Преподобный Симеон Новый Богослов. Гимны (в новых переводах)

Перевод выполнен Т.Л.Александровой по изданию серии Sources chretiennes

Гимны III, IX и X написаны двенадцатисложным размером, основными приметами которого являются: цезура после 5-го или (реже) после 7-го слога; строка начинается чаще с ударного слога; последнее ударение в строке как правило на 2-м слоге от конца. При этом возможны отступления от правил. При переводе местами приходилось отступать от этих правил (в результате чего встречается цезура после 6-го слога или дактилическое ударение в конце), но ритм в целом сохранен. В гимне IX некоторые  строки рифмуются, что также было сохранено при переводе. 

III

Тот лишь монах, кто вне общения с миром,
Кто только с Богом говорит непрестанно,
Видит и видим, любим и любит;
Кто несказанным просвещается светом,
И в славе ясно нищету свою видит,
Кто и средь близких странником остается
О, невыразимое, странное чудо!
Беден всегда я, хоть безмерно богатство,
Многим владея, остаюсь неимущим,
Средь вод обильных повторяю я: "Жажду!"
Кто же вернет мне, что имею в избытке?
Где найду Того, Кого вижу вседневно?
Кто внутри меня и вне целого мира,
Как удержу я Того, Кого не вижу?
Уши имеяй слышати - да услышит,
И разумеет неученого речи.  

VI

Ты бушующее пламя,
И росы прохладной влага.
Ты, сжигая, услаждаешь,
Ты уничтожаешь тленье.

Ты богами человеков
Содеваешь, светом - сумрак;
Ты из ада возвращаешь,
Ты даешь бессмертье смертным.

К свету тьму Ты привлекаешь,
Ты объемлешь сумрак ночи,
Ты мне сердце озаряешь,
И всего преображаешь.

В единенье с человеком
Ты его усыновляешь,
Ты палишь к Тебе стремленьем,
Без меча наносишь раны.

Ты и терпишь, Ты и носишь,
Ты и медлишь с воздаяньем.
Ты, вне мира пребывая,
Видишь все, что совершится.

Ты вдали от нас, но знаешь
Все содеянное нами.
Дай рабам Твоим терпенье,
Чтоб их скорбь не поглотила!

VII

Тебе я кланяюсь внутри себя - и в отдаленье,
Тебя в себе - и в небесах я вижу. Отчего же? -
Тебе лишь ведомо, Творцу всего - Ты словно солнце
Сияешь, невещественный, в вещественности сердца.
5. Ты этот свет во мне возжег, сиянье вечной славы,
Чрез Твоего ученика, апостола святого,
Который звался Симеон. Но воссияй и ныне,
И Духом научи меня его восславить в гимнах
Неслыханных и древних, и божественных и тайных,
10. Чтобы познание Тебя через меня открылось
И явлена была Твоя великая премудрость,
И все восславили Тебя, услышав, как глаголю
На незнакомых языках в приливе благодати.
Аминь! Да будет, Господи, Твоя святая воля!

15. Как я болезную душой смиренною своею,
Когда пронзительно внутри нее Твой свет сияет -
Поистине они сродни: стремленье и страданье!
Боль оттого, что не могу Тебя объять всецело,
И насыщения достичь, которое желанно,
20. Но все же вижу я Тебя - и этого довольно,
И в этом радость для меня, венец спасенья, слава,
И все, что сладостью полно, что в мире вожделенно.
Я силам ангельским самим тогда уподобляюсь,
А может быть, и выше их меня Творец поставит:
25. Ведь сущностью Своею Ты для них недосягаем
И неприступен естеством, - а мне Ты явлен зримо,
И сущностью природы Сам со мной навеки смешан:
Твое ведь слитно естество, природа нераздельна,
Природа - это сущность, да, но сущность есть природа,
30. И я, Твою приемля плоть, природы приобщаюсь
И истинно себе в удел и сущность получаю.
Божественности общник я, но также и наследник,
И, в теле будучи, я все ж превыше бестелесных,
И сыном Бога становлюсь, - по Твоему же слову,
35. Ведь Ты не ангелов, но нас богами именуешь:
"Богами называю вас и Вышнего сынами".
Домостроительство Твое я славлю, славлю милость:
По естеству бессмертный Бог - Ты стал и человеком,
И оба естества в тебе неслитны, неизменны.
40. Ты Богом сделал и меня, подверженного тленью,
Усыновлением Твоим и Духа благодатью,
И разделенное - как Бог - соединил предивно.

