О западных вероисповеданиях. Римско-католическая церковь. Часть пятая

§ 11. Исторические судьбы западного христианства в Средние века; постепенное усиление папства от VIII  до XIV века и отклонение западного христианства от Православия в учении веры и жизни церковной

Постепенное отделение западного христианства от древнего Православия в особое вероисповедание стало обнаруживаться с VIII и IX века, после того как окончилась в Церкви эпоха древних Вселенских Соборов, которыми в предшествовавшие века наилучшим образом выражалось и поддерживалось единение между христианскими Церквами. Еще в первой половине VIII столетия Италия (северная и средняя), доселе зависевшая от Византийской империи, главным образом по возбуждению римских пап, отложилась от этой зависимости; и с этого времени стали заметно ослабевать связи Западной Церкви с Восточною, и на Западе стали распространяться новые религиозные идеи и порядки, не признававшиеся в древней Вселенской Церкви. Уже на последнем Вселенском Соборе (877 г.) участие западных епископов было очень слабое, и Собор этот довольно долгое время не был признаваем в Римской Церкви за Вселенский. Во второй половине VIII века папы сблизились с основателями новой карловинской монархии на Западе, — на Пипина они возложили королевскую корону, на Карла Великого — императорскую. В свою очередь Карловинги подарили Римской Церкви довольно обширные земли в северной и средней Италии, отнятые ими у королей лонгобардских и прежде принадлежавшие византийским императорам. С этого времени у пап особенно стали развиваться вместе с духовным властолюбием и политические притязания. Папы стали считать себя светскими государями (хотя в непосредственное управление закрепленными за Римской Церковью итальянскими землями они еще долго не вступались), и, что еще важнее, они стали считать себя раздавателями царских венцов для всех монархов Западной Европы. Западные государи мало-помалу и сами стали обращаться к ним, как к верховным владыкам и судьям в своих взаимных спорах и соперничествах, желая возвыситься и усилиться одни над другими. С этого же времени особенно стал распространяться в западных Церквах (хотя первоначально против воли пап) тот новый догмат об исхождении Святого Духа, который в дальнейшие века сделался главным пунктом разномыслия между Восточной и Западной Церквами.

Около середины IX века распространился на Западе новый сборник (измышленных и переделанных) церковных и государственных постановлений, который полагал начало новому особенному устройству западной церковной жизни и ее отношениям к государству (так называемые лжеисидоровские декреталии). В церкви утверждалась строгая централизация: все власти церковные в различных странах должны были сосредоточиться около единой Римской власти. Все важнейшие дела церковные должны были представляться на рассмотрение и утверждение папы; ни в одной стране нельзя было поставить епископа, осудить и низложить его, собрать собор без соизволения и утверждения папы. Для надзора за течением церковной жизни в различных странах положено учредить непосредственных представителей и полномочных наместников папской власти — примасов. Самые монархи должны были подчиняться папской власти не только в церковных делах, но и в своей частной жизни, и отчасти в управлении государством. Властолюбивый папа Николай I, вступивший на престол в это время, и первый из пап вместе с епископским посвящением принявший царское коронование и потребовавший себе других царских почестей, стал удачно пользоваться постановлениями ложных декреталий в различных западных странах. Некоторые из влиятельных епископов и монархов Западной Европы (Гинкмар, архиепископ Реймский во Франции, Гюнтер Кельнский в Германии, король лотарингский Лотарь, западный император Людовик II и затем Карл Лысый), защищая свои права и самостоятельность своих церквей и стран, пытались сопротивляться папским требованиям; но после некоторых, не довольно твердых и несогласных между собою попыток сопротивления, должны были уступить повсюду усиливающейся на Западе власти папской. Но, когда папа Николай и его преемники Адриан II и Иоанн VIII стали пытаться распространить свои притязания и на Восточные Церкви, патриарх константинопольский Фотий дал им твердый отпор, и самих пап стал обличать в заблуждениях и злоупотреблениях. Патриарха Фотия подвергали в Риме многократным и самым ужасным проклятиям, и других восточных христиан, следовавших ему в том же направлении, стали считать схизматиками. С этого времени еще более ослабели связи между Западной и Восточной Церквами. Формального разрыва еще объявлено не было, но сношения между ними почти прекратились. В это время и укрепились в западных Церквах разные отступления от древнего Православия: искаженное чтение Символа веры с прибавкой Filioque, распространение по всем странам богослужения на одном латинском языке, распространение безбрачия духовенства, усвоение права совершать таинство миропомазания исключительно епископам, употребление при совершении Евхаристии пресного хлеба, возвышение в церковном управлении должностей кардиналов, примасов и разные другие нововведения в богослужебных обрядах, церковном устройстве и управлении.

