Евхаристия. Объяснение Литургии. Анафора.

Из сравнения видно то, что остается недоступно слуху мiрянина, слышащего только отдельные разрозненные возгласы. Для среднего церковного посетителя, неотдающего себе ясного отчета в различии обеих литургий, даже если он внимательно слушает все, что в церкви читается и поётся, все различие между евхаристическими канонами обеих литургий только в том, что в литургии святого Иоанна Златоуста возгласно произносятся одни лишь слова Спасителя: "Приимите, ядите..." и "пийте от нея вси...", тогда как в литургии святого Василия Великого они предваряются еще последней фразой из повествования ο Сионской горнице и Тайной Вечере: "Даде святым Своим учеником и апостолом, рек: Приимите, ядите..." и то же перед возгласом ο Чаше. На самом деле разница огромная и очень существенная. Молитва святого Василия Великого снова напоминает нам молитвы древней Церкви; она полнее богатыми богословскими мыслями, она поэтичнее и гораздо содержательнее.
Служебник указывает, что при произнесении иереем слов установления Таинства диакон орарем показывает на святой Хлеб и на святую Чашу. По аналогии с Архиерейским Чиновником, священник также рукой показует и Хлеб и Чашу.

Как видно из предшествующего обозрения евхаристических молитв древности, слова установления Таинства являются вместе с молитвой призывания Святого Духа самой неотъемлемой частью анафоры. Если не считать Несторианской литургии, где этих слов нет вообще ввиду указанных выше соображений, и литургии в "Тестаменте", где они неполны, то все остальные нам известные евхаристические молитвы содержат их.
Интересна редакция этих слов. Наиболее полна она y евангелиста Матфея: λάβετε, φάγετε τοΰτό έστι τό σώμά μου. Πίετε έξ αύτοϋ πάντες τούτο γάρ έστι τό αίμά μου, τό τής καινής διαθήκης [Приимите, ядите: сие есть Тело Мое. Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета].
Марк следует ему, оставляя последние слова "во оставление грехов". Лука варьирует слова установления так, что y него перед Чашею (первой, т. е. не евхаристической, a законной) Спаситель сказал: λάβετε τοΰτο καί διαμερίσατε [приимите ее и разделите],— тогда как перед Хлебом только: τοΰτό έστι τό σώμά μου, τό ύπέρ ύμών διδόμενον [сие есть Тело Мое, еже за вы предается]. Также и перед Чашею (евхаристической) не встречается y него "пийте от нея вси", a прямо: τοΰτο τό ποτήριον ή καινή διαθήκη, έν τώ αϊματέ μου, τό ύπέρ ύμών έκχυνόμενον [сия чаша есть Новый Завет в Моей Крови, яже за вы проливается],— без "во оставление грехов". Четвертое повествование ο Евхаристии, y апостола Павла (1 Κор. 11), основывается на повествованиях и Матфея, и Луки. Так перед Хлебом Спаситель, якобы, сказал в редакции Матфея, т. е. λάβετε, φάγετε, τοΰτό μου έστι τό σώμα [приимите, ядите, сие есть Тело Мое], но добавил не совсем как y Луки: τό ύπέρ ύμών κλώμενον [за вы ломимое]. Перед Чашею текст в редакции Луки (впрочем, έν τώ έμώ αϊματι [в Моей Крови] без "за вы изливаемая во оставление грехов").

Такова варьирующаяся редакция священного текста. Исторические литургии следуют такому порядку:

Литургия САVІІІ: λάβετε... φάγετε τοΰτό έστι τό σώμά μου τό περί πολλών θρυπτόμενον είς άφεσιν άμαρτιών. Πίετε έξ αύτοΰ πάντες τοΰτό έστι τό αίμά μου τό περί πολλών έκχυνόμενον είς άφεσιν άμαρτιών [приимите... ядите, сие есть Тело Мое, еже за многи сокрушаемое во оставление грехов. Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя, яже за многи изливаемая во оставление грехов].