VIII

Как смотришь, будучи сокрыт, как знаешь все на свете,
И как - невидимый для нас, - нас ясно видеть можешь?
Не всех, однако, Боже мой, кого Ты видишь, знаешь,
Но только любящих Тебя Ты познаешь с любовью.
5. Лишь им - и больше никому - Ты Сам себя являешь.
Ты - Солнце, сокровеннное для всей природы смертной, -
Восходишь лишь в рабах Твоих, бывая ими видим.
И поднимаются в тебе, кто прежде был во мраке:
Прелюбодеи, мытари, заблудшие, блудницы,
10. И обращаются в сынов божественного света.
И, так как свет рождает свет, и те бывают светом,
Кто чадом Божьим наречен, по благодати богом.
Тот будет заповедь Твою блюсти со всем усердьем,
Кто отречется суеты обманчивого мира,
15. Возненавидит кто родных своих безненавистно,
И странником себя сочтет, пришельцем в этом мире;
Кто совлечет с себя покров богатства и довольства,
И всякое пристрастье к ним решительно отвергнет;
Кто здешней славы пустоту и похвалы людские
20. Отбросит с отвращением, стремясь к нездешней славе;
Кто будет резко пресекать порывы своеволья,
Тот, кто незлобивой овце пред пастырем подобен;
Кто свое тело умертвит для всех худых деяний,
Трудясь до пота, возрастить стараясь добродетель;
25. Кто в жизни следует одним лишь кормчего веленьям,
И оживотворяется в послушном умерщвленье;
Кто память смертную и страх Господень сохраняет
И мысленно склоняется к стопам Христа-Владыки,
Моля об оставлении грехов и прегрешений -
30. Они чрез доброделанье одни добра достигнут
И Божью милость обретут - скорбящие вседневно
И во врата толкущие с надеждой терпеливой.
Ведь воздыханиями и молитвой непрестанной
И током покаянных слез они очистят душу,
35. И, наблюдая, как она становится светлее,
Они огонь стремленья восприимут и желанья
Увидеть душу наконец очищенной всецело.
Но так как свет божественный вовеки нескончаем,
То очищение души бывает беспредельным.
40. И как ни очищался бы я, жалкий, просветляясь,
И сколько бы ни видел очищающего Духа,
Мне кажется, что я еще свой путь лишь начинаю,
Ибо бездонна глубина и высота безмерна,
И кто в ней сможет отыскать предел иль середину?
45. Я сознаю величину, но не могу измерить,
Душой желаю большего и вечно воздыхаю,
Что данное мне так мало - хоть кажется великим -
В сравненье с тем, что от меня удалено доселе,
Что вижу я, к чему стремлюсь, - и чем не обладаю,
50. И оттого не чувствую мне данного богатства,
И, видя солнце, будто бы его не замечаю.
Ты спросишь: как? - Но выслушай и верь: ведь это правда!
То солнце сладостно, оно влечет нас несказанно,
Неизглаголанным стремленьем наполняет душу,
55. Душа воспламеняется и вся горит любовью,
И то, что видит, заключить внутри себя желает,
Но охватить не может и печалится об этом,
Не ощущая благости того, что созерцает.
Когда же мною видимый и миром невместимый
60. И неприступный истинно помиловать восхощет
Уничиженную мою, смирившуюся душу,
Тогда  - каким Он видится передо мной - в сиянье -
Как молния внутри меня является внезапно,
И наполняет радостью всецелой и желаньем
65. И сладостью божественной меня в моем смиренье.
И происходит дивное тогда преображенье,
И то, что совершается во мне, - неизреченно.
Как если б некто ощутил, что внутрь его сердца
Нисходит видимое нам живительное солнце.
70. Неужто б он не помертвел, не сделался безгласным,
И не были б изумлены, кто был тогда с ним рядом?
Но если б кто-то мог узреть Творца сего светила
Внутри себя - блистающим, глаголющим, живущим,
Ужель не содрогнулся б он, не ощутил бы трепет,
80. И Жизнодателя тогда ужель не возлюбил бы?
Обычно люди любят и людей себе подобных,
Когда им кажется, что те немного лучше прочих.
Неужто же они Творца, не знающего смерти
И всемогущего, смогли б не возлюбить, увидев?
85. Ведь возлюбили многие, уверовав по слуху,
И за него отдали жизнь святые, жизнь обретше.
Но тот, кто приобщился созерцанию и свету,
Увидев и узнав Его, ужель не возжелает?
Ужели плакать о грехах не будет непрестанно?
90. Ужель не презрит этот мир и все, что в этом мире?
Ужель не отречется всякой почести и славы,
Став выше почести земной и выше всякой славы,
И возлюбив Того, Кто вне всей видимой вселенной
Иль лучше - сотворившего все видимое нами,
95. А также мир невидимый создавшего Владыку?
Тот обретет бессмертную, немеркнущую славу,
Себе в удел получит нескудеющие блага,
И все, к чему стремится он, и все, чего желает,
Все вечные дары и все божественные блага.
100. Из щедрого источника нетленной, вечной жизни
Тех благ дай почерпнуть и нам, Владыко всемогущий,
И всем взыскующим Тебя, и ищущим усердно,
Чтоб наслаждаться мы могли, как и Твои святые,
Вкушая вечные дары, отныне и до века.
                                                 Аминь.