Между тем Западные Церкви, отдалившись от Восточных, скоро пришли в самое жалкое положение: порядок в них совершенно расстроился; образование до крайности упало. В духовные должности избирались люди совершенно неподготовленные и недостойные; епископами иногда делались даже малолетние. На самом папском престоле появлялись личности большей частью недостойные, которые находились в связи с разными политическими партиями, очень часто свергали один другого с престола, подвергали позору, проклинали, заточали, даже умерщвляли; немногие из пап с конца IX до середины XI века умирали естественной смертью. Безнравственность на папском престоле дошла до того, что в Х веке была целая эпоха в истории папства, которая самими же западными историками называлась эпохою порнократии (правлением блудниц, то есть женщин, находившихся в постыдных связях с папами). А за нею следовала в XI веке эпоха симонии, когда папы и за ними другие епископы и светские властители открыто торговали священными должностями и всякими духовными дарами, когда в Римской Церкви, по выражению одного папы (самого умного между папами того времени — Сильвестра II), все священные места, начиная от папского престола до низшей должности церковного привратника сделались продажными, и дело, наконец, дошло до того, что один папа (Иоанн XIX) предлагал восточному патриарху купить у него за деньги главенство над церковью, — а другой папа (Бенедикт IX) с публичного торга продал самый папский престол.

Около середины XI века выступил главным деятелем Римской Церкви монах Гильдебрант, сначала сделавшийся секретарем при папе Льве IX (при котором в 1054 году совершился и решительный разрыв между Восточной и Западной Церквами), потом кардиналом при нескольких папах, и, наконец, сам вступивший на папский престол (1073–1085 гг.). При нем и его ближайших предшественниках и преемниках Римская Церковь очистилась от некоторых наиболее видных злоупотреблений, но вместе с тем еще более окрепла в том направлении, которое стало развиваться в ней с появления лжеисидоровых декреталий. Власть папская безусловно признана была верховной духовной и светской властью; сами императоры (после усиленной борьбы с папами императоров Генриха IV и Генриха V) должны были подчиниться ей. Избрание пап было изъято от влияния светской власти и народа и исключительно сосредоточено в коллегии кардиналов; светские властители должны были окончательно отказаться от влияния на утверждение и других местных епископов, которое со времени нормского конкордата 1122 года всецело перешло в руки пап. Чрез окончательное запрещение браков духовенства духовенство было отрешено от связей с остальными классами общества и исключительно обращено к служению властям и интересам церковным.

Со времени открытия крестовых походов в XII и XIII веках еще более распространилось и укрепилось влияние папства в западных и местами в восточных странах.  Рыцарские ордена, образовавшиеся в это время, готовы были военной силой подавлять противление папству, где-либо появлявшееся. Множество новых монашеских орденов изобретали множество духовных средств распространять повсюду папское влияние. Схоластическая наука, развивавшаяся в то время, старалась оправдывать, развивать и сводить в одну систему всякие нововведения и измышления папства, западного духовенства и монашества. В это время распространились на Западе новые многочисленные отступления от древнего Православия: отнятие евхаристической чаши у мирян, уничтожение причастия младенцев, непомерное развитие учения о чистилище, широко практикующаяся раздача индульгенций и умножение других церковных наборов, воспрещение мирянам читать библию и рассуждать о духовных предметах, зачатки учения о непогрешимости папской и непорочном зачатии Пресвятой Девы, измышление множества ложных легенд, установление новых искусственных праздников, пышных церковных процессий, грубых и  противных здравому религиозному чувству обрядов. Стали распространяться на Западе многие секты (катаров, альбигойцев, альденсов и т. д.), которые старались поддержать в народе живое религиозное возбуждение и нравственность, задержать непомерное развитие папства и возвеличение духовенства, распространяли в народе чтение Библии и священных молитв на понятном языке, протестовали против светских притязаний пап, против увеличивающейся роскоши и безнравственности духовенства и монашества, против церковных поборов, ложных догматов и суеверных обрядов. Но, к сожалению, эти секты и сами впадали в разные односторонние увлечения и ложные еретические учения. Страшные папские анафемы, интердикты, инквизиционные преследования были направлены к тому, чтобы подавлять и искоренять всякие подобные учения и стремления с беспощадной жестокостью.