Греческая литургия апостола Иакова: λάβετε, φάγετε τούτο μου έστι τό σώμα τό ύπέρ ύμών κλώμενον καί διδόμενον είς άφεσιν άμαρτιών [приимите, ядите, сие есть Мое Тело, еже за вы ломимое и предаваемое во оставление грехов].
Также и перед Чашею: ее редакция более полная: πίετε έξ αύτοΰ πάντες τοΰτό μου έστί τό αίμα τό τής καινής διαθήκης τό ύπέρ ύμών καί πολλών έκχυνόμενον καί διαδιδόμενον είς άφεσιν άμαρτιών [пийте от нея вси, сия есть Моя Кровь Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая и предаваемая во оставление грехов].

Также и Александрийская литургия апостола Марка:
перед Хлебом: λάβετε, φάγετε τοΰτό έστι τό σώμα μου τό ύπέρ ύμών κλώμενον καί διαδιδόμενον είς άφεσιν άμαρτιών [приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое и предаваемое во оставление грехов].
перед Чашею: πίετε εξ αύτόν πάντες τοΰτό έστι το αίμά μου τό τής καινής διαθήκης τό ύπέρ ύμών καί πολλών έκχυνόμενον καί διαδιδόμενον έις άφεσιν άμαρτιών [пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая и предаваемая во оставление грехов].

Византийские литургии усвоили в общем сложную редакцию апостола Иакова, но без καί διαδιδόμενον [и предаваемая] в обоих случаях.

Это сравнение текстов установительных слов нами производится для того, чтобы показать историческую изменяемость и гибкость этого текста. Если даже принять латинское (к нам через митр. Петра Могилу пришедшее) мнение ο тайносовершительной формуле, то в Таинстве Евхаристии оно, как и в других таинствах, никогда не было строго зафиксированным. Латинской науке нужно точно установить, что и какова есть тайносовершительная формула установительных слов Спасителя. Обращаем внимание на работу, специально этому посвященную: D-r. K. Merk "Der Konsekrationstext der rцmischen Messe". Rottenburg a/N., 1915, Ss. 145. Для латинского литургического и догматического сознания сила Таинства находится именно в этих словах. Таинство понимается католиками юридически, действие слов тоже юридическое. B силу их учения o "Minister Sacramenti" [служитель Таинства] священник в Евхаристии больше, чем в каком-либо другом таинстве, есть "Stellvertreter Christi" [заместитель Христа (нем.)], "Vice Christus" [заместитель Христа]. Он произносит эти слова от имени Спасителя, как-будто Сам Спаситель, заменяя Его в полной мере. Будучи как бы Самим Господом, совершающим Свою последнюю Вечерю с учениками, священник произносит слова установления, как-будто Сам Спаситель, административно, консекраторно.

 устах православного священника они произносятся в историческом повествовании об установлении Вечери. Если священник, по словам Максима Исповедника, является в Таинстве "образом Бога", τύπος Θεού, тο он никак не "вице-Христос". Он не заместитель Христа, и Таинство совершается не одними словами установления и не силою их, a всем контекстом евхаристической молитвы и силою, действием и благодатию Святого Духа.

Молитва anamnesis'a, равно как и установительные слова, из которых она вытекает, является неотъемлемой частью евхаристического канона. Эта молитва есть повторение слов Спасителя "сие творите в Мое воспоминание" (Лк. 22, 19; 1 Кор. 11, 24). Это и есть установление Таинства таинств и полномочие и завет творить его всегда, "доколе Он придет" (1 Кор. 11, 26). Спаситель с нами всегда "во все дни до скончания века" (Мф. 28, 20). Нельзя говорить o том, что когда-то, "во дни Плоти Его", Он был с нами, a теперь мы осиротели. Он не оставил нас сиротами. Он реально присутствует Плотию Своею, a не только под видом ее, не sub pane, cum pane, in pane [под хлебом, с хлебом, в хлебе]. Каждая Литургия есть новое Боговоплощение и новое повторение Голгофы. B воспоминание спасительных Страданий Христа и совершается это Таинство. Оно и есть воспоминание, "анамнезис" этих Страданий. Апостол Павел в 1 Кор. 11, 26 говорит: "Всякий раз, когда едите Хлеб сей и пьете Чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет". Ясно, что эта молитва не могла не войти в евхаристический канон. С другой стороны, воспоминание спасительных Страданий, как одного из благодеяний, явленных роду человеческому, есть продолжение тех же благодарений, которые священник приносил в самом начале евхаристического канона.

