Житие иже во святых отца нашего Евфимия Великого. Часть вторая

Житие иже во святых отца нашего Евфимия Великого. Часть вторая

47. На восемьдесят втором году жизни великого Евфимия  пришел к нему блаженный Сава, прося остаться у него; великий же Евфимий, приняв его на короткое время, передал своему ученику Дометиану, и затем, призвав его, сказал: "Не подобает, чадо, чтобы ты, будучи юным, оставался в лавре; юным полезнее быть в киновии". Великий Евфимий всячески остерегался принимать в свою лавру безбородых, ради действий лукавого. Он послал его к блаженному Феоктисту с неким из отцов, сказав ему: "Прими этого юношу и блюди за ним: как я вижу, он прославится в иноческом житии". И это пророчество не погрешило, ибо блаженный Сава весьма прославился и пронеслось его имя от одного конца иноческого жития до другого; его хвалы и подвиги невозможно описать мимоходом; но, если угодно Богу, то, окончив находящееся в руках писание, я расскажу о нем немногое в отдельном труде. Ибо и для меня не безопасно скрывать что либо из его богонравных деяний и жизни, переданное мне честными мужами, и не справедливо, чтобы жития нечестивых были почитаемы памятниками со стороны мирян, а те, кто выдавался у нас благочестием, были предаваемы молчанию и забвению, по реченному.

48. Когда христолюбивый Лев  принял царство Маркианово, Тимофей, но прозванию Елур, потряс и смутил город Александрию: он убил Протерия  архиерея города во святой крещальне и похитил патриарший престол; когда, вслед за сим, вся Египетская епархия исполнилась шума и мятежа, два достопамятные отшельника, выйдя из горы Нитрийской, прибыли в Палестину и пришли к чудотворцу Евфимию, влекомые разошедшеюся всюду славой о нем. Они остались у нет каждый в отдельной келии: один был Каппадокиец родом, но имени Мартирий, другой же назывался Илия и происходил из Аравии. Весьма полюбив их обоих, просвещенный умом Евфимий часто призывал их на беседу, провидя прозорливым оком, что каждый из них в свое время будет преемником престола святого Апостола Иакова. Их он брал с собою в четырнадцатый день Января месяца в пустыню Кутила  и Рува, и они пребывали с ним там до праздника ваий, имея с собою и славного Герасима и остальных отшельников, которые, приходя по воскресеньям, приобщались пречистых тайн из рук великого Евфимия. Так как лаврские келии были весьма тесны и неудобны — так распорядился им быть великий Евфимий — то по прошествии некоторого времени Илия ушел в Иерихон и выстроил себе келлию вне города, где созданы ныне его славные и знаменитые монастыри, а Мартирий, найдя пещеру к западу от Лавры, приблизительно в пятнадцати стадиях, безмолвствовал в ней, и там, с Богом, построил преславный монастырь.

49. На восемьдесят третьем году жизни великого Евфимия, архиепископ Ювеналий, исполнив сорок четвертый год в патриаршестве, скончался, и на престол Иакова был возведен в начале июля месяца, избранием всего народа, Анастасий, о котором мы часто упоминали. Он, вступив на престол, и вспомнив о пророчестве великого Евфимия, рукоположил во диакона Святого Воскресения чтеца Фида, прежде пришедшего с ним в лавру и слышавшего пророчество: его он послал вместе с крестохранителем к великому Евфимию, извещая об исполнении пророчества и прося дозволения прийти целовать его. Великий же Евфимий отвечал, говоря: "Любо мне, честнейший отче, всегда наслаждаться твоим святительством; только прежде, принимая вас, я нисколько не тяготился, теперь же присутствие вашего блаженства превосходить мое бессилие, почему и прошу вашу святыню не трудиться к моей мерности: если же изволишь придти, то я приму с радостью и, если приму вас, то приму всякого приходящего и уже не дозволю себе оставаться на этом месте". Услышав это, архиепископ рассудил, говоря: "Если я иду, чтобы оскорбить его, то я не ухожу".

50. Теревон Саракин, бывший начальником колена Саракинов, ушедши в Востры, ради случившейся необходимости, впал в искушение: будучи вовлечен в обман неким соначальником колена, и задержан местным начальником долго был держим под стражей. Узнав это, великий Евфимий пишет треблаженному Антипатру, который тогда управлял церковью в Вострах и повсюду распространял лучи боговедения, чтобы он потщился освободить Теревона из уз. С письмом он послал Гаиана, брата Стефана епископа Иамнии. Иже во святых Антипатр, получив писание великого Евфимия, освободил Теревона и, снабдив его, отослал к великому отцу; Гаиана же задержал, желая у себя иметь семя Евфимиево, и хиротонисал его во епископа города Мидав.

51. Блаженная же Евдокия создала Христу весьма много церквей и такое количество монастырей, странноприимниц и богоделен, что я не в силах их перечислить; одна из созданных ею церквей находится насупротив обители великого Евфимия, приблизительно, в двадцати стадиях, и зовется церковью Святого Петра. Повелев сделать в ней большой водоем, она в дни святые Пятидесятницы пришла посмотреть работу водоема и пристально глядя на распространяющуюся лавру великого Евфимия, имеющую монашеские келлии рассеянные по пустыни, весьма умилилась и обсудила слово Писания, говорящее: коль добри доми твои, Иакове, и кущи твоя, Израилю (Числ. XXIV, 5). Она послала к великому Евфимию Гавриила, игумена Святого Стефана, прося придти, чтобы насладиться его молитвою и учением. Великий же Евфимий объявил ей, говоря: "Не ожидай еще увидать меня во плоти. Ты же, чадо, к чему заботишься о многом? Я думаю, что ты перед зимою преселишься к Господу. Посему благоволи этим летом собраться и приготовиться к исходу, и не старайся, будучи во плоти, помнить меня, ни письменно, ни без писания — я говорю о даянии и взимании. Когда же ты отойдешь ко Владыке всех, то там вспомни меня, дабы и меня принял с миром, когда восхощет и как восхощет Его человеколюбие". Блаженная, услышав это, весьма оскорбела, в особенности при словах, которые он сказал: не старайся помнить меня письменно, ибо она хотела оставить ему по завещанию много дохода. И поспешно придя во святой град, она послала за архиепископом и рассказав реченное великим Евфимием, приготовила к освящению в пятнадцатый день июня еще неоконченный храм Святого Первомученика Стефана; отделив ему большие доходы, она поставила во главе всего устроения Гавриила, и обошла все созданные ею церкви, освящая их и отделяя для каждой достаточное количество доходов. Когда исполнилось четыре месяца после освящения, она, распорядившись благочестно и богоугодно, предала дух в руце Божии месяца октября в двадцатый день, четырнадцатого индиктиона.