IX

Господи, Боже, Боже, Вседержитель!
Кто красой Твоей насытится незримой?
Кто необъятность Твою вместить возможет?
Кто соблюдет Твою заповедь достойно,
5. Свет Твоего лица сподобится видеть,
Дивный, великий, не знающий пределов
В этом тяжелом, объятом мраком мире.
Свет, уносящий прочь из мира дольнего
В теле живущих - таинство великое!
10. Кто своей плоти преодолев преграду,
Превозмогая сумрачное тление,
Мир этот дольний оставит и исчезнет?
О, сколь ущербно все наше познание!
Где скрылся тот, кто достиг пределов мира,
15. И оказался за гранью восприятья?
Ответь же, мудрость мудрецов, никчемная,
Мудрость, в безумье Богом обращенная,
По слову Павла и всякого, кто верен!
Истинно муж сей - муж желаний Духа
20. Он, хоть составом телесным близок прочим,
Духом способен приобщиться святости,
Ибо вне мира, вне всего телесного
Не существует плотское вожделенье,
Но лишь бесстрастье. И кто к нему стремится,
25. Жизнью бесконечной тот обогатится.
Даже если муж сей в чем-то погрешает,
И вновь обратиться ко греху желает,
Знай: своим телом для подобных дел он мертв.
Мертв не душою, коей тело движется,
30. Но лишь дурного он лишен пристрастия.
Ведь наслажденье прекрасным бесстрастием,
Свет, несказанно меня лобызающий,
Ум восхищает, приводит в исступленье,
Держит обнаженным рукою незримой,
35. Не попускает отпасть от любви своей
Или помыслить в уме нечто страстное,
Но лобызает меня нескончаемо
И мою душу стремленье сожигает,
Прочие чувства во мне все исчезают.
40. Если сравнишь ты с навозом хлеб чистейший:
Насколько ценнее он, насколько слаще -
Ровно настолько желаннее мир горний
Дольнего мира тем, кто его изведал.
Так устыдись же, мудрость умудреннейших,
45. Мудрость, лишенная истинного знанья.
Ибо слов наших простая безыскусность
Мудрость стяжала истинную на деле,
К Богу приближаясь, Богу поклоняясь,
В коем начало жизненной премудрости.
50. Я воскресаю, чрез нее обожаясь,
Созерцаю Бога ныне и до века.
    Аминь.

X

Слышал я нечто странное и страшное:
Камня крепчайшей природы бестелесность
И адаманту лишь по твердости равной,
Не размягченной ни огнем, ни железом
В воск превратилась со свинцом сплетенный.
Ныне я верю: влаги слабая струйка
Выдолбит со временем камень крепчайший
Нет в этой жизни того, что неизменно,
И да не скажет никто, что я обманщик!
Горе тому, кто быстротечное хочет
Удержать навек и наслаждаться вечно.
В том он убедится, в чем и я, несчастный.
С братом любимым ночь меня разлучила
И разделила свет любви нераздельный.