Об "анамнезис'е" (anamnesis'е) нам свидетельствуют многие памятники древности, как это уже было указано выше, в исторической части. Так, например: святой Иустин Философ (I Апол. 66) пишет: "Апостолы... передали, что им было заповедано: Иисус взял Хлеб и благодарил и сказал: "Это творите в Мое воспоминание, это есть Мое Тело..." A в "Разговоре с иудеем Трифоном" (гл. 41) апологет добавляет: "Хлеб Евхаристии, который заповедал приносить Господь наш Иисус Христос в воспоминание Страдания, подъятого Им за людей...".

B литургии, описываемой святым Ипполитом, читаем: "Сие есть Тело Мое... Сия есть Кровь Моя... когда вы это творите, то творите в Мое воспоминание. Итак, вспоминая Его смерть и Воскресение, мы предлагаем Тебе Хлеб и Чашу..."
Литургия СА VIII содержит после слов Спасителя и цитаты из 1 Кор. 11, 26 ("всякий раз, когда вы едите Хлеб... доколе Он придет") такую редакцию анамнезиса: "Итак, вспоминая Его Страдания, смерть и Воскресение, восход на Небеса и будущее Его Второе Пришествие, в которое Он придет судить живых и мертвых и воздать каждому по делам его, мы приносим..." и т. д.

Характерно, что воспоминание простирается на все времена, a не только на прошлое. B евхаристическом воспоминании стираются грани прошлого, настоящего и будущего. Евхаристическая словесная и бескровная служба вневременна, не подчинена законам нашего чувственного восприятия и нашей логики. Мы вспоминаем в нашей Литургии и будущее. Как и для пророков Ветхого Завета не было этих граней времени, и в своем так называемом "perfectum propheticum" [пророческое прошедшее время] они говорили в грамматической форме прошлого времени ο событиях будущего, только имеющих случиться, но как бы уже совершившихся, так и теург Нового Завета вспоминает в евхаристическом приношении не только минувшее (страдание, смерть, Воскресение и Вознесение), но и грядущее Второе Пришествие и Суд. Литургия вечна. Агнец заклан в недрах Святой Троицы. Он предназначен к закланию еще "прежде создания мiра" (1 Пет. 1, 20), хотя и явился во времени, "в последние времена".

Евхаристия любви предвечно совершается в Триединстве Божием, в вечном святилище Божественной любви, совершается во времени и нами и будет совершаться и во веки веков. Эта Жертва любви, "любви Отца, распинающей, любви Сына, распинаемой, любви Духа Святаго, торжествующего силою крестной", не имеет границ во времени. Литургийное последнее явление Даров, символизирующее вознесение на небо, сопровождается возгласом: "Всегда, ныне и присно и во веки веков".

Β литургии апостола Иакова (греческой) после установительных слов Господа и цитаты из 1 Кор. 11, 26 стоит такой анамнезис: "Воспоминая и мы... животворящие Его Страдания, спасительный Крест, смерть, Гроб, трехдневное Воскресение, на Небеса восхождение, одесную Бога и Отца седение и Второе и славное и страшное Его Пришествие, когда Он придет со славою судить живых и мертвых и воздать каждому по делам его..."

Β литургии апостола Марка цитата из 1 Кор. 11, 26 дополняется словами "и Мое Воскресение и вознесение исповедуете (доколе Я приду)". Молитва, нас интересующая, вероятно, потому же носит характер не воспоминаний, a исповедания: "Смерть Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, возвещая и трехдневное и блаженное Его из мертвых Воскресение исповедуя и вознесение на Небеса, седение одесную Бога и Отца и Второе, трепетное и страшное Его Пришествие ожидая...."