52. В девятидесятый год жизни великого Евфимия великий отец наш Феоктист заболел тяжкою болезнью, от которой и умер в месяце сентябрь, в третий день, в начале пятого индиктиона, будучи старец и исполнь дней. Освященный Евфимий, сойдя посетить его и видя тяжко болеющим, пробыл несколько дней, и когда тот совершил течение и преселился к Богу похоронил треблаженного. Архиепископ Анастасий узнав о кончине блаженного Феоктиста и о том, что великий Евфимий остается для погребения, ухватившись за предлог, чтобы целовать его, пришел поспешно и, погребя останки честного отца, взял за руки святого Евфимия и облобызал его, говоря: "Долго желал я облобызать эти святые руки, и вот, удостоил меня Бог! И теперь прошу тебя, честный отче, первее молить Бога, чтобы исполнившееся на мне твое пророчество соблюлось до конца, и затем постоянно писать мне и приказывать то, что тебе покажется нужным". Великий же Евфимий с присущею ему от Бога благодатью отвечал: "Я прошу твое блаженство помнить обо мне в молитвах к Богу". Архиепископ сказал: "Об этом я более прошу и не  перестану просить, ибо знаю действенность даров твоих и испытал их силу". Старец же смиренномудро отвечал: "Прости мне, честный отче, и по моей просьбе заботься об этом монастыре". И говорить архиепископ: "Еще при жизни блаженного Феоктиста ты пекся об этом месте и из дикого представил его Христу святым, силою дарованного тебе Духа Святого. И ныне твое передаю тебе". Архиепископ сказав это и простившись с ним ушел восвояси, а великий Евфимий и поставил игуменом обители Мариса, дядю Теревона мужа добродетельного и уже пожилого, сочтя его достойным и весьма способным руководить душами к исполнению Божественного хотения; затем он ушел в свою лавру. А Марис, пребыв в игуменстве два года, скончался.

53. И великий Евфимий, сойдя, положил авву Мариса во гробе великого Феоктиста. и поставил игумном обители некоего достохвального Лонгина. После кончины великого Феоктиста, когда скончался Олимпий, епископ Скифопольский, Косма крестохранитель рукополагается во епископы этой митрополии, а Хрисиппу вручается служение крестохранителя, для того, чтобы исполнилось и о нем пророчество великого Евфимия. Посему и мне грешному пришло на мысль в изумлении сказать от Писания: Понеже не сотворить Господь Бог дела, аще не открыет наказания своего к рабом своим пророком (Ам. Ш, 7). И так, сей блаженный Косма весьма просиял во второй епархии Палестинской в течении тридцати лет, по силе управляя тамошнею церковью и украшая ее. Брат же его Хрисипп в течении двенадцати лет безукоризненно потрудился в хранении Честного Креста и сделался чудесным писателем. Подобным же образом и Гавриил, бывший, как сказано, пресвитер Святого Воскресения и игуменом святого Стефана, пробыв двадцать четыре года, построил себе небольшой монастырь  в восточной долине горы Святого Вознесения и удалялся туда от восьмого дня святых Богоявлений и; безмолвствовал до праздника Ваий, по преданию святого  отца нашего Евфимия; в этом монастыре он скончался в дни святой Четыредесятницы и погребен там, прожив восемьдесят лет и явившись чудотворцем; будучи способным и любя учиться, он выучился правильно говорить и писать на языках Латинском, Греческом и Сирском. — И это здесь сказано об учениках  великого Евфимия, а теперь я перехожу к самому отцу нашему.

54. Авва Иоанн епископ и молчальник и авва Фалелей пресвитер рассказывали мне, говоря: "Когда мы раз были в пустыне, блаженный Сава повествовал нам, говоря: когда я был в киновии после кончины блаженного Феоктиста, я пришел с аввой Лонгином, нашим игумном, в январе месяце к великому Евфимию для того, чтобы проводить его в великую пустыню. Видя мою готовность, он взял и меня с собою. И проведя в Руве несколько дней в сопровождены Мартирия и Илии, при чем тут с нами был и иже во святых Герасим, великий Евфимий, взяв меня и блаженного Дометиана, удалился во внутреннюю пустыню. Когда мы проходили ее, то пришли в безводные места, питаясь кореньями мелагрий. Я, будучи еще неопытен в жизни пустынной, весьма возжаждал, так что от сильной жажды не был в состоянии ходить. Великий Евфимий, обернувшись и увидев, что я изнемогаю, сжалился и отступив от нас как бы на вержение камня, пал на лице, молясь Богу и говоря: "Господи Боже сил, даждь воду в земле жаждущей, чтобы утолить жажду брата", и, после молитвы, взяв небольшую мотыку, которую мы носим ради кореньев мелагрий, принялся немного копать. И когда показалась вода, он призвал меня и показал мне ее. И я пив и придя в себя, прославил Бога, так чудодействующего чрез святых своих".

55. К другим дарам, которые приобрел великий Евфимий, ему было даровано и предведение дня успения и того, что случится с его местом. Я же не поленюсь ясно изложить рассказы отцов и об его успении. В восьмой день святых Богоявлений, когда он, по обыкновению, уходил в великую пустыню, то собрались — одни, чтобы его проводить, другие же — ожидая уйти с ним, и в числе их были Мартирий и Илия. Видя же, что он ничем не распорядился и ничего не приготовил — а это он делал обыкновенно — они сказали ему: "Разве ты завтра не уходишь, честный отче?" Святой же отвечал, говоря: "Эту неделю я остаюсь, а в субботу ночью уйду", предсказывая свою кончину. На третий день он приказал, чтобы было всенощное в память святого отца нашего Антония, а в этом бдении, взяв пресвитеров в диаконик, сказал им: "отныне я с вами не совершу другого бдения в этой плоти, ибо призвал меня Бог. Посему выйдите и пришлите мне Дометиана, а утром соберите всех отцов". И когда все собрались у него, он сказал: "Братия моя возлюбленная, я отправляюсь в путь отцов моих, вы же, если любите меня, блюдите эти заповеди: всячески приобретайте чистую любовь, начало и конец всякого добродеяния, яже есть соуз совершенства (Колос. Ш, 14). И как невозможно есть хлеб без соли, так не возможно управить добродетель без  любви, ибо всякая добродетель зиждется на любви и смиренномудрии искушением, временем и благодатью; смиренномудрие возвышает, а любовь не допускает пасть с высоты, так как смиряй себя вознесется (Мтф. ХХШ, 12), любы же николиже отпадает (I Кор. 13, 8). Но любовь выше смиренномудрия, ибо ради любви к нам смирил себя Бог Слово, быв как и мы. Посему мы должны непрестанно волею исповедываться ему и воссылать песни и благодарения, в особенности мы, отрешившиеся от житейских и разнообразных дел, не только ради данного Ему обета, но и ради самой нашей неразвлекаемой жизни, так как мы таким образом освободились от всякого слияния с миром. Посему принесем Ему чистоту души, целомудрие тела и чистую любовь".