При папе Иннокентии III и его преемниках папская власть и католическая Церковь, казалось, достигли в Западной Европе высшей степени своего развития. Известное, высказанное Иннокентием в III веке, сравнение папской власти с солнцем — величайшим светилом в мире, а императорской лишь с луной — меньшим светилом, которое заимствует свой свет от того же солнца, — не представлялось в то время преувеличением. Германские императоры после последних попыток отстоять самостоятельность своей власти — в борьбе с папами Фридриха I и Фридриха II и после истребления самого рода этой славнейшей царственной династии Гогенштауфенов (1268), должны были смириться перед папами и признать себя ленниками их. Большая часть других монархов (короли кастильский, арагонский, сицилийский, венгерский) также признали ленную зависимость от папы. Короли — французский Филипп Август и английский Иоанн Беземельный — за противление пап едва не лишились своих владений. Папы имели надежду утвердить свою власть и в восточных странах. В 1204 году крестоносцы, благословенные Иннокентием III, завоевали Константинополь и основали новую Латинскую империю на востоке. Вслед за тем Иннокентий старался и других восточных государей — болгарских, сербских и русских — склонить к подчинению Риму. Чтобы удобнее этого достигнуть, папы позволяли восточным христианам только вступить в унию с Римом, то есть признать господство пап, с сохранением своих древних догматов и обрядов. Но с этой стороны усилия пап не имели успеха. Князья русские (св. Александр Невский, Роман Галицкий) твердо отвергали папские предложения (только впоследствии, когда западнорусские области были присоединены к Польше, в них на некоторое время была введена уния). Владетели сербские и болгарские, а потом и некоторые императоры греческие (из фамилии Палеологов), вынуждаемые политическими соображениями, иногда соглашались на унию (лионская уния в XIII веке и флорентийская в XV веке), но потом скоро и отвергали ее. В унию папам на востоке удалось вовлечь только некоторых сектантов, давно отделившихся от Греческой Церкви — сирийских несториан и монофизитов, яковитов, армян, маронитов, египетских коптов), да и то не всех.

§ 12. Нравственный и политический упадок папства с XIV века, неудавшиеся стремления к церковным реформам с XV века. Состояние Западной Церкви пред Реформацией

С XIV века власть папская на западе Европы стала колебаться. Притеснения и злоупотребления католического монашества и духовенства стали повсюду распространять возбуждение против Церкви. Между католическими народами стало более распространяться образование и, вместе с тем, более свободные политические и религиозные идеи. Монархическая власть в некоторых европейских странах настолько уже укрепилась, что вновь могла вступить в борьбу с папством, и с большим, чем в прежние времена, успехом. Первый вступил в такую борьбу с папой Бонифацием VIII (только что принявшим на себя тройную корону-тиару) король французский Филипп IV Красивый. Когда папа повелительно стал вмешиваться в политические дела Франции, Филипп Красивый смело воспротивился ему, не опасаясь папских булл, анафем, интердиктов; потом послал в Рим своего посланника, который возбудил там враждебную папе партию, захватил его в плен, потребовал на суд, и даже нанес ему публичное оскорбление (пощечину). Потом преемника Бонифациева, выбранного из другой партии, Климента V, Филипп VI склонил переселиться со всем двором его в южную Францию — в Авиньон (1305 г.). папы оставались здесь семьдесят с лишком лет. Этот период папской истории ревнители католицизма называли впоследствии семидесятилетним пленом вавилонским. Папы сильно в это время подчинились влиянию французских королей, и тем много утратили значения в других государствах Европы. А роскошная и безнравственная жизнь авиньонских пап, все увеличивающиеся злоупотребления и поборы более и более распространяли в народах возбуждение против Церкви.

В 1378 году папа Урбан VI с преданными ему кардиналами решился вернуться в Рим. Но 12 других кардиналов пожелали остаться в Авиньоне и избрали особого папу Климента VII. С тех пор начался сорокалетний великий раскол в Западной Церкви. В Риме были свои папы, в Авиньоне свои; и из католических стран одни признавали римского папу, другие авиньонского (а Испания пыталась завести у себя особого папу, и впоследствии на самый римский престол явились зараз два претендента). Такое положение смущало очень многих, и при строгом понятии о единстве Церкви, перешедшем у католиков в понятие единовластия церковного, Церковь, имеющая несколько глав, представлялась некоторым уже не чистою невестою Христовой, а двуглавым апокалиптическим драконом; и здесь иные видели знамение наступления антихристова царства. Притом папы римские и авиньонские и их приверженцы осыпали друг друга постоянными обличениями и проклятиями, и в их взаимных спорах и перебранках открылось перед народом в папстве столько темного и позорного, сколько не могли рассказать самые горячие противники папства. Содержание двух папских дворов, из которых каждый отличался роскошью и распущенностью нравов, должно было увеличить сборы и налоги, — и это все более и более увеличивало отягощение и раздражение народа.