B Византийских литургиях текст послания к Коринфянам сохранился только y святого Василия, да и то уже с видоизменением: "Елижды бо аще ясте Хлеб сей, и Чашу сию пиете, Мою смерть возвещаете, Мое Воскресение исповедуете". Β литургии святого Иоанна Златоуста описание Вечери кончается словами "во оставление грехов". Это "воспоминание" является только переходом к дальнейшей молитве призывания Святого Духа (επίκλησις) и в некоторых литургиях даже трудно отделимо от него, будучи придаточным предложением "воспоминая" или "возвещая" или "исповедуя" к главному — "Твоя от Твоих Тебе приносим..." (древний греческий текст). Вот параллельный текст молитвы:

Литургия святого Иоанна Златоустого:

"Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся яже ο нас бывшая: Крест, Гроб, тридневное Воскресение, на Небеса восхождение, одесную седение, Второе и славное паки Пришествие (возгласно): Твоя от Твоих Тебе приносяще ο всех и за вся". 

Литургия святого Василия Великого:

"Сие творите в Мое воспоминание: елижды бо аще ясте Хлеб сей, и Чашу сию пиете, Мою смерть возвещаете (1 Кор. 11, 25-26), Мое Воскресение исповедуете. Поминающе, убо, Владыко, и мы спасительная Его Страдания, животворящий Крест, тридневное погребение, еже из мертвых Воскресение, еже на Небеса возшествие, еже одесную Тебе Бога и Отца седение, и славное и страшное Его Второе Пришествие, (возгласно): Твоя от Твоих Тебе приносяще ο всех и за вся".

Некоторые древние греческие тексты содержали, как и наша славянская редакция, причастие προσφέροντες, т. е. "приносяще", тогда как большинство рукописей и все теперешние печатные служебники имеют "приносим", προσφέρομεν. Таким образом это является главным предложением. Β славянской же редакции, если этот возглас понимать, как придаточное предложение, то главное будет в ответе певцов (одинаковом для обеих литургий): "Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи, и молим Ти ся, Боже наш". Этот возглас, равно как и ответ певцов, относится, собственно говоря, к молитве призывания Святого Духа, к подробному историческому и практическому изучению которой мы и переходим.

Έπίκλησις
(Молитва призывания Святого Духа)

Ο молитве призывания Святого Духа с практической стороны следует заметить нижеследующее:
Произнося после молитвы анамнезиса возглас "Твоя от Твоих Тебе приносяще (или древнее "приносим") ο всех и за вся" священник совершает возношение Святых Даров. Если служит диакон, причем служит "совершенне", т. е. причащаясь, то возносит Дары диакон. Указание ο возношении имеется в служебнике. Это возношение совершается крестообразно сложенными руками, т. е. так, что священник (или диакон) правой рукой берет стоящий слева дискос, a левой — Чашу, стоящую справа, и возносит, т. е. слегка их приподымает над престолом. Правая рука с дискосом должна быть поверх левой с Чашей. Чертить в воздухе образ креста не указано, но многие это делают. Протоиерей А. Мальцев это советует в своем немецком издании служебника.

Чин возношения, вероятно, очень древний. От άναφέρω, "возношу", вероятно, и евхаристическая молитва литургии святого Василия Великого ("Sanctus") говорит, что Спаситель на Тайной Вечери, "приемь Хлеб на святыя Своя и пречистыя руки, показав Тебе Богу и Отцу..." и т. д. Святым Василием Великим это заимствовано из литургии апостола Иакова.

Несомненно, что это имеет библейское, ветхозаветное происхождение и обоснование. Господь повелевает Моисею "и один круглый хлеб, одну лепешку на елее и один опреснок из корзины, которая пред Господом, и положи всё на руки Аарону и на руки сынам его и принеси это, потрясая пред лицем Господним" (Исх. 29, 23—24).

