Исихий, возможно, был монахом, а затем – игуменом  монастыря Неопалимой Купины. Жил он позднее св. Иоанна Лествичника, но нет никаких данных, позволяющих установить в точности даты его биографии, относящейся к промежутку между концом VII века и XIII. Его сочинение – классический образец синайского исихазма, который стал связующим мостиком между эпохой Отцов-пустынников и Афонским исихазмом XIII-XIV веков.

Авторы духовных сочинений на сирийском языке

В тех областях, где христиане говорили по-сирийски, подвижнический идеал распространился очень рано – несомненно, по той причине, что Церковь там имела иудео-христианские корни. Монашество же в собственном смысле появилось там, по-видимому, не ранее второй половины IV века. Долгое время одним из первых отшельников этого региона считался святой Ефрем Сирин (ок.306-373); однако современные исследователи склоняются к тому, чтобы считать его подвижником, писавшим внутри христианской общины – сначала в Нисивине, а затем, начиная с 363 года, - в Эдессе. Там он преподавал экзегетику и много сил отдавал составлению церковных песнопений. Однако в исихастской традиции он воспринимается в первую очередь как проповедник покаяния и сердечного сокрушения – главным образом, благодаря древнегреческим переводам его творений, частью подлинных, частью – псевдоэпиграфических.

Несомненно, эта аскетическая традиция во второй половине первого тысячелетия достигла наибольших высот именно в среде христиан-персов. Персидская империя, в отличие от Римской, никогда не была официально христианской. Но христианство, существовавшее на ее обширной территории, соответствующей современному Ирану, Ираку, Западному Афганистану, Тибету и исламским республикам Центральной Азии, вплоть до монгольского нашествия развивалось совершенно особым образом. После Собора 486 года в Селевкии-Ктезифоне Персидская Церковь официально существовала как несторианская, но эти официальные доктринальные позиции богословов никак не отразились на учении подвижников, в числе которых – Сахдона, Иоанн Дальятский, Иосиф Хаззайя, Юссеф Буснайя.

Их можно назвать величайшими христианскими мистиками, и их влияние до сих пор ощутимо в греческом и славянском мире благодаря тому, что в свое время было переведено творение одного из самых выдающихся среди них – Исаака Сирина.

Исаак родился в области Бейт-Катрайе, на западном побережье  Персидского залива (современный Катар), приблизительно около 613 года. В этой области монашество было очень распространено, и Исаак поступил в монастырь. Его глубокие познания в области Священного Писания и святоотеческого предания весьма рано снискали ему славу духовного учителя. В 649 году произошел раскол между епископами Катара и Церковью Восточной Персии, подчинявшейся католикосу Селевкии-Ктезифона, главе всей Персидской Церкви. Во время этих внутрицерковных неурядиц Исаак, по-видимому, уехал из родных краев и отправился жить к отшельниками в гористую местность Бейт-Хузайе на юго-западе Ирана. Впоследствии он вернулся в Катар и жил там в безмолвии. В 637 году в руки арабов перешла Селевкия-Ктезифон, а около 650 – Катар.

В 676 году раскол уврачевался, и католикос Геваргес (Георгий) отправился в Катар. Несомненно, именно тогда он привез оттуда Исаака и посвятил его в епископы, дав кафедру в Ниневии. Но по истечении пяти месяцев Исаак отказался от епископства "по одному Богу известной причине" и вернулся к отшельникам на гору Матут в области Бейт-Хузайе.

Исполненный кротости, душевного мира и смирения, он в неделю съедал по три хлеба и несколько сырых овощей. Его великие подвиги, его упорство в чтении и учении лишили его зрения, но другие монахи решили записывать его поучения, так как это было не под силу ему самому. Его прозвали "вторым Дидимом".

Последние годы он провел в монастыре Раббан Шабур, где и скончался в начале VIII века.

Преп. Исаак охотно ссылается на Феодора Мопсуэстийского, который в Персидской Церкви был почитаем как толкователь Писания. Но при этом у Исаака Сирина нет никаких отголосков несторианского учения, и поэтому его сочинения, в отличие от творений аввы Евагрия, не пришлось вносить в "черный список". Их автор был принят всем христианским миром как святой и как великий духовный писатель.

Преп. Исаака Сирина начали переводить на греческий с IX века, он глубоко повлиял на преп. Симеона Нового Богослова и, прежде всего, на исихазм XIV века. В России на него ссылается все исихастское предание, начиная с Нила Сорского и заканчивая Паисием Величковским, переведшим творения Исаака на славянский. Его высоко ценили русские мыслители XIX века; повлиял он и на Ивана Киреевского и Достоевского. "В Греции и на Афоне творения святого Исаака Сирина ценятся наравне с "Лествицей", как необходимое для каждой православной души руководство в том, как неуклонно следовать к Богу; вот почему наш современник, святой Иероним Эгинский (+1966) советовал не стесняться простить милостыню, если это необходимо, чтобы иметь возможность купить себе книгу святого Исаака".