56. Сказав это, он спросил их: "Кого хотите иметь игуменом?", они же согласно выбрали Дометиана, но великий Евфимий сказал: "Это невозможно, ибо Дометиан не останется после меня в сей жизни, как только на семь дней". И отцы, пораженные тем, что он так, с дерзновением предсказал будущее, просили себе игуменом некоего Илию, эконома нижнего монастыря, родом из Иерихона. Великий же Евфимий сказал ему при всех: "Вот все отцы выбрали тебя в их отца и пастыря, посему внимай себе и всему стаду твоему. Прежде всего знай то, что Бог благоволил, чтобы эта лавра сделалась общежитием, и будет это не через многое время. И он распорядился и о месте, в каком будет строиться общежитие, и о составе его и о странноприимнице, и о тщании в чине псалмопения и о том, чтобы не пренебрегать братиями, сущими в скорби, в особенности теми, кого тяготят помыслы, но чтобы всегда их побуждать и поучать. Это он говорил к нареченному игумену; всем же он возвестил, говоря: "Братия моя возлюбленная, не запирайте врат имеющего быть основанным общежития ни перед кем, и вам Бог дарует благословение; заповеди мои соблюдайте нерушимо, и если я обрету дерзновение у Бога, то прежде всего буду просить у Него, чтобы духом моим быть мне с вами до века".

57. Сказав это, он отпустил всех, кроме Дометиана, и оставаясь в диаконике, почил в ночь субботы, и был причтен к своим отцам, старец и исполнь дний (473 г.). Говорят про него, что он имел ангельский вид: обращения был простого, нрава кротчайшего, видимый же образ его тела был кругловат, светел, бел и доброзрачен; ростом он был немного низок и весь седой, и имел большую бороду, достигавшую до чрева, все члены его были целы, так что ни очи его ни зубы не были повреждены; он скончался будучи крепок и бодр. Кончина его произошла в двадцатый день месяца января одиннадцатая индикта,  от сотворения мира, с тех пор, как время начало измеряться течением солнца, в лето пять тысяч девятьсот шестьдесят пятое, от вочеловечения же от Девы и рождества по плоти Бога Слова в лето четыреста шестьдесят пятое, по списателям времен, святым отцам нашим Ипполиту древнему и знаемому апостолами, и Епифанию Кипрскому, и Ирону философу и исповеднику. Время же его жития во плоти таково: он родился вследствие откровения, и будучи трех лет, посвящен Богу в начале царствования великого царя Феодосия; пройдя все церковные степени, он пришел в Иерусалим на двадцать девятом году жизни, и пробыв в пустыне шестьдесят семь лет, скончался в пятое консульство царя Льва, в шестнадцатый год его царствования.

58. Разнесшаяся по всей окрестности молва собрала неисчислимую толпу монахов и мирян; и святейший архиепископ Анастасий, взяв множество клириков и мирян, а также и воинов, прибыл в лавру; с ним были Хрисипп, и Гавриил, и Фид диакон. Собрались отовсюду и отшельники пустынные, в числе коих был и божественный Герасим. Всех поражала непрерывность чудес. Так как вдруг собралось неисчислимое множество, то святое тело нельзя было предать гробу, даже и при наступлении девятого часа, до тех пор, пока воины, по приказанию патриарха, не отстранили толпу; и тогда с трудом был дан проход святым отцам, чтобы иметь возможность совершить положенное над его подвижническим и многострадальным телом и с приличествующими песнями положить его в многобогатую раку.

59. Скорбь о лишении Евфимия для всех была причиною многих слез: на Мартирия и Илию она действовала наиболее сильно и они очень плакали. Их патриарх, уговорив чрез Хрисиппа крестохранителя и надлежаще утешив, предложил им чаще посещать его. Диакона же Фида, оставив в лавре, поручил ему строение, и, возвратившись во святой град, послал для работы художников и материал, чтобы положить в благоустроенном и приличном месте блаженные останки Евфимия.

60. Дометиан же, во истину великий и присный ученик великого, бывший точнейшим подражателем его жизни и служивший святому свыше пятидесяти лет, не отходил от места и пребывал при раке до конца шеста го дня. Когда же он рассудил, что ему более не жить и что совершенно невозможно долее зреть этот свет, по прошествии недели увидел ночью светлого лицом Евфимия, который сказал ему: "Гряди, чадо, насладись уготованною тебе славою; се, сказал он, даровал Бог, чтобы житие наше и здесь было общее". Дометиан, придя на бдение, возвестил это братии, и так сам в радости и надежде грядущих благ оставил жизнь.

61. Диакон же Фид, имея много рабочих и приложив старания, превратил пещеру, где сначала безмолвствовал Евфимий, в прекрасный и большой дом; середину его он отделил для гроба великого отца, а с обеих сторон устроил усыпальницы для пресвитеров и игуменов и прочих честных мужей. Когда все было готово, патриарх тотчас присылает из Иерусалима доску, которая должна лежать на гробнице, серебряный сосуд, преграду и другое, что, как он знал, украшает храм. Затем он сам прибыл в лавру и тогда, вверив собственным рукам святое тело блаженного, со светильниками и псалмами перенес в новопостроенный дом и сохранно положил в святую гробницу, так, чтобы ее нельзя было более открыть и унести оттуда хотя бы небольшую часть мужа. Затем, наложив доску, он прикрепил поверх ее сосуд, приблизительно на груди, и с того времени по настоящий день он источает разнообразную благодать приходящим верующим. Патриарх, совершив с такою славою переложение останков в седьмой день мая, опять возвратился во святой град, взяв с собою Мартирия и Илию, которых рукоположил во пресвитеров и сопричислил к клиру Святого Воскресения. И это было так.

62. Наконец время рассказать и то, откуда и как лавра Евфимия обратилась в киновию, но необходимо начать рассказ немного издалека, для того, чтобы придать повествованию ясность. По прошествии первого года после кончины великого Евфимия, великий и христолюбивый царь Лев скончался  оставив преемником царства родного внука Льва, бывшего еще младенцем. Он жил недолго и царство принял его отец Зинон; но он убежал в Исаврию  вследствие козней некоего Василиска, вторгшегося на престол. Он, овладев царством, сочиняет окружное послание против божественного собора в Халкидоне. Опираясь на оное, оставшаяся во святом граде часть отщепенцев, поставив во главе своей архимандритом некоего Геронтия, вводить много новшеств против Церкви, нисколько не менее того, что прежде дерзал Феодосий.