В XV веке в среде самих богословов и прелатов католической Церкви созрела мысль о необходимости прекращения раскола и исправления злоупотреблений церковных посредством Вселенских соборов. При содействии государей, ревнителям реформ удалось собрать несколько больших и очень торжественных соборов (Пизанский 1409 г. и Констанцский 1414–1418 гг. и Базельский 1431–1443 гг.), и некоторые из этих соборов (особенно констанцский) приступали к делу очень энергично. Но так как на них являлось большинство все-таки приверженцев папства, и они не могли отрешиться от мысли, что папская власть выше самих соборов, и что решения соборов не могут иметь силы без соизволения папства: то папам и удалось своими интригами и влиянием запутать этих ревнителей реформы в взаимных противоречиях и обратить почти в ничто все их предприятия и требования.

Усилия частных проповедников, требовавших преобразования Церкви, также не имели успеха. Виклиф в Англии, еще во время пребывания пап в Авиньоне, резко выступил против притязаний и злоупотреблений папства, против роскошной жизни и безнравственности духовенства, против церковных соборов; но сам вдался во многие заблуждения и ереси, и распространившаяся после него секта лоллардов не могла получить большого распространения в других странах. Гус в Чехии проповедовал более чистые понятия о Церкви и высокие нравственные требования; его последователи хотели восстановить в своих общинах остатки православных преданий, еще державшиеся в Чехии от времен славянской проповеди св. Мефодия, и, действительно, восстановили причащение под двумя видами (sub utraque), богослужение на родном языке и более свободное братское устройство общин (богемские и моравские братья). Но уже в течение многих веков отставши от живого общения с Восточной Церковью, они не могли восстановить у себя Православие в надлежащей полноте и чистоте, а взаимная рознь, обнаружившаяся между ними, некоторые политические и социальные увлечения и общая ненависть к ним других западноевропейских племен, особенно германцев выступивших в ожесточенную борьбу против них, не дали возможности выйти этим общинам из обособленного сектантского положения. Итальянский монах Саванарола в конце XV века выступил с горячей проповедью против политических стремлений папства и безнравственности духовного и светского итальянского общества. Но его проповедь, сама во многих отношениях имевшая характер католической преувеличенной аффектации и крайнего обскурантизма и ригоризма, не могла иметь широкого распространения и прочного влияния. Между тем католическая Церковь тяжко карала всякие попытки поколебать установившийся церковный и общественный строй. Гуса и Саванаролу сожгли на кострах; Виклефа, поддерживаемого английским правительством, не успели тронуть при жизни; прах его сожгли после смерти.

Между тем положение церкви после неудавшихся стремлений к реформам, сделалось еще хуже. Духовенство все более и более становилось грубым и притязательным. Монашеские ордена восстановляли против себя общество тунеядством, бродяжничеством, суеверием, фанатизмом и взаимными интригами. Схоластическая наука, все более и более вдаваясь в разные отвлеченности и утонченности, дошла до самых нелепых, грубых и мелочных крайностей. Среди народа все это открыто осмеивалось в карикатурах, сатирах, пасквилях; а высшие власти, и светские и духовные, относились к этому весьма легко. Само папство в конце XV и начале XVI века подавало очень много соблазнов. Утратив большую часть своего нравственного и политического влияния, отказавшись, по изменившимся обстоятельствам, от притязаний на всемирное господство, папы этого времени старались главным образом о том, чтобы округлить и закрепить за собою свои итальянские владения и окружить себя всевозможной роскошью и богатством. Пап Павла II, Сикста IV, Иннокентия III упрекали в разврате и явном потворстве разврату, Александра VI (Борджиа) называли чудовищем безнравственности и злодейства; о Юлии II говорили, что он более занимается политическими интригами, чем церковными делами; о Льве Х, что он едва ли верует во Христа и называет евангельскую историю прибыльной для духовенства сказкой. Такие папы не могли поддержать упадающего авторитета Церкви.