XI

О, что за чудо новое, являемое ныне?
Желает вновь бессмертный Бог быть грешниками видим,
Восшедший некогда горе, воссевший на престоле,
Кто днесь на Отчих небесах сокрытым пребывает.
5. Кто от апостольских очей сокрылся в вознесенье,
И, как мы знаем, лишь Стефан сподобился увидеть
Отверзшиеся небеса, и увидав, промолвил:
"Я вижу Сына в небесах в сиянье славы Отчей".
Так он сказал. И, усмотрев в его словах хуленье,
10. Его камнями забросать дерзнули иудеи.
Но он, умерший естеством, все ж неподвластен смерти.
Поистине апостол он и освящен всецело,
Исполнен благодати Всесвятого Духа Бога.
Так благовестье началось: ведь множество неверных,
15. Уверовавших во Христа апостольским усердьем
В дар получили благодать неколебимой веры.
Но нынешнее странное что означает чудо,
Свершающееся во мне? С какой открылось целью
Престрашное и дивное явленье это ныне?
20. Какое неизведанное человеколюбье,
Иной источник милости, богатство благостыни,
Обильнейшее всех даров, являемых доселе?
И прежде благость Божия помиловала многих,
Принесших нечто Богу в дар, - то, что имели: веру,
25. Иль блага добродетелей или дела благие.
Но ничего подобного в себе я не имею,
И понимаю это сам, и вынести не в силах
Свершающееся во мне, не чающем спасенья,
То, что творит во мне Господь, мир сотворивший словом.
30. И как словами опишу, о чем страшусь помыслить?
И как поднимется рука, и как перо начертит?
Как изречет язык и как дерзнет восславить слово?
Как, с губ сорвавшись, зазвучит в словесном выраженье
То, что свершается во мне, является вседневно?
35. Ибо и ночью, и во тьме я непрестанно вижу
Как отверзает небеса мне Сам Христос - о, диво!
Он Сам склоняется ко мне и видится мне ясно
С Отцем и Духом - трисвятым и нераздельным светом,
Единым в трех и вместе с тем в одном тремя являясь.
40.  Определенно свет они, в трех лицах - свет единый,
Светлее солнца этот свет в душе моей сияет,
Лучами просвещая ум, густым объятый мраком -
Ведь изначально он не мог увидеть то, что видит.
Поверьте мне: я был слепым и ничего не видел!
45. И оттого меня сильнее поражает чудо,
Когда таинственно Господь уму отверзнет око,
И даст способность виденья и Сам предстанет зримо.
Ведь Он есть свет и оттого является во свете,
И те, кому дано узреть Его, во свете видят;
50. Кому то зрение дано - те видят светом Духа,
И в этом свете созерцать они способны Сына.
Кто ж удостоится узреть Его - Отца увидит,
А созерцающий Отца с Ним вместе видит Сына.
Вот что свершается во мне - как говорил я прежде!
55. Что невозможно разуметь - тогда я постигаю,
И вижу издали красу, сокрытую от взоров,
Во свете неприступном и сиянье нестерпимом -
С огромным изумлением и трепетом великим.
При этом вижу я одну лишь каплю океана,
60. Но как дается образец воды в одной лишь капле:
Какого качества она, какого она вида;
Как, видя ткани лоскуток, всю ткань представить можно, -
Ведь, как пословица гласит, "льва по когтям узнаешь", -
Так точно я все целое способен видеть в малом:
65. Христа и Бога моего, Емуже поклоняюсь.
Служило утешеньем мне - пусть небольшим - сознанье,
Что от огня я отлучен в свете неприступном,
И принужден во мраке жить и в сумерках таиться,
Дабы не быть сожженным мне и дабы не растаять
70. Как воск перед лицем огня, - по слову Псалмопевца.
Так, глядя в щель, испытывал я головокруженье.
В потемках я существовал, ум ими занимая,
И думая, что устремлен к высотам пренебесным,
И трепетал, что сей огонь пожрет меня, приблизясь, -
75. Но вдруг обрел внутри себя, Кого вдали лишь видел,
Кого в отверстых небесах Стефан увидел прежде,
Кого впоследствии узрев, лишился зренья Павел, -
А я всего Его обрел - как пламя - в своем сердце.
И, устрашен величием свершившегося чуда,
80. Я был в недоуменье, в расслабленье, в исступленье.
Но все ж не в силах был снести свет нестерпимый славы,
И обратился, и бежал в ночь этих ощущений,
И скрылся в помыслах земных, и ими был захвачен.
Как будто в склеп спустился я, и оказался заперт:
85. Сие, тягчайшее из тел, служило мне надгробьем.
От Вездесущего был скрыт своим я ложным мненьем,
От Воскресившего меня, Воззвавшего из мертвых.
Ибо, страшась, не в силах зреть Его в сиянье славы,
Я предпочел сойти во гроб, и в нем навек остаться,
90. И пребывать средь мертвецов, живя и сам в могиле,
Нежели быть сожженным и погибшим совершенно.
И по сей день в могиле я, и плачу непрестанно,
Рыдая о Возлюбленном, Которого лишился,
И оказался заключен, несчастнейший, в могилу.
95. Но я, живущий под землей, как мертвый, здесь, под камнем
Вновь жизнь обрел - она в Тебе, мой Бог, Податель жизни,
Емуже честь и похвала отныне и до века.
       Аминь.