63. На пятый год  после сего умер Анастасий патриарх Иерусалимский, в начале Января месяца. Зинон, возвратившись из бегства  одолел Василиска, который еще владел царством, и принял опять власть, которую сложил. Престол (патриарший) преял часто мною выше упоминавшийся в рассказе Мартирий. Он написал самому царю Зинону и Акакию Константинопольскому  об отщепенцах и об их богохульстве и отвратительной ереси. Вручив послание диакону Фиду, он поручил ему не мало сказать и на словах. Тот же, придя в Иоппию, сел на некий корабль, отправлявшийся в Корикий; когда он был уже на Парфенийском море, то попал под сильную бурю и волнение и в середине ночи претерпел кораблекрушение. Уже утопая и не будучи в состоянии бороться с волнением, погибая вследствие глубины моря и ночной темноты, он по нечаянности или, лучше сказать, по милости Божией, наталкивается на какое-то бревно. Ухватившись за него и немного ободрившись от толикого бедствия, он вспомнил о чудном Евфимии и тотчас призвал его на помощь от опасности, воздвигнув обе руки и часто взывая к нему по имени. При таком трудном его положении, является откуда-то великий Евфимий, идя по морю и твердо ступая по самым волнам. И когда вдруг его увидел Фид, то впал в изумление, и святой, хотя тотчас освободить его и от страха и от опасности, сказал ему, приветствуя, как приветствовал и прежде: "Не бойся, я Евфимий, раб Божий. Знай, что путь этот не угоден пред Богом, и ты не принесешь никакой пользы матери церквей. Посему следует тебе возвратиться к пославшему тебя и передать ему от меня, чтобы он нисколько не заботился о расколе отщепенцев: через не долгое время, в твое архиерейство, будет единение и все в Иерусалиме будут одно стадо под одним пастырем. Тебе же нужно отправиться в мою лавру и снять с оснований келлии братии, и выстроить киновию там, где ты соорудил мою усыпальницу: Богу угодно, чтобы это была не лавра, а киновия".

64. Поручив это Фиду, он набросил на него свою мантию, и воочию, а не во сне он тотчас, подобно Аввакуму, был восхищен и легко и быстро поставлен на берег. И как бы восстав от сна — о Божественное домостроительство! — обрелся во святом граде. Будучи столь чудно спасен и возвращен домой, он снимает оную Божественную мантию Евфимия, которая помогла ему перелететь через толикое море быстрее и безопаснее, чем крылья, и надевает обыкновенную одежду. Но должно обратить внимание и на то, что за чудом последовало чудо, подобное и близкое: мантия исчезла, как бы похищенная чьею-либо рукою. Фид, придя в себя и помыслив, какие ужасы объяли его: буря, волны, ночь, отчаяние, все беды этой бури, затем быстрое освобождение от этой неодолимой напасти, великий Евфимий, и как он явился шествуя по волнам и как бы простирая руку, когда тот утомился и сильно задыхался, его истинно веселое лицо и  голос, данные ему поручения, как он, облеченный  в мантию, как бы по воздуху перелетел толикое море  и нечувствительно возвратился домой — помыслив все  это, Фид, пораженный, воскликнул: "Теперь я знаю, что великий Евфимий есть истинный раб Божий и будучи послан Богом, избавил меня от несчастия!".

65. Затем он рассказал это матери, и та с удовольствием выслушала, потому что любила не только  сына, но и Бога, и поэтому весьма насладившись повествованием о спасшем и о спасенном и проливая из очей слезы, посоветовала сыну исполнить все. Затем Фид, придя к патриарху, возвестил ему все. И тот, будучи весьма поражен чрезвычайным рассказом, сказал: "Во истину великий Евфимий есть пророк Божий и велико и неизреченно у него дерзновение пред Богом. О лавре он предсказал в присутствии всех нас свидетелей, готовясь скончаться о Христе". Сказав это, он и сам поручил Фиду построение киновию, отпустил его туда и обещал, что и сам всеми силами будет помогать делу.

66. И так Фид, взяв с собою большое количество слуг и строителей и одного из художников, пошел в лавру и выстроил киновию, обнеся ее стеною и укрепив. Старую церковь он сделал трапезой, а за нею выше выстроил новую церковь; внутри киновии он соорудил прочный и красивый столп. Случилось так, что по середине киновии было местоположение прекрасное на вид но причине отменной ровности и удобное для монашеских подвигов по причине благорастворения и умеренности его климата. Я попытаюсь описать оное словами.

67. Есть небольшой холм, с востока и запада обнимаемый двумя величественными долинами, сходящимися к югу и соединяющимися одна с другою; на север простирается, приблизительно, на три стадии весьма приятная равнина, а к северу от равнины течет поток, выходящий из восточной подошвы честной горы Святого Вознесения Христа Бога нашего. На этой равнине водружена башня и на нее выходят дверцы киновии. Местность вся весьма мягкая и достойная удивления, ибо, как сказано, имеет умеренный климат: она теплее холодных мест и прохладнее жарких, также и суше влажных и влажнее сухих. Когда была окончена постройка и украшение киновии, в течении только трех лет, благодаря множеству рук и старанию, отцы хотели освятить церковь и киновию в тот самый день, в который были переложены честные останки святого отца нашего и положены в новой усыпальнице; но они были стесняемы неимением воды, ибо случилось в пустыне бездождие и в водоеме не было воды. Так как уже наступил май месяц, то, по вероятию, дождя не ожидали, ибо пустыня с трудом орошается им только зимою, что знают те, кто испытал жизнь в ней в течении многих лет.

68. Очутившись посему в безвыходном положении, игумен Илия и диакон Фид известили авву Лонгина нижняго монастыря  и авву Павла игумена обители Мартирия, чтобы они прислали животных того и другого монастыря для того, чтобы, вместе с животными нашей обители, привезти воду из Фар, и они приготовились выехать ночью, после била. В эту ночь является блаженному Илии великий Евфимий, говоря: "Что сегодня делают животные?", и когда тот отвечал, что они отправляются в Фары, потому что у нас нет воды, он упрекнул, говоря; "А отчего вы, маловеры, пренебрегши, не молили Бога? разве рука Господня не возможет дать вам воду? Бог, изведший народу неверующему и пререкающему и жаждущему воду из обломка скалы, источивый воду Сампсону из челюсти осла, разве не дарует и вам нуждающимся? Ей, говорю вам, Он дарует, если вы попросите Его с верою. Посему не посылайте животных за водою, но возверзите печаль вашу на Господа, и сегодня, до третьего часа, два ваших больших водоема наполнятся".

69. Илия, встав и рассказав видение Фиду и всем прочим, отослал животных по их местам. Когда же взошло солнце, нашла туча и пролился большой дождь кругом монастыря, но только; и до третьего часа наполнились два больших водоема, и тотчас перестал дождь.

70. Архиепископ Мартирий, узнав происшедшее чудо, с большою торжественностью прибыл на освящение монастыря и совершено было бдение со многими свечами, и они, совершив бдение, положили под престолом останки святых и добропобедных мучеников Тараха, Прова и Андроника, в седьмой день мая месяца, в двенадцатый год после кончины Евфимия. По прошествии же некоего времени и диакону Фиду вручается епископство так называемого города Дор.