Β ответ на слова священника "Твоя от Твоих..." певцы поют: "Тебе поем, Тебе благословим..." Очень важно, чтобы пение этого стиха, равно как и последующего "Достойно есть яко воистинну..." или соответствующего "задостойника", совершалось неторопливо. Β этот момент священнику предстоит прочитать молитву призывания Святого Духа (a, пo нашей славянской практике, еще и тропарь третьего часа трижды), совершить преложение Даров и прочитать начальную ходатайственную молитву "Якоже быти причащающымся"... и "Еще приносим Tи словесную сию службу, ο иже в вере почивших..", т. е. совершить молитвенное заупокойное поминовение. Β случае быстрого пения иерею не остается времени на прочтение этих важнейших молитв, и либо он будет это совершать наспех, либо на клиросе возобладает на некоторое время молчание и томительное ожидание.

Только что описанное поднятие ввысь дискоса и Чаши при словах "Твоя от Твоих...", т. е. перед освящением Даров, следует, разумеется, отличать от возношения Святого Агнца перед самым причащением иерея и при словах "Святая святым".

Из истории развития литургического обряда Западная церковь знает с известного момента введение в чин Литургии возношение святой Остии при произнесении слов "Приимите, ядите..." Это, как доказывают ученые литургисты Запада, является литургическим нововведением, относящимся к ХІІ—ХІII вв. Дело в том, что в кругах Парижского университета в XII в. некоторыми учеными (Петр Коместор и Петр Кантор) было высказано мнение, вопреки господствующим взглядам, что пресуществление святого Хлеба совершается не тотчас после слов "приимите, ядите", a только после произнесения слов "пийте от нея вси", относящихся к Чаше. Это было дальнейшим уточнением схоластической мысли ο математическом моменте тайносовершения. Мнения этих ученых Сорбонны придерживались и еп. Парижский Сюлли и др. Папа Иннокентий III высказался неопределенно в этом споре. Но уже к началу XIII в. возобладало мнение цистерцианского ордена, обратное мнению Коместора и Кантора, и в подтверждение уже совершившегося освящения положено было тотчас после слов Спасителя ο Хлебе совершать возношение освященной остии.

Точно так же, начиная с Франции, в конце XIII в. установлено было совершать возношение Чаши; в том же веке этот обычай вводится и в Германии, в ХIV в. — в итальянских диоцезах. Β этот же приблизительно период времени вводится в католическуто мессу и звон в особый колокольчик для большего привлечения внимания верующих к поклонению только что освященным святым дарам. Этот последний обычай перешел потом под влиянием, вероятно, австрийских церковных кругов и в сербскую литургию, ο чем было говорено выше.
После этого возношения иерей читает молитву эпиклезиса, которая является вместе с установительными словами самой существенной частью анафоры. Она гласит:

Литургия святого Иоанна Златоустого:
"Еще приносим Tи словесную сию и безкровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем, низпосли Духа Твоего Святаго на ны, и на предлежащыя Дары сия". 

Литургия Святого Василия Великого:
"Сего ради, Владыко Пресвятый, и мы грешнии, и недостойнии раби Твои, сподобльшиися служити Святому Твоему Жертвеннику, не ради правд наших (Дан. 9, 18), не бо сотворихом что благо на земли, но ради милости Твоея и щедрот Твоих, яже излиял еси богатно на ны (Тит. 3, 5—6), дерзающе приближаемся Святому Твоему Жертвеннику: и предложше вместообразная Святаго Тела и Крове Христа Tвоегo, Тебе молимся, и Тебе призываем, Святе Святых, благоволением Твоея благости приити Духу Твоему (Деян. 19, 6) Святому на ны и на предлежащыя Дары сия, и благословити я, и освятити и показати".

Что касается слов молитвы этой "еще приносим Tи словесную сию и безкровную службу...", Одо Казель находит их происхождение в древней философии y Гераклита, Платона и стоиков. Богу надо приносить не кровавые жертвы и даже не вещественные приношения плодов и пр., a чистое приношение нашего духа, слова, истекающие от наиболее высокого, что есть в человеке, от его духа. Древнее иудейство знало уже прο это. Достаточно много сказано y пророков ο неприемлемости для Бога наших всесожжений. Дым кадила и кровь тельцов ненавистны Богу, как свидетельствует Исаия (1, 11—15). Милости требует Бог, a не жертвы, разумного Богопознания, a не всесожжений через Своего пророка Осию (6, 6), и сокрушенного и смиренного сердца через Своего псалмопевца (Пс. 50). Ο духовной службе пишет и апостол Петр (1 Посл. 2, 5), и ο словесной службе — апостол Павел (Рим. 12, 1). To же находим и во II Апологии Иустина (гл. 8), y Афинагора (Послание, 13), y святого Кирилла Иерусалимского (V тайновод. поучение) и в ряде других святоотеческих и литургических памятников.