XII

Вновь, побежденные Тобой, во мне воскресли страсти
И душу мне наполнили страданием и мраком.
То раздражительность и гнев, которые сгустились
Как испарений облака над головой моею.
5. И в это время слепну я духовными очами,
Как будто принуждаются тогда они закрыться,
Тьмой окруженные - увы! - и я Тебя лишаюсь,
Тебя, о Свет, желанный всем, но ведомый немногим!
Ведь даже те, кто был сочтен достойным причащенья
10. И приобщился Таинствам, - телесный - бестелесным,
Неизреченным, страшным и для всех непостижимым,
И среди видимых познал невидимую славу,
И тайну страшную постиг, свершаемую в мире, -
Сколь малочисленны они, - поверьте мне, я знаю!
15. Немного их - к яснейшему способных созерцанью
Того, Кто был в начале, и Кто был рожден предвечно,
Отца и Духа вместе с ним, и Сына, Бога-Слова,
Того, Кто в трех - единый свет и Троица в едином,
(Два свойства совмещает Он: троичность и единство)
20.  Отец, и Сын, и Дух Святой в трех лицах нераздельны,
Но в соответствии с одной божественной природой
Едины слава, сила в них, и воля и начало.
И видится мне Троица как бы в лице едином
Двумя очами дивными, исполненными света.
25. Отдельно от лица - скажи! -  смотреть как могут очи?
Но без очей лицо лицом не может называться:
Ведь главного оно, или, - точней, - всего лишится.
Как солнце, благолепия лучей своих лишившись,
Само погибнет первым, а за ним - и все творенье,
30.  Которое не может жить без света и без зренья.
Так и средь мыслимых вещей порядок существует:
Лишившись Сына, Бог Отцом не смог бы называться,
Отвергнув Духа, Он не мог бы зваться и Живущим,
Поскольку Дух дарует жизнь и бытие всем сущим.
35. Так пусть же всякая почтит разумная природа,
Которая под солнцем, иль над солнцем пребывает
Триипостасную природу, высшую познанья!
Ибо ни имя Божие, ни естество, ни образ,
Ни вид, ни ипостась никто познать не в состоянье,
40. Так, чтоб изречь и описать, и остальным поведать.
Но так, как солнце светлое, за облаками скрывшись,
Само незримым будучи, не светит полным светом,
Однако некий слабый свет на землю посылает, -
Вот так, - представь! - и Бог от нас сокрытым пребывает,
45. И мы во мрак погружены глубокий, непроглядный.
Однако вот что более достойно удивленья:
Свет Бога - так, как солнечный - умалиться не может.
Повсюду светит он и все сияньем наполняет.
Но я и посреди него окутываюсь мраком
50. И сотворившего меня лишен бываю света.
Кто не восплачет обо мне и кто не возрыдает?
Кто обо мне не воздохнет и кто не прослезится?
Мы знаем: пребывает Бог во всем, всегда и всюду,
И Он есть свет, в котором нет ни тени перемены,
55. Ни ночи наступления, и никогда не будет
Мрак преткновением его во все проникновенью;
И этот свет разлит во всем, сияя неприступно:
Достойным лишь доступен он, но уловимым зрится
Лишь частью малою лучей - как мы уже сказали, -
60. И частью малою всего сияющего солнца.
Но даже малость велика для тех, кто был во мраке
И удостоился во тьме узреть немного света.
Но все же я, несчастнейший, тьме отдал предпочтенье,
И хлопочу о том, что в ней, и сам сгущаю сумрак.
65. Он облегает все плотней ничтожнейшую душу,
И служит пищей для страстей, и страсти оживают.
И вот, рождаются во мне драконы, гады, змеи,
В смятенье приводящие души моей составы.
То чувствовал укусы я пустой и тщетной славы,
70. Вонзившей крепко-накрепко свои мне в сердце зубы.
Я обессилел в битве с ней, пришел в изнеможенье,
То вдруг явилось полчище зверей и псов свирепых,