71. Теперь следует сказать и об единении отщепенцев от Иерусалимской церкви, для того, чтобы показать, что сбылось сказанное на море великим Евфимием. Архиепископ Мартирий, после слов великого, отложил всякую заботу, и по прошествии немногих дней вышеупомянутый Маркиан, создав близ Вифлеема киновию, собрал в нее всех отщепенцев, и вразумленный Богом, сказал им: "Доколе отцы, мы будем раздирать на части Тело церковное, не зная точно Божией воли? Осмотримся, чтобы, желая ходить но церковному пути, не ходить без пути. Попытаемся еще о вере, и, следуя притче апостольской (Деян. I, 24), будем метать жребий от лица епископов и чернецов: если жребий падет на чернецов, то мы останемся как есть, если же на епископов, то приобщимся Церкви". Услышав это, они согласились и метали жребий, и он пал на епископов и они, узнав это, единодушно пришли во святой град, соединившись со святою Церковью. Архиепископ приняв их, повелел осветить Святое Воскресение и сотворил большой праздник со множеством чернецов и мирян, и была большая радость по улицам и путям города по поводу единения, и все отщепенцы причастились, кроме Геронтия, управлявшая в течении сорока лет Меланиевым монастырем, и Романа, создавшего монастырь в Фекое. Оба они, вскоре лишившись ума, были изгнаны из своих монастырей и, скитаясь здесь и там, умерли без причастия. И это происходило так в царство Зинона.

72. В год же царя Анастасия  Саракинские поселения, устроенные великим Евфимием, были опустошены варварами; начальники колен этих Саракин устроили другие поселения близ Мартириева монастыря и создали церковь. И варвары, придя снова, частью убили их, частью взяли в плен, некоторые же убежали. Блаженный же Илия, добрый пастырь Евфимиева стада, пас оное тридцать восемь лет и, совершив в нем много исправлений, умер. Затем, в течении трех лет пас стадо Симеон  из Апамеи  и умер о Христе, и принял после него игуменство Стефан , родом из Аравии, имевший праведного брата, по имени Прокопия, который был пастырем церкви Кесарийской. По смерти его Стефан все отцовское имение передал монастырю. В тот же год некий Антиохиянин, именем Кесарий, часто угождавший в мирских должностях, придя во святой град, вскоре впал в сильный телесный недуг; быв принесен в монастырь и помазан маслом, горящим на раке чудотворца отца нашего, он тотчас исцелел, и исцелев принес большие дары и обещался ежегодно делать тоже. Возвращаясь в Антиохию, он пришел к Стефану епископу Трипольскому  и рассказал ему о благодеянии святого Евфимия и о своем исцелении. Леонтий же юноша, племянник епископа, услышав это, воскрилился душою, и пришел в монастырь, где и постригся. И когда он добре жил в иночестве, его призвал к себе епископ Стефан и поставил игуменом в церкви Святого Леонтия; впоследствии, вскоре после смерти дяди, он был поставлен во епископа. Некий монастырский пресвитер Нил послан был в Антиохию, за обещанными Кесарием дарами и по пути пришел в Триполь, и епископ этого города Леонтий поставил его во епископа города Орфосиады. Отец же наш Стефан, возвратившись в Евфимиев монастырь, обогатил его, оставив из имения отца своего шесть сот златиц и умер, в 22-й день января месяца, игуменствовав двадцать один год слишком. И некто Фома  из Апамеи принял управление над стадом Евфимиевым, и так как оно было очень многочисленно, то уменьшил его в свое игуменство. При нем в монастырь опять пришел славный Кесарий и был приглашен на трапезу. Слышав за нею, что в сосудохранилище имеются небольшие частицы честного древа Святого Креста, данный монастырю Космою и Хрисиппом крестохранителями, сказал: "Бога ради, поклонимся и облобызаем его, и дай нам небольшую его частицу". Игумен обещал и, взяв его тотчас в сосудохранилище, открыл ковчег и Кесарий, поклонившись, взял частицу: они вошли и во внутреннюю часть сосудохранилища, и возвратились за трапезу. Некто Феодосий Галатянин был трапезным служителем, он, входя в сосудохранплище и выходя из него, при открытых ковчегах, где в трех мешках находились вышеупомянутые шестьсот златиц, украл из них нечто и возвратился к работе. Игумен же, торопясь отпустить Кесария, запер ковчег, не заметив пропажи, и отпустил Феодосия с миром. Тот же, встав на другое утро, притворился гневающимся на игумена, говоря: "В этом месте нельзя спастись, потому что велико его неудобство и много в нем соблазна", и вышел из монастыря, имея с собою золото. Он пошел во святой град и остановившись против Мартириева монастыря, взял из одного мешка пятьдесят златиц, остальное положил под большой камень и, заметив место, вошел в Иерусалим. Там, наняв животных, он направился в Иоппию, хотя по дороге взять золото; когда он приблизился к камню, то был прогнан огромным змием, вылезшим из под него, так что в этот день не мог взять золото; придя опять на другой день, он был отогнан на далекое расстояние тем же змием; когда же пришел в третий раз, то некая невидимая сила, напав на него неожиданно, била его как бы палицею, и повергла на пути полумертвым. Жители же Лазария  проходя мимо и найдя его лежащим, привели его во святой град, в дом болящих, и он оставался там, лежа в болезни. Однажды он увидел во сне некоего священнообразного, который со гневом говорил ему: "Тебе невозможно встать с сего одра, если не возвратишь Евфимиеву монастырю украденное золото". Тогда Феодосий, призвав монастырского казначея, рассказал ему о золоте, и игумен Фома и Леонтий, узнав об этом, пришли в святой град и когда услыхали, что никто не может приблизиться к месту по причине поселившегося там змия, то Леонтий сказал: "Поди, покажи нам камень издалека, ибо мы не боимся того змия". И посадив его на лошадь, они прибыли на место и нашли золото в сохранности под камнем, змия же не видали: они отпустили Феодосия беспрепятственно, оставив без внимания отделенное им золото. Фома же, восемь лет правив монастырем, умер 25 марта, 5-го индиктиона, в 70-и год после кончины Евфимия, и игуменство было вручено Леонтию, который принял в честный монастырь меня грешника.

73. То, что я слышал о благословении Евфимиеве  и что мне рассказали отцы мои я не утаил от чад их в род ин (Пс. LXXVII, 4), но поведал и  написал на поучение и будущему роду. Теперь же я могу предать памяти и чудеса, происходившие от святой его раки; и при мне он начал совершать исцеления, так что я, живя там, видел достославные и достопамятные чудеса, исходящие от раки его. Но сперва я скажу, каким образом и в какой год я сподобился вступить в монастырь.