По прочтении этой молитвы оба священнослужителя поклоняются трижды перед престолом, и от сего момента начинается весьма заметное различие в практике Церквей славянских, с одной стороны, и Греческой, арабской и Албанской, с другой. Первая практика узаконила с XV в. чтение вполголоса с воздетыми руками тропаря третьего часа со стихами 50-го псалма, и только потом уже совершается преложение Даров; по второй же, этот тропарь не читается, a непосредственно после молитвы эпиклезы, не прерывая его совершенно с ним не связанным синтаксически тропарем, совершается преложение.

Итак, наш чин, как в одной, так и в другой литургии, предписывает, чтобы священник и диакон, поклонившись трижды (некоторые в это время молятся: "Боже, очисти мя грешнаго"), произносили указанный тропарь таким образом:
Иерей, воздевая руки: "Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час апостолом Твоим низпославый, Того, Благий, не отыми от нас: но обнови нас молящих Ти ся".
Диакон: "Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей".
Иерей так же вторично читает тот же тропарь.
Диакон: "He отвержи мене от лица Твоего, и Духа Твоего Святаго не отыми от мене".
Иерей третий раз читает тот же тропарь.
Диакон, преклонив главу, показывает орарем святой Хлеб и говорит "тихим гласом:" "Благослови, владыко, Святый Хлеб".

Совершается самое преложение Даров.

Литургия святого Иоанна Златоустого:
"И сотвори убо Хлеб Сей, честное Тело Христа Tвоего".
Диакон: "Аминь".
И опять диакон: "Благослови, владыко, святую Чашу".
Иерей: "А еже в Чаши Сей, честную Кровь Христа Твоего".
Диакон: "Аминь".
И опять диакон: "Благослови, владыко, обоя".
Иерей: "Преложив Духом Твоим Святым." Литургия Святого Василия Великого:
"Хлеб убо Сей, Самое честное Тело Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа".
Диакон: "Аминь".
И опять диакон: "Благослови, владыко, святую Чашу".
Иерей: "Чашу же Сию, Самую честную Кровь Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа".
Диакон: "Аминь".
Иерей: "Излиянную за живот мiра".
Диакон: "Аминь".
И опять диакон: "Благослови, владыко, обоя".
Иерей: "Преложив Духом Твоим Святым."

Ha это диакон в обеих литургиях отвечает: "Аминь, аминь, аминь", — и обращается к иерею: "Помяни мя, владыко, грешнаго". Священник отвечает: "Да помянет тя Господь Бог во Царствии Своем всегда, ныне и присно и во веки веков". Диакон, отвечая "аминь", отходит в сторону.

Венецианская редакция греческого служебника указывает диакону взять снова рипиду и веять ею. Разумеется, что священник, служа один, не произносит диаконских слов "Благослови... Святый Хлеб... Святую Чашу... обоя". Слово "аминь" он, однако, произносит при всех трех благословениях. По иерусалимскому служебнику, полагаются три коленопреклонения после совершённого преложения. Обычно же совершается земной поклон Святым Дарам.

При историческом анализе вопроса ο молитве призывания Святого Духа встает ряд тем, которые каждая в отдельности требуют к себе внимательного отношения литургиста. Β главном эти темы сводятся к двум направлениям:
Вопрос ο древности этой молитвы, ο ее апостольском происхождении, o ee содержании в первые века христианства; все это имеет свою одностороннюю, для нас мало благоприятную оценку и трактовку в католической науке; оценку, надо, впрочем, заметить, значительно изменившуюся в течение последних десятилетий благодаря добросовестным критическим трудам католических литургистов.