- Они, найдя меня без сил, безжалостно загрызли.
Изнеженность и похвалы расслабили мне жилы,
75. Проникли в мозг, в душе убив и силу и решимость.
Всех их, терзающих меня, как описать смогу я?
Напали, как разбойники, тщеславие и леность,
Заботы, чтоб понравиться другим, иль тешить чувства,
И тянут каждая к себе меня, и разрывают.
80. Одна лишает трезвенья меня и рассужденья,
Другая - доброделанья и богоугожденья,
Их истребляя, а меня соделывая мертвым.
Одно лишь самомнение мне, скверному, осталось,
Невероятно, велико оно и необъятно.
85. Кто мог бы без сочувствия смотреть и удивленья,
Как множество страстей меня, несчастного, терзает,
Лишая добродетелей и оставляя мертвым?
Но я, себя не зная сам, вновь ничего не понял,
Не научился ничему и мню себя, безумный,
90. Вполне бесстрастным  и святым и мудрым богословом,
Уже принявшим от людей заслуженную славу.
И, слыша похвалы себе, как должное приемлю,
И сам влеку к себе людей и взращиваю славу.
Чем более растет она - тем больше надмеваюсь,
95. И все гляжу вокруг себя: вдруг кто-нибудь остался
Кто не пришел еще ко мне и кто меня не видел?
И если кто отыщется, кто мной пренебрегает,
К тому питаю неприязнь, и, понося, бесславлю,
Чтобы и он, не вынеся суровости упреков,
100. Пришел приветствовать меня, со мною примириться,
Как будто он в моей любви нуждался и молитвах.
И говорю всем остальным: "Ну, вот и он явился
Просить благословения, мои беседы слушать
И поучения мои." - Увы, какая глупость!
105. Но как в себе не вижу я ни наготы бесславной,
Ни ран не чувствую своих, не плачу, не печалюсь,
И, во врачебницу придя, врача не призываю,
Об исцеленье не молю, показывая струпы,
Не обнажаю перед ним таящиеся страсти,
110. Чтоб мужественно вытерпеть в надежде исцеленья
Болезненность лечения, пластыри, прижиганья?
А я, напротив, язв число вседневно умножаю!
Но, Боже мой, помилуй мя, заблудшего безумца!
Посей мне в сердце семена спасительного страха,
115. Чтобы от мира я бежал - как Сам Ты заповедал,
Чтоб я обуздывал себя, а мир возненавидел.
Не попусти мне средь него еще блуждать, Христе мой!
Тебя Единого люблю, еще не возлюбивший,
Тебя не зная, весь в страстях, лишь одного желаю:
120. Заповеди Твои хранить - вот все мое стремленье.
Кому из знающих Тебя нужна мирская слава?
И кто из любящих Тебя иного возжелает -
Чтоб привлекать к себе людей, иль угождать кому-то,
Или стараться другом быть для всех без исключенья?
125. Никто из истинных рабов Твоих так не поступит!
Вот почему терзаюсь я и огорчаюсь, Бог мой,
Поскольку, этому себя порабощенным видя,
И покориться не могу, и не хочу смириться
И лишь единственной искать Твоей бессмертной славы,
130. И чрез нее Твоим рабом стать истинным и верным.
А этот жребий выше всех, какие существуют:
Жить в простоте и нищете, в работе непрестанной
Превыше жребия царей и прочих сильных мира.
Так преклонись, будь милостив к душе моей ничтожной,
135. Творец мой, благобытие мне даровавший, Боже!
И истинное веденье мне дай, чтоб я держался
Всегда одних лишь вечных благ Твоих благоразумно.
И чтоб искал я всей душой одной Твоей лишь славы,
Не помышляя о земной, презренной, человечьей.
140. Чтобы по преставленьи я с Тобой соединился
И удостоился, Христе, соцарствовать с Тобою,
С Тобою - Тем, Кто претерпел бесславную кончину,
Тем самым замысел домостроительный исполнив.
Тогда славнейшим стану я средь прочих земнородных.
145. Аминь. Да будет, Боже, так - отныне и во веки.