74. В шестнадцатый  год богохранимого царства Зинонова я, будучи причтен к церковному клиру, постригся в монастыре твоей святыни, как ты и сам знаешь, честный и чадолюбивый отче Георгий, и от твоей руки принял иноческий образ; с твоего дозволения и по твоей молитве я был отпущен в Иерусалим, под предлогом быть на освящении церкви Пресвятой Богородицы, но, говоря по правде, вследствие желания жить в пустыне. Когда я собирался уйти из Скифополя, мать моя сказала мне, чтобы я ничего, что касается души, не делал без согласия и повеления славного Молчальника епископа Иоанна, живущего в лавре блаженного Савы, для того, чтобы, как говорила она, я при самом начале не был прельщен последователями Оригена и не отступил от твердой веры. Я, побывав во святом граде, поклонился святым местам и Честному Древу Пресвятого Креста, и придя к славному епископу Иоанну а, услышал от него: "Если хочешь спастися, то иди в монастырь великого Евфимия". Я спустился в пустыню до Иордана и там, побывав у отцов, в июле месяце дошел до монастыря великого Евфимия и был принят игуменом Леонтием.

75. В те дни был приведен из Мартириева монастыря один чернец, мучимый нечистым духом, родом из Киликии, именем Павел; его положили в усыпальнице, близ раки святого Евфимия. Немного дней спустя святой Евфимий явился ему в полночь и изгнал нечистого духа, после чего Павел пришел в церковь во время нощного пения и, исповедавшись Богу пред всеми, рассказал происшедшее на нем чудо. И братия того монастыря, узнав это, пришли для того, чтобы его взять, но он не хотел и с большою охотою вышел с нами на работу. И однажды, когда мы были в пустыне для собирания мануфий мы спрашивали Павла, как и чрез кого он исцелился. Он, уверенный в нашей любви, без сомнения рассказал и сам, говоря: "Когда я был в монастыре, мне была  поручена работа, и я, взяв ключи от алтаря и не помыслив и не убоявся страха Божия, нечто взял, другое роздал, не помышляя, что все, принадлежащее монастырям и святым церквам, отделено Богу и составляет принесенный начаток. Окончив работу и отдав ключи от святого алтаря, я был позван братиею на вечерю и сильно напился вином. Когда я ушел спать, то тотчас вселились в меня скверные мысли, и я, дав им доступ в уме, весьма смутился и мне представлялось, будто я в самом деле лежу с женщиною. При таких мыслях я внезапно увидел бесовское наваждение, идущее на меня подобно черному облаку, от которого я омрачился умом и мучился много дней. Братия, видя, что меня ежедневно терзает бес, привели меня сюда, и я был положен у святой раки; придя в себя и размыслив, я со слезами молился святому отцу освободить меня от беса и очистить меня от него. И в ту ночь, когда вы видели меня исповедающимся в церкви, в пятый час, я молился со слезами и был как бы в ужасном видении. Я видел себя в некоем славном и страшном месте, славы которого никто не может рассказать, и мне казалось, что у меня на голове куколь черный, косматый и остроконечный; космы же его сильно меня кололи и очень мучили; уста мои отверзлись и я сказал: "Помилуй меня, святой отче Евфимий, и освободи меня от належащие туги". И тогда я увидел святого, сияющего светом, с седыми волосами, низкого роста, с большою бородою и кругловатым лицом, глаза у него были веселы, и он был одет в мантию, более красивую, чем платье и держал в руках жезл. Он сказал мне: "Зачем ты меня обижаешь и что хочешь, чтобы я тебе сделал?". Я со страхом отвечал: "Молю помиловать меня". Он мне сказал строго: "Верь, что ничто не скрывается от Бога. Научился ли ты из своих страданий, как важно не радеть о работе Христовой и не жить просто в монастыре? Понял ли ты по истине, что все, находящееся в монастыре, свято, так как принесено от начаток? и как приносящие монастырю дают Богу и приемлют от Него мзду, так и крадущие обижают Бога и от Него так бывают мучимы; и если Анания с женою, утаив, умерли с толиким осуждением, то какого прощения может сподобиться тот, кто крадет чужое приношение? Но если ты мне обещаешь впредь не обижать монастыря и церкви Божией, не отнимать и не красть ничего у них, но блюсти себя от подчинения скверным помыслам, то Бог умилостивится и исцелит тебя, ибо Он человеколюбец, так как не хочет смерти грешника, но еже обратитися и живу быти. С тобою это случилось потому, что приняв хранение священных сосудов, ты не сохранил любви к Богу, но предался сребролюбию, украл от врученного тебе а осквернился любодейственными мыслями. Поэтому оставил тебя Бог и ты был объять вражескою бурею и впал в бесовскую напасть". Я, услыхав это, обещал ему никогда ее обижать ни монастыря, ни церкви. Тогда святой, попретив демону, взял меня за куколь и с трудом снял его с моей головы, и в руке его очутился небольшой Мурин (эфиоп), испускавший огонь из очей; посмотрев, я увидел перед ним глубокий и страшный ров, в который он вверг Мурина, и обратившись ко мне сказал: "Се здрав еси,  к тому не согрешай но блюди себе, да не горше ти что будет" (Иоан. V, 14). Я же, придя в себя, воздал хвалу Богу и с тех нор не было мне зла". Слышав это от Павла, мы прославили Бога и дивились благодеянию чудотворца отца Евфимия.

76. В двух поприщах от Евфимиева монастыря есть два большие водоема, выкопанные как говорят, Аморреями; впоследствии великий Евфимий еще при жизни запер двери одного, для нужд своей лавры, а другой предоставил крещенным им Саракинам. В то время, так как вода оскудела, мы заперли монастырский водоем. Когда же оба Саракинские начальника колен, подчиненные Грекам, Арефа и Асвадей, воевали друг с другом, то Саракины рассеялись по пустыне и сделали много зла, о чем знают многие. Когда однажды мы сидели перед воротами, вдруг пришли два Саракина с одним христианином, но имени Фалава, родственником тех, коих крестил великий Евфимий. Они привели с собой Саракина, сильно бесновавшегося. И Фалава сказал нам, что когда варвары пришли напоить своих верблюдов и нашли монастырский водоем закрытым, то он, взял камень, разбил двери, и тотчас разбил его бес, так что он упал, сталь терзать себя и изрыгать пену. Я, идя мимо и увидав причину, сказал им: "принесите его в монастырь и вы поймете и увидите, что не скроется ничто из обид этого монастыря". Слышав это от Фалавы, мы взяли недужного и положили у раки святого; и когда он был положен там, святой изгнал из него беса, и просветил его духовно, так как мы слышали, что потом он крестился. А Фалава, живший в Лазарие, привел в монастырь свою дочь, которая была бесноватая; в течении трех дней ее мазали от освящения ковчега отца нашего Евфимия: на третий день бес поверг ее и вышел, а Фалава. взяв ее исцеленной, пошел вместе с ней восвояси, радуясь. Сын другого Саракина Аргова, из того же селения, пас овцы в пустыне и подвергся нападению беса, так, что его лице было искривлено. Он стал призывать святого Евфимия и, будучи принесен в монастырь и положен при раке святого Евфимия, через несколько дней очистился от беса и лицо его исправилось. Одна женщина из селения Витавудис,  сидя в доме мужа своего, около полудня взбесновалась, и потом бесновалась каждое новолуние. Муж ее тужил и плакался по поводу несчастия с его женой, и помыслив о святом, привел ее в монастырь, и так как женщин не могут вводить в монастырь, то она оставалась три дня и три ночи перед монастырем, прилежно молясь, постясь денно и нощно, беря елей от священной раки святого и пия воду из его кандила, и исцелилась от беса: в третью ночь ей явился святой и сказал: "Верь, ты здорова, иди в дом свой". И ежегодно она приходила в монастырь, славя Бога и святого, лобызая врата монастыря и учреждая братии трапезу.

77. Был в монастыре один брат, родом из Галатии, по имени Прокопий. Он прежде, в течении многих лет носил в себе скрытого беса, устрашавшего и волновавшего его, как рассказывал нам сам Прокопий. Когда же он был принят в монастырь и целовал раку святого, бес обличился и Прокопий оказался бесноватым, часто повергаясь на землю, и язык у него был связан, и если бы он принуждал себя говорить, то разговаривал по Галатски. И что много говорить? И его исцелил святой. И Прокопий жил долго в монастыре, добрым образом работая Господеви. В один день, когда мы сидели и немного заглянули за ворота, мы увидели одного странника идущего к нам и одержимого нечистым духом. Он пришел в монастырь, сильно крича и говоря: "Что мне и тебе раб Божий Евфимий? Куда ты меня влечешь? Не выйду". И при этом бес поверг его перед воротами. Мы, встав, с вратарем, по имени Вавила, с трудом внесли его в усыпальницу, при чем он кричал и говорил: "Зачем несете вы меня к борещемуся со мной, зачем ведете меня к врагу моему? Зачем влечете к жгущему меня? О насилие! Я не пойду с вами, выйду и не останусь!" И когда странник с трудом был донесен, бес опять поверг его, и он лежал перед ракою святого нем до вечера. На утро же встав, он начал говорить разумно, будучи освобожден от всякого действа диавольского. Мы спросили его, говоря: "Как ты пришел сюда и что ты кричал!" и он отвечал, говоря, что не знает ни как он пришел сюда, ни что кричал, не знает. Мы же, слышавши это, прославили Бога, прославляющего любящих Его.

78. В монастыре был один пресвитер, по имени Ахфавий, родом из селения Витакавея, отстоящего на десять поприщ от города Газы: он, проведя в монастыре 45 лет, оказался непостыдным делателем перед Богом. У этого Ахфавия есть родной брат, в том же селении, по имени Роман. Некто, позавидовав имению этого Романа, хотел у него отнять, но безуспешно, и потому еще более неистовствовал против него, и пойдя в город Елевферополь, увидел одного волхва и беседовал с ним, говоря: "Хочу убить человека, но не могу". Тогда волхв, взяв плату, сотворил волшебство, и Роман, выйдя на свое поле с работниками, весь расслабел и был принесен в свой дом; недуг понемногу увеличивался, и он расслаб от водяной болезни, так что через несколько дней врачи сказали ему, что он должен умереть. Мы сидели возле него и плакали, когда он открыл глаза и велел всем выйти, и обернувшись к стене, молился, как некогда молился великий Езекия (IV Царство 20, 2), говоря: "Господи Боже сил, сказавший: егда возвратився воздохнеши, тогда спасешися (Ис. XXX. 15), призри на меня недостойного и избави меня от належащия беды". И опять говорил: "Святой отче Евфимие, сотвори милость и помолись Богу, чтобы мне освободиться от сего лютого недуга". Сказав это и помолившись, он был как бы в сильном восхищении и увидел черноризца, всего седого, который ему говорил: "Что хочешь, чтобы я тебе сделал?" Он же испугавшись и обрадовавшись, спросил: "Кто ты, владыко?" Тот же отвечал ему: "Я Евфимий, призванный тобою с верою. Не пугайся, и покажи мне, где ты страдаешь?" И когда тот указал на чрево, то святой, сложив два перста прямо, ударил, и как бы ножом прорезал ему чрево и вынул оттуда оловянную дощечку из чистого олова, с какими то начертаниями и положил ее перед больным на стол, и погладив рукою рану, исцелил его и сказал: это случилось с тобою потому, что в течении многих дней ты не ходил в церковь и не причащался, и один человек, отправившись в Елевферополь, напустил на тебя демонов и те овладели тобою, так как ты не радел о своем спасении. Но ныне Бог помиловал тебя, и ты не пренебрегай впредь молитвой". И когда он сказал это, то сделался невидим. Роман же, придя в себя, тотчас встал и выздоровел, и призвав своих, рассказал видение, и они, узрев его внезапное исцеление, прославили Бога, подающего таковой дар рабам своим. Роман же, взяв своих, пришел в монастырь и, поклонившись раке святого отца Евфимия, рассказал все блаженному Ахфавию игумену и всем нам, и отправился восвояси. И исцелевший в этот день чудотворения творит празднество, и в селении чтит память великого Евфимия.

79. В 15-ти поприщах от Фаранского монастыря, к Востоку, есть селение, называемое Фаран, от которого, как я думаю, получила название и лавра. В этом селении жил один муж, по имени Кирик, имевший стадо, пасшееся в пустыне. Он взял у одного бедного из того же селения десять овец, пастись вместе со своими, причем никто не знал, что произошло между ними. По прошествии некоторого времени, бедный захотел продать своих овец, так как ему пришла к тому необходимость, и Кирик, вместо десяти, возвращал только восемь. И когда тот говорил, что он дал ему десять овец, то Кирик стал отпираться. После долгих пререканий и споров, так как у них не было свидетелей, бедный предложил Кирику поклясться и разойтись, и притом поклясться у раки святого Евфимия. В назначенный день они пошли в монастырь и дошли до пути, ведущего из Иерусалима в Иерихон; когда показался монастырь, то бедный — как он сам рассказывал нам — видя, что тот готов клясться, раскаялся и сказал ему: "Возвратимся, брат; ты уже поклялся, прежде чем дошел до этого места". Но Кирик не хотел воротиться, и когда вошли в монастырь, он, окаянный, клялся перед ракой святого Евфимия и вышел из монастыря, ни почувствовав ничего дурного и думая, что он утаился от Бога: во истину он поступил, как безумец, который рече в сердце своем несть Бог (Пс. XIII, 1). По прошествии дня, на вторую ночь, в седьмом часу Кирик лежал один у себя дома и не спал, будучи смущаем суетными мыслями, и внезапно увидел, что двери сами отворились и вошел честный старец, сияя светом, и имея в руках жезл; с ним были пять юношей. Он сказал Кирику грозным голосом, гневно смотря на него: "Скажи, отчаянный человек, что шел ты сделать в Евфимиеве монастыре?" И когда тот не знал, что сказать, святой сказал юношам: "Возьмите его". И тотчас четверо растянули его, а пятому он дал жезл, говоря: "Бей его, чтобы он не говорил неправды, не клялся, не брал чужого и радел о Божии долготерпении." Когда они его долго били, святой сказал бьющим: "Уже довольно", и взяв его за волосы, сказал: "Понял ли ты, нечестивец, что Бог воздает каждому по делам его? И вот в эту ночь Он возьмет душу твою, и кому достанется то, что ты отнял? Не заботясь о долготерпении Божии, ты навлек на себя гнев Божий для того, чтобы через тебя все узнали, что не должно никого обижать, ни клясться ложно, но говорить правду". И так они ушли от него; он же, испуганный этим кричал, говоря: "Помилуйте меня Бога ради". Ближние его собрались к. нему и услыхав, что с ним случилось и увидав хребет его гниющим от ран, сильно испугались. И он упросил их довести его до монастыря, говоря: "Много согрешил я против святого места". Они, насыпав два мешка мякиной и соединив их плетенкой, положили его и принесли в монастырь, рассказав нам все бывшее и показав раны его, и мы увидели хребет его, покрытый сильными ранами, как бы от батогов; убоявшись, братия с тех пор никому не дозволяли клясться при раке святого отца, Они же, пробыв в монастыре один день, не имели возможности положить Кирика в усыпальнице, так как у него из чрева текла кровь, и он часто блевал, и взяли его полумертвым, и на другой день он умер в муках.

80. Некий странник, гостеприимно принятый в монастыре, придя туда ради молитвы в храме, осмотрел все, там находившееся и среди ночи, пробравшись к гробу святого, не только нечистыми, как говорится, но и вполне нечестивыми руками похитил стоявший на гробе серебряный сосуд и скрыл свое удаление, уйдя ночью никем не видимый. Никто из бывших в монастыре не видал этого коварства, и случившееся было всем неизвестно, и оставалось до тех пор, пока привратник Прокопий, ранее удостоившийся от святого великого исцеления, выйдя немного из ворот не нашел странника — о чудо! — как бы превращенного в столп перед монастырем. Будучи в беспомощном положении и не зная, что делать, он открыл привратнику тайну, и тот ввел его в монастырь и устроил так, чтобы тот исповедал чудо в присутствии всей братии. И тот вкратце рассказал нечто новое и невероятное: когда он около полуночи похитил серебряный сосуд с останков, он тотчас вышел с монастырскими животными и остальное время ночи весьма проворным и скорым шагом прошел не менее тридцати стадий и сильно устав, не был в состоянии выйти из пределов монастыря. Мы же, взяв сосуд, удивились силе и терпению чудотворца отца нашего, а странника, снабдив на дорогу, по причине его бедности, отпустили.

81. Вот то немногое, что я, выбрав из многого, записал, что я видел своими глазами, присоединив это к записанному по слухам о жизни во плоти отца нашего, для того, чтобы читатели и твое преподобие узнали силу Божией благодати, приседящей гробу Евфимия и обсудили, что о светлости его жития во плоти свидетельствуют чудеса, являемые после его успения; он творил чудеса в людях не только когда был во плоти, но и после своей кончины, когда причтен был к ангелам, совершает в нас чудотворения, и находясь в лучшем уделе, не отлучился от нас, но с большею помощью печется и заботится о нас.

82. Отсюда и я, недостойный его раб, несколько раз облагодетельствованный им душевно и телесно, видя благодеяния, источаемые из его раки, дивился сам в себе и размышлял, как сей святой Евфимий, пройдя сию человеческую жизнь, какими подвигами угодил Богу и удостоился толикой благодати? Вследствие этого мною овладело теплейшее желание узнать и записать его житие во плоти, и я тщательно расспрашивал богоносных и наиболее старых отцов этой пустыни, которые по точным рассказам знали о великом Евфимие и были современниками и сподвижниками всехвального Савы. И что я мог узнать и собрать от каждого из них, не только чудеса и подвиги великого Евфимия, но о жизни и деяниях иже во святых Савы, записал без порядка на различных хартиях в нестройных и перемешанных рассказах.

83. По прошествии же краткого времени, когда собравшийся в Константинополь святой пятый вселенский собор  предал проклятию учения Оригена и Нестория, жившие прежде в новой лавре, стали поборниками ереси Оригена и отлучились от кафолического общения, вследствие чего и были изгнаны из новой лавры, куда, после их ухода, вселились православные отцы из лавры блаженного Савы и из других доброчестных и непорочных монастырей. Тогда, по мысли и повелению божественного Иоанна епископа и молчальника, я, выйдя из общежития, вселился в новую лавру, имея с собою начертанные хартии о Евфимие и Саве и получил приказание от вашего преподобия, узнавшего о реченных хартиях, занесенные в них главы прилично сопоставить в возможном изложении и сочинении, и прислать вам. Я прожил в безмолвии в новой лавре около двух лет, неотступно занимаясь изложенным в хартиях, но не знал, как начать сочинение, будучи непосвященным, не получившим внешнего образования, неопытным в Божественных словесах и медленноязычным.

84. Но Бог дивных давший всякий язык, подающий недоумеющим умение, облегчающий трудное в делах, гугнивых язык ясен творяй, сотворил нечто чудное и над моим смирением чрез служителей своих Евфимия и Саву: когда я, в неведении слов и оборотов, думал было оставить хартии и только горячо просил и молился. В один из дней, когда я сидел на обычном седалище и держал в руках хартии, около второго часа дня я был объят сном и мне явились преподобные отцы Евфимий и Сава в своих обыкновенных святолеиных одеждах. И я услышал, что иже во святых Сава говорит великому Евфимию: "Се, твой Кирилл держит в руках хартии и выказывает теплейшее старание, но, сделав и потрудившись столько, не в силах положить начало сочинению". Великий же Евфимий отвечал ему: "Как же он будет в силах начать сочинение об нас, если он еще не получил благодати изложения в отверстии уст?" Святой Сава сказал: "Дай ему, отче, благодать". И великий Евфимий согласившись, вынул из-за пазухи серебряный алавастр с кистьцею, и взяв оную из алавастра, трижды прикоснулся к устам моим.

85. И когда я отведал сего, то пил воду, это было елей, вкус же быль слаще меда: и воистину говорит Божие слово: "Коль сладка гортани моему словеса твоя, паче меда устом моим" (Пс. СХVIII, 103). Я пробудился от этой неизреченной сладости и чувствовал еще на губах и во рту духовное оное благоухание и сладость, и тотчас положил начало предисловию к настоящему писанию и, по такой благодати, окончил повествование о великом Евфимие, спеша и уповая на его благодать для исполнения обещания рассказать во втором повествовании о жизни и подвигах небесожителя Савы.

86. Молю их обоих, сверх данной благодати,, сотворить молитву обо мне и испросить прощение моих прегрешений, дабы я, грешный и окаянный, пребыл непостыден и здесь и в будущем воскресении, и обрел милость перед престолом Христовым. Ему  слава со Отцом и Святым Духом во веки веков.  Аминь.


Страница 1 - 2 из 2
Начало | Пред. | 1 | След. | Конец | По стр